75 лет назад в районе строящегося автозавода произошла страшная железнодорожная авария.

16 ноября 1944 года на подъездном пути Уральского автозавода им. Сталина, примыкающего к станции Миасс ЮУЖД, произошло крушение рабочего поезда в составе пяти пассажирских вагонов и кольцевого угольного маршрута. Вот как вспоминает об этом старшее поколение миасцев.

Антонида Григорьевна Жмаева:

"Я пришла на завод 15-летней девчонкой в 1942 году. В день аварии немножко опоздала и не успела в первый вагон - заскочила в последний. Сели с подружками на скамеечку, песню про завод запели - мы всегда песни пели, молодые были, весёлые.

Ходили мы потом на кладбище, видели памятник. Недолго он простоял. Времена-то были тяжёлые, военные, его быстро сожгли, потому что у людей дров не было".

Наталья Константиновна Рябцова:

"Моя тетя Лидия Ивановна Студенкина тоже погибла в этой железнодорожной катастрофе.

В 1944 году Лиде исполнилось 16 лет, и она устроилась на автозавод, в цех мотор. Была она черноглазая, симпатичная, круглощёкая, весёлая, всё в руках горело. В святочные дни собрались они с подружками погадать, бросали валенки через забор (жили на станции Миасс-1, в железнодорожных домах). Валенок Лиды почему-то не упал, а встал ровненько на тропинке. Шедшая мимо бабушка-соседка, увидев это, покачала головой: "Лида, милая, не гадай больше, ты в девках умрёшь…". Слова оказались пророческими. Лиду, погибшую в аварии, родные нашли под грудой угля…".

Борис Петрович Степанов:

"В тот день в "Энергии" должны были показывать кинофильм "Таня". Моя смена была на два часа короче, чем у брата, слесаря в цехе мотор, поэтому я уехал раньше и купил билеты.

Сколько человек в аварии погибло, точно не знаю. Был я на суде, а суд тогда был в здании, где сейчас швейная фабрика. Там кое-кто говорил, что погибло 98 человек, а другие называли цифру 102. Судья вообще не называл количество погибших…".

Владимир Петрович Степанов:

"Когда произошла трагедия, мне было всего два года, так что никаких подробностей не знаю. Но слышал, что авария была не одна. Первое столкновение двух мотовозов обошлось без жертв: оба машиниста успели вовремя затормозить. Те, кто там был, спрыгивали на ходу из вагонов. Все отделались лёгким испугом. А вот во второй раз уже не обошлось…".

Клавдия Ивановна Ершова:

"Мой отец Иван Михайлович Пономарёв был машинистом на том самом мотовозе. Он чудом остался жив и скончался только в 1999 году. "Мы с братом (ему было 15, мне 13 лет) в день аварии лежали в больнице.

Помню, утром в нашу палату пришли люди с подарками. Мы ничего не поняли, но было тревожно: из больничных коридоров доносились крики и стоны людей, пострадавших в аварии".

Тамара Николаевна Рыкова:

"Я в это время училась в ремесленном на наладчика. На другой день после аварии пришла в училище, а кто-то говорит: "Ох, и авария вчера была! Мотовоз с паровозом столкнулись, столько людей погибло!". И что-то мне так страшно сделалось… "Ой, девчонки, побегу я домой!".

Отцу уже на работе сказали про аварию, он сразу в больницу. Вернулся, ничего не говорит, только плачет: "Всё, убили нашего Сашку!". В первом вагоне брат ехал, ему голову расплющило…"

Софья Михайловна Воробьёва:

"В марте 1943 года меня прямо из 7 класса забрали в ремесленное. Практику проходила в инструментальном цехе, туда же и работать пришла. Ехала в этом самом мотовозе, в последнем вагоне.

Помню, что Гена Барон с травмированными ногами в больнице лежал, у Клавы Поповой что-то с руками произошло. А Петя Белков, наш инструментальщик, так и остался инвалидом на всю жизнь: нога у него пострадала. С нашего отделения погиб один электрик. Родители забрали его тело и хоронили сами. Завод давал гроб, одежду, обивку для гроба…".

Борис Ильич Дорофеев:

"На завод я поступил 28 марта 1942 года. Станки часто выходили из строя, и в день аварии тоже сломался вал. Мне сказали: "Пока не сделаешь, домой не пойдёшь!". И не успел на мотовоз. Дали мне два талона в столовую "с мясом" и один "без мяса", я наелся и лёг спать на верстаке. Батареи горячие - одному боку горячо, другой мёрзнет.

…Не попал я на похороны друзей. Просился у мастера, а тот отказал: "Некому работать!".

Анна Фадеевна Чащина:

"В день аварии ехала я в третьем вагоне. Ушиблась до синяков, но всё равно пошли с подружками пешком до города и, не заходя домой, прямо в измазанных фуфайках отправились смотреть кино.

…Ходили слухи, что это была диверсия, вредительство, что специально так сделали - пустили сразу и товарняк, и мотовоз. А как на самом деле, не знаю…".

Людмила Захарова:

"Мой дядя Анатолий Иванович Ваньков несовершеннолетний был. Жил у старшей сестры на автозаводе, домой в старый город не ездил, работал, кажется, в цехе мотор. В день аварии у него был выходной (первый за много месяцев), и вечером он поехал в кино, залез в первый вагон, забрался на верхнюю полку и заснул… Его потом только по варежкам и узнали, когда уголь разгребли. Схоронили в своей могиле, не в братской...".

Виталий Максимович Акимов:

"Брат Александр работал в цехе мотор слесарем. Когда он не пришёл вечером домой, мы не волновались, потому что они с друзьями частенько, захватив из дома картошки, оставались ночевать прямо в цехе.

А вечером брат пришёл с работы живой и здоровый!.. Радовались, конечно, все. А вот его друг Вениамин Шопин погиб…".

Нина Дмитриевна Абрамова:

"Мне было 13 лет. Об аварии узнали в школе и сразу после уроков побежали посмотреть. Но милиционеры нас стали отгонять: "Коли добром не уйдёте, в тюрьму посадим!". Тогда мы побежали за телегами, которые везли тела погибших в городскую больницу. Двери в морг были широко открыты, мы туда всей толпой заскочили - интересно же!..

Гробы с погибшими везли на лошадях, машин было мало, а народу очень много, в основном женщины. Мужчины-то все на фронте воевали. Из наших соседей погибла тётя Маруся Полякина".

Геннадий Петрович Гредасов:

"В 1944 году мне было 11 лет, жили вдвоём с матерью. Сколько вагонов таскал мотовоз, точно не помню. Кажется, около десятка, но они были маленькие, ещё царской постройки, с деревянными лавками, как в электричке. Народу там набивалось как сельдей в бочке: сидели, стояли в тамбуре, висели на подножках, даже на буферах ехали.

В том, что машинист остался жив, а его помощник погиб, нет ничего удивительного, это вполне могло случиться. Как и то, что паровозы не поломались, а только встали на дыбы. Кабина защищена тендером (его прицепляют сзади, там хранятся уголь и вода) - поэтому паровоз и уцелел, а вот вагоны друг на друга наехали".

Евгения Афанасьевна Ивочкина:

"Когда в доме случайно заходил разговор об этой аварии, мама всегда говорила: "Если бы не я, отец точно погиб бы!".

Это, кстати, была вторая авария. А когда случилась первая, папе тоже повезло - его, наоборот, вызвали на работу раньше, чем он обычно ездил. Директор передал, чтобы отец успел на первый рейс. И он успел на самый ранний".

Анна Дмитриевна Тимошина:

"В 1944 году мне было 16, я работала на "Миассзолото" контролёром в цехе, где выпускали трубы для снарядов, которыми стреляли "катюши". По ночам эти трубы увозили на объект № 611 и там заряжали. Жила я на улице Гранитной, а она как раз в больницу упирается. Соседка моя Лида Синицына там была санитаркой, ухаживала за ранеными и даже влюбилась в одного из них. Тела погибших лежали в морге как дрова, друг на друге. Из моих знакомых погиб бывший одноклассник Виктор Свиридов - высокий, красивый, сильный парень…".

Виктор Алексеевич Романов:

"Мне было 16 лет, я работал слесарем в инструментальном цехе. В тот день у меня была вечерняя смена, но начальник предложил за отгул пойти на разгрузку угля. После того, как со станции пришёл мотовоз с людьми, которые ехали на вечернюю смену, должен был пройти состав с углём. Мы ждали состав с углём, как вдруг услышали крики: "Авария! Авария!". Все бросились на место крушения и увидели страшную картину - разбитый состав и тела погибших. Один паровоз буквально втиснулся в бампер другого. Из разбитого окна торчали ноги…".

Вера Дмитриевна:

"Я работала зуборезчицей в цехе коробки скоростей, обслуживала девять станков. В тот день приехала на завод утром, а мастер отправил меня обратно: "Придёшь вечером, во вторую смену!". Часов в восемь вечера снова приехала на мотовозе. Зашла в цех, там темно, нет никого. Испугалась, побежала на остановку мотовоза. Мой знакомый Сергей Тиунов, обгоняя меня, крикнул: "Пошли в первый!", но я залезла в тамбур последнего вагона.

Говорят, что погибло 200 человек, а я думаю, что гораздо меньше. Ну, от силы 30…".

Анастасия Александровна Демьянова:

"В тот день я припозднилась на работе, так как убирала мусор около станка. Мотовоз уже тронулся, я долго бежала, пытаясь ухватиться за поручень, но не смогла это сделать. Расплакалась, что придётся идти пешком, и даже подумать не могла, что только благодаря своему опозданию осталась жива. Вместе с другими рабочими пошла пешком, и через пару километров мы увидели вагон, лежащий на боку, раненых людей, услышали крики, шум, плач, ругань. Один из паровозов целиком в первый вагон зашёл, другой только набок накренился. Утром многие токарные станки молчали, потому что на них некому было работать".