Оправляясь в Комплекс социальной адаптации граждан, открывшийся в мае и известный в народе как «приют для бомжей», я задумалась — при каких обстоятельствах люди оказываются на улице, попадая в этот социальный (а скорее, антисоциальный) слой? Как умудряются лишиться своего жилья? В голове мелькают образы героев повести Ж. Сименона «Мегрэ и одинокий человек», где вполне успешный плотник уходит сначала от жены к любовнице, а потом, убив последнюю за неверность, становится клошаром. Или обитатели Нельской башни из второго тома книжного сериала супругов Голон… Кто же обитает в небольшом здании старой части города?

   Кк сообщила заведующая Ирина Кротенко, контингент самый разнообразный, и поводы для их временного поселения в приют — тоже. За три месяца работы здесь нашли крышу над головой десять пожилых людей, потерявших память — их привозила милиция и приводили добрые люди, пятеро погорельцев, семеро инвалидов, 18 человек, по тем или иным причинам оказавшихся без материального обеспечения и помощи, и только пять именно бомжей. Всем им предоставляются питание, постель, предметы личной гигиены, подыскивается одежда. Восстанавливаются документы, пожилым и инвалидам оформляется пенсия, разыскиваются родственники. Пытаются работники этого учреждения и трудоустроить человека, вернуть жильё, если он на него имеет право и мошенники, а то и родственники, не успели распорядиться квадратными метрами по–своему. Конечно, за тридцать положенных дней всего этого не успеешь, но на улицу никого не выставляют, и по истечении этого срока, судьба каждого постояльца как–то решается.

   — Сейчас у нас 13 человек, — рассказывает Ирина Анатольевна, — примерно половина из них привезена к нам из больниц, 11 — инвалиды. Понятно, что работать они не могут, за ними нужен особый уход, особенно за лежачими. У многих наших клиентов есть и дети, и бывшие жёны, и даже порой прописка, но в их квартирах и домах проживают родственники, которые желают от человека избавиться. И порой, положа руку на сердце, я их понять могу. Когда отец, муж или брат тащит из дома вещи на пропой, буянит, а то и распускает руки, терпение рано или поздно закончится. Но не выбрасывать же человека на улицу, можно поискать иное решение проблемы. Хотя по опыту знаю, что всё зависит именно от самого человека. Если он хочет вернуться к нормальной, трезвой и трудовой жизни, ему помогут и родные, и мы. А если нет…

   Ве поступающие обязуются следовать правилам этого заведения, в чём лично расписываются. Правила простые и обоснованные — не употреблять спиртного и наркотиков, курить в специально отведённых местах, пользоваться душем не реже двух раз в неделю, содержать свои вещи в порядке, не опаздывать к приёму пищи и оказывать посильную помощь работникам заведения в уборке здания и территории. Но не все оказываются способными регламентировать свою жизнь даже в такой малости.

   — Бывает, срываются. После двух предупреждений грозимся выставить за порог, кого–то и вправду выставляли, у нас не наркология и не вытрезвитель. Не хочешь — живи на улице, если такая жизнь тебе нравится больше. Был у нас парень лет примерно тридцати, здоровый, но без документов и жилья — мошенникам попался. Мы начали ему паспорт восстанавливать, искали работу, чтобы смог жильё снимать. А он через две недели запил и исчез. Надеемся, что придёт хоть за паспортом. Но таких случаев мало, большинству действительно нужна серьёзная помощь. Например, одиноким больным людям, которые уже не могут сами ходить по магазинам, а то даже и по квартире. Оформляем в дом инвалидов…

   Укаждого обитателя этого дома своя история, многим, как уже сказано, жизнь подпортила любовь к спиртному. Вот, например, из заброшенного дома, вернее сарая, привезли женщину со взрослым сыном–инвалидом. Ему оформили документы и пенсию, скоро поедет в специализированное заведение на постоянное жительство. Её судьба пока неясна. Эта ещё не старая дамочка отличается вздорным характером и неимоверной ленью — постоянно находит поводы отлынивать от работы, её не то что на сельхозработы поехать, даже двор подмести не заставишь. Разве хочет нормальной жизни? Нет, конечно…

   Были и муж с женой — мало того, что дом сгорел, ещё и в аварию попали, из больницы возвращаться было некуда. Пожили здесь, восстановили сначала свои силы, а после и дом в пригодное для житья состояние привели, живут, работают... Мужчина жил у сестры, пил, скандалил, чуть не разрушил её семейную жизнь. Попытались определить его сюда, а он запил на второй же день… Пришёл без документов и в одежде бродяги другой мужчина, остался. Помогал, чем мог, правил не нарушал, был спокойным. Но однажды ночью наворовал по палатам и исчез... От мужчины–пьяницы (несмотря на инвалидность) отказались и жена, и дети — пришлось оформлять в дом инвалидов.

   Еть и положительные примеры, конечно. Женщина 43–х лет после развода с мужем осталась без жилья (жили у свекрови), пришла сюда сама. Оказалась работящей и непьющей, к ней присмотрелись и предложили остаться тут работать. Во время экскурсии по заведению я с ней пообщалась — приветливая, симпатичная. Сейчас снимает жильё, ждёт из армии сына, и вроде как человек близкий нашёлся. Но таких историй — да практически одна и есть. Хотя нет, заглянул в кабинет Ирины бодрый дедок — с бородкой а–ля Санта–Клаус, в чистом спортивном костюме. Отчитался, что двор прибрал, мусор вывез, на завтра себе работу тоже определил.

   — Ему, надеюсь, найдём работу на пару лет — до пенсии, может, останется тут на платной основе, если захочет.

   Вдеятельности учреждения это предусмотрено. Хотя плата для человека, получающего пенсию или имеющего небольшой заработок, будет скорее скромной.

   Поблем у нового учреждения, конечно, много — нет врачей, в штате только медсёстры, не хватает санитарок, а работы с людьми, которые не могут даже встать с постели — невпроворот. Да и к холодам наплыв клиентов ожидается. Плюс пожарные требуют одного, а, например, санитарная комиссия — другого. Пожарные — окрасить стены краской на водной основе. Но при элементарном мытье она просто смывается. А за грязные стены уже другие ругают и грозят…

   Ели по заведению пройтись, то оно напоминает вполне приличный пансионат — новые кровати с яркими покрывалами, приличные (а не обшарпанные полуразвалившиеся, как в городских стационарах) тумбочки. И очень чисто. Как в комнатах, так и в коридорах, на кухне и в столовой, в санузлах, душевой, приёмной, дизенфекционной, через которую проходят все вновь прибывшие.

   — Когда прошла в прессе информация о том, что мы открылись, был звонок. Женщина с вашего завода, она даже представилась и должность назвала, только я не помню (а рядом слышались голоса и других) ругалась, что мы тут всяким бомжам райскую жизнь устраиваем. Я могла бы её разубедить, рассказать про наших погорельцев, брошенных больных стариков, но подумала: а зачем? Сейчас люди в основном только о себе волнуются, до чужой беды дела нет. Но радует, что всё–таки не все. Спасибо тем, кто приносит нам одежду, обувь, отдаёт старую мебель. Нам нужно всё: порой приходят люди в таком виде, что их отрепья одеждой и назвать нельзя. Поэтому я прошу читателей ненужную одежду нести к нам или звонить по телефону 57–90–01, сами приедем. Пусть одежда старая и немодная, нам это неважно.

   Впроцессе экскурсии Ирина заметила, что пока нет возможности организовать комнату отдыха и психологической разгрузки — уже начали, но пришлось поместить туда лежачих. А лестница на второй этаж крутая, неудобная, мало кто из постояльцев центра способен одолеть её, так что идею комнаты пока отложили. Зато думают об организации культурной программы, возможно, удастся привлечь коллективы художественной самодеятельности. Пока же два развлечения — телевизор и книги (их тоже добрые люди подарили). На одной прикроватной тумбочке я приметила Хаггарда — «Копи царя Соломона» и «Прекрасная Маргарет». Кто бы ни был нынешний владелец кровати, совсем пропащим человеком его считать не стоит…

   — Кстати, у нас новое направление в работе намечается, — улыбается Ирина. — Местные вдовые дедки тут гуляют, присматриваются к нашим женщинам, знакомятся и бегут ко мне спрашивать: «Вот такая–то у вас живёт, она из себя что представляет? Не употребляет? Не сбегает? А то мне хозяюшка в доме нужна…» Я такое только приветствую, если сложится. Детей им не рожать, не воспитывать, а жить вдвоём можно неплохо. Вот лентяйку нашу сватают, может, замуж решит пойти…

   Сйчас в планах сотрудников подготовка к зиме и приходу новых постояльцев, приведение в порядок подаренных вещей. Возможно, воплотится в жизнь и задумка работников о создании на базе учреждения кризисного центра для женщин, оказавшихся в сложной ситуации. Например, муж запил, дома хулиганит, а ей некуда деться с маленькими детьми. Здесь могли бы предоставить возможность «отсидеться» пока супруг не угомонится, получить консультацию психолога…

   Кмплекс социальной адаптации граждан работает, приносит ощутимую пользу городу, собирая с улиц не имеющих жилья и просящих милостыню граждан, давая им возможность вернуться к нормальной жизни.

   Струдники учреждения разыскивают родственников Валерия Ксенофонтовича Прохорова, 1956 г. р. Предположительно в нашем городе могут проживать его сыновья, запрос в соответствующие организации уже сделан. Но, может, Антон и Артём Прохоровы или знающие их на публикацию откликнутся быстрее и позвонят по телефону 57–90–01 Ирине Анатольевне Кротенко.