Виюле чистильщик участка обрубки, очистки, термообработки литья четвёртого литейного цеха Игорь Сурков сдал в кадровую службу цеха больничный. У инспектора по кадрам Лидии Кочеровой глаз намётанный: сколько листов по нетрудоспособности перед ней проходит! Хотя, сама она считает, что и не обязательно быть семи пядей во лбу, чтобы увидеть несуразности: больничный якобы был выдан в психоневрологическом диспансере, а печать принадлежала… МСЧ–92. Да и оттиски печати были, похоже, перекатаны не иначе как варёным яйцом. Наши люди на выдумки тороваты, когда припечёт.

   — Придётся ваш больничный проверить, — сказала И. Суркову Лидия Васильевна.

   — Проверяйте, — не повёл бровью мнимый больной.

   Поверку больничного осуществляла заводская служба безопасности. Её сотрудники и установили, что врачи ни психоневрологического диспансера, ни ФГУЗ МСЧ–92 медицинский документ И. Суркову не выдавали. На стационарном лечении он ни здесь, ни там не находился. Сейчас выявляются люди, причастные к выдаче фиктивного документа.

   Д и вообще, за полгода, что числился в штате стальцеха, Игорь умудрился уже в третий раз уйти на больничный. Предпоследний раз отсутствовал на рабочем месте без малого месяц. Придя в цех, на вопросы своих товарищей по работе коротко бросил — мол, с ножевым ранением на больничной койке очутился. Подробности у него не расспрашивали. Как сказал нам начальник участка Вячеслав Дмитриевич Тетерин, особым усердием в работе чистильщик И. Сурков не отличался, нет–нет да и денёк–другой в цехе не появлялся. На смену частенько выходил с явными признаками вчерашнего гульбища. Труд на участке не из лёгких, к тому же каждый человек на счету. Отсутствие даже одного работника тяжким бременем ложится на плечи остальных.

   Хонический сачок хоть и бравирует обычно своей вольницей, но в трудовом коллективе на таких смотрят косо. Начальник участка не раз собирал мастеров, и те брали нерадивца в оборот. Говорили с ним по–мужски жёстко. Призывами к рабочей совести не ограничивались: наказывали рублём — прогульщик не раз оставался без премии.

   Вконце мая И. Сурков вдруг вообще исчез. Попытки литейщиков найти следы своего работника не увенчались успехом. Телефон постоянно отвечал короткими гудками. Вячеслав Дмитриевич ходил к Суркову домой. Звонок у входной двери звенел в пустой квартире.

   — Телефон у меня отключили за неуплату, сам я жил не у себя дома, а в машгородке, — как ни в чём не бывало объяснил И. Сурков начальству своё отсутствие и сдал в кадровую службу липовый «бюллетень».

   Пследствием его демаршей стало увольнение с завода — за злостные нарушения трудовой дисциплины, за афёру с больничным листом. Чаша терпения, как известно, когда–нибудь да переполняется. Игорь Сурков, конечно же, не единственный, кто манипулируя больничным, не прочь отдохнуть за государственный счёт. Однако, малина для таких людей, похоже, кончилась. Как сказал заместитель директора по персоналу Владимир Скребков, кадровая служба завода в союзе со службой безопасности отныне намерена всерьёз взяться за обманщиков: каждый больничный, предъявленный людьми, которым доверия уже нет, будет тщательно проверяться. Симулянт в результате рискует оказаться за заводской проходной. Причём, навсегда.

   Ольга БЕЛЯКОВА