Кгда–то эти два белоснежных здания по улице Победы, 2 и 4 — семейные общежития — были гордостью завода. Руководство демонстрировало их всевозможным гостям и комиссиям как образец заботы о рабочих. В условиях рыночных отношений, когда предприятию приходится считать каждую копейку, содержать общежития стало не по карману, и здания были отданы в муниципальную собственность. Как сегодня живётся обитателям, какие у них проблемы, мы решили расспросить, наведавшись сюда вечером, в конце рабочего дня.

   Мйя Чиркова, бывшая сотрудница бухгалтерии цеха нормалей:

   — Какое наше общежитие — сами видите: стены тёмные и обшарпанные, везде надписи, грязь. Вот в таких условиях мы живём. К тому же без криминала не обходится. Недавно здесь, в коридоре, было совершено нападение на мужчину, его избили, ограбили. Никого не поймали, не наказали. Так всё и осталось. Общежитие требует ремонта, ремонта и ещё раз ремонта. Возмущает ещё высокая коммунальная плата. Если в обычной квартире жилец платит из расчёта пять рублей за квадратный метр, то мы — восемь. У тех, кто в общежитии живёт, зарплаты невелики, я вот попала под сокращение, а мне надо ещё дочку учить, где же взять средства?

   Александр Шумяков, мастер моторного цеха:

   — Как взял город на свой баланс наше общежитие, так ничего и не сделал. Двери металлические, правда, изготовили. Да, запахи, грязь, мрачно. Но сколько я знаю общежитий, нигде ничего хорошего нет. В посёлке Строителей ещё хуже. Двери там сожгли. Полный беспредел.

   Н сказать, что здесь не убирают. Уборщицы пытаются навести порядок. Но всё уже изрядно запущено, и результаты почти не видны. Да к тому же сами жильцы не поддерживают чистоту в коридорах. Свои–то комнаты убирают. Видите, бумагу накидали, мусор, бутылки из–под пива. Особенно грязно бывает после выходных.

   Вт бы нам дали возможность приватизировать наши комнаты, мы бы их отгородили железными дверями. Приватизировать вроде хотели, даже списки составляли, но на том дело и кончилось.

   Александр («Фамилию не скажу, где работаю — секрет»):

   — Мне разговаривать некогда, а было бы время, я бы объяснил подробнее. Скажу только, что с тех пор, как общежитие наше стало муниципальным, здесь никто палец о палец не ударил. Ремонта практически никакого. И с водой бывают перебои, и лифты иногда не работают. Я здесь живу уже пятнадцать лет. Когда общежитие содержал автозавод, хоть что–то делалось, косметический ремонт делали. Живём, как в Чечне.

   Лдмила Алексеевна, пенсионерка, бывший инженер–технолог НПОЭ:

   — Общага — она и есть общага. Безобразий много. Где начальство? Вот балкон. Почему бы его не застеклить? Лифты часто не работают. Я здесь в гостях у внучки, которая живёт в общежитии с семьёй два года. Лучше бы, конечно, снять квартиру, но для молодой семьи это слишком дорого. У меня однокомнатная квартира, но они ко мне не идут, хотят жить самостоятельно. И мне это понятно. У нас у всех свои характеры, вместе мы не уживёмся.

   Сава Богу, мне не пришлось жить в общежитии. Я вышла замуж в Свердловске, где окончила машиностроительный техникум, работала сначала мастером в бюро инструментального хозяйства. Мы жили в бараке, и там было чище, чем здесь. Потом, когда у нас дочь родилась, нам дали комнату — 24 кв. м. Мы из неё сделали кухню и комнату, площадь–то большая. Мы там прожили десять лет. Потом я ходила на «самстрой» и заработала комнату в благоустроенной квартире на трёх хозяев, 20 кв. м. Предложили квартиру, но у меня возникли семейные проблемы, поэтому с соседями жить было удобнее. Потом нашёлся вариант обмена на Миасс, и мы с дочкой уехали.

   Яхочу сказать, что раньше у людей работающих был хоть какой–то шанс получить со временем своё жильё, а сейчас практически никаких перспектив.

   Еена Морозова, работница агрегатного производства, сейчас в декретном отпуске:

   — Многое нам здесь не нравится. Приватизировать комнаты не разрешают, квартплата высокая. Живём в общежитии три года и приобрести хотя бы какое–то жильё надежды нет. Если бы нам разрешили приватизировать комнату, мы бы её продали, чтобы у нас был первоначальный взнос на квартиру. А где же нам деньги на покупку квартиры взять с нашими низкими зарплатами!

   Чо касается удобств, есть душ, есть, где бельё постирать. Больших запросов у нас нет, но хотя бы детский городок рядом сделали, а то детям играть негде. Нашей дочке три года будет. Мы бы с ней гуляли во дворе. А то сейчас в детские садики заходим, больше некуда. Раньше в детский парк её водили, а когда там аттракционы убрали, и эта возможность хоть немного развлечь ребёнка отпала. И поблизости никаких детских городков нет.

   Д и жить в общежитии небезопасно. Недавно на моего мужа напали хулиганы, прямо здесь, вот на этой лестничной площадке, сильно избили. И ответственности за это никто не понёс. Мы вызвали милицию, а нам сказали: «Если вы в состоянии, приезжайте сами». Я ходила к следователю, но всё без толку. Напавших муж не видел в лицо, они его свалили сразу. Было довольно темно. За два последних месяца у нас было шесть случаев нападений на жильцов прямо в общежитии. Разные подозрительные личности проникают сюда беспрепятственно, зато пригласить гостей — немало проблем.

   Нталья («Я работаю у частника»):

   — Общежитие рассчитано на 215 семей — столько здесь жилых комнат. А практически под жильё приспособлены и подсобные помещения, и бытовки, и кухни. Перенаселённость страшная. Раньше в бытовках стояли стиральные машины «Вятка», люди здесь стирали, а не в комнатах. Шторы висели, часы настенные. Кухни, оборудованные плитами, работали. Комфорт в общежитиях был предусмотрен проектом. Во что со временем превратились оба эти здания?

   Ття Маша, вахтёр:

   — Здесь молодёжь собирается со всей округи — и с Победы, и с Парковой, и с Орловской. Мы, вахтёры, сидим ночью и дрожим. Милицию вызываем, а они нарушителей порядка не забирают. Тех, которые здесь живут, они не имеют права забирать, потому что эти ребята дома, а пришедших (вот как раз толпа пришла, видите?) довозят до ближайшего перекрёстка и высаживают. Сейчас такие законы, что мы не имеем права выставлять посторонних отсюда, применять силу: это, мол, чужое дитё…