Мсква. Таганка. Сверкающий лёд катка, слегка припорошенный пухом снежинок, весёлый гомон ребятни, вихрем носящейся по зеркальной глади и поднимающей выпавший снег, жизнерадостный смех и — девочка со свежим раскрасневшимся личиком, с выбившимися из–под шапочки косами. На ногах — коньки–«снегурочки» с загнутыми носками, не известные моему поколению, но зато старые знакомцы ребят довоенных и послевоенных лет. А сколько игр знала тогда детвора: «Со вьюном я хожу», лапту, казаки–разбойники и многие другие. Такое вот довоенное детство было и у нашей героини, бывшей фронтовички, заводчанки Лидии Павловны Жилиной.

   1941 год. Поздняя весна, в природе — буйство свежих красок. 25 мая в школах Москвы прозвенел последний в учебном году звонок, и школьники с весёлым гамом и шумом высыпали на улицу. Казалось, впереди только беззаботный летний отдых… На каникулы 14–летнюю Лиду отправили во Владимирскую область, в деревню, к бабушке, а 22 июня по радио сообщили: война… Помнит Лидия Павловна, как мужчины уходили на фронт защищать свою Отчизну, родные дома, а вслед им со слезами смотрели матери, жёны, старики и дети.

   Оца, Павла Григорьевича, в самом начале войны эвакуировали с заводом в Миасс, мать же, Клавдия Григорьевна, осталась в Москве. Одну из школ превратили в госпиталь: завезли медицинское оборудование и кровати, мама Лидии начала там работать кладовщицей. А в 1943 году вернулась домой сама Лида и в госпиталь работать пришла. Но недолго госпиталь в Москве пробыл, вскорости отбыл на фронт. Поначалу за ранеными ухаживала, пела им песни, письма писать помогала. Потом и на кухне еду для бойцов готовила. Дальше — больше, перевязки делать самостоятельно научилась. Госпиталь этот, сокращённо СЭГ, то есть сортировочно–эвакуационный, прикреплён был к действующей Красной Армии, потому и передвигался вместе с нею а «студебеккерах», с ранеными и всем необходимым медицинским оборудованием. Велик был коллектив, только врачей более трёхсот человек, не говоря уже о медсёстрах, санитарках и других работниках. Случалось, из очередного боя привозили около тысячи раненых бойцов! Каждый день в госпитале шла борьба со смертью, часто бывало, что медицинский персонал несколько дней кряду не знал роздыху. Нужно было о многом заботиться: доставать лекарства, бинты, еду. С ней, к счастью, проблем особых не возникало, раненые не голодали — им отдавали всё лучшее. Американские консервы: мясо, колбаса в банках «с ключиком», сгущёнка. Если обед заканчивался, а раненые продолжали прибывать, им выдавали паёк из супа–пюре, концентрированных компотов. Медицинский персонал кормили не так хорошо. Но Лидии Павловне запомнилась необычайно вкусная геркулесовая каша: «Надо же, в Москве жила, а не представляла, насколько она хороша!»

   Вт ведь как в жизни интересно происходит: никогда не угадаешь, сколько всего интересного происходит с нами в данный момент: кто–то от нас отстраняется, а кто–то и приближается, чтобы слиться с нашей судьбой. Так и Лидия даже не думала о том, что где–то на фронте параллельно с ней двигается к Победе и к ней её будущий муж, Иван…

   Хтя сама Лидия не воевала (не положено ей было даже оружие иметь), но много страшного довелось перевидать за эти годы. Сколько слёз пролила, на страдания людские глядя и понимая, что помочь не всегда в её силах. Но с большим жаром помощь свою предлагала. И товарищи военные поддерживали друг друга в горе — потому хоть немного, но легче было. В сердце каждой женщины живёт сочувствие, на кого бы оно ни распространялось. На территории Восточной Пруссии подкармливали они немецких ребятишек. Как ни страшна была война, но бывали и радостные краткие мгновения. В госпиталь, находившийся даже в самых отдалённых участках фронта, приезжали артисты с концертами, поддерживая и вселяя уверенность в победе. Только медицинским работникам не всегда удавалось их досмотреть — ждали раненые бойцы.

   Кда только ни забрасывала судьба госпиталь Лидии Павловны. Первый Прибалтийский фронт, Третий Белорусский, а конец войны застал её в 38 километрах от Кёнигсберга. Здесь госпиталь и отпраздновал Победу. Этот город был одним из последних серьёзных немецких плацдармов.

   — Помню, работали мы в госпитале, как вдруг услышали задорное звучание гармошки и выскочили на улицу, — вспоминает Лидия Павловна. — Там шла огромная колонна пленных немцев, а впереди — русский солдат, яростно рвавший меха гармони.

   Тк закончилась война для Лидии. Наградили её орденом Отечественной войны II степени, медалью Жукова, медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.». Мама после войны сразу уехала к отцу в Миасс. А Лида в 1946 году окончила московскую специальную школу торговых и счётных работников на одни «пятёрки». Практику проходить начала в одном из столичных магазинов. Здесь и встретились две судьбы, чтобы в одну соединиться — её и будущего мужа. Две войны Иван прошёл — Финскую и Великую Отечественную. На войне был старшим лейтенантом, заместителем командира роты. Семь лет воевал, но когда пришлось выбирать: продолжать военную карьеру или жить мирной жизнью, долго не колебался — ведь для того и воевали, чтобы мирное небо над головой было.

   В1946 году молодая семья перебралась в Миасс. С первого взгляда горный край покорил своей красотой Лидию и Ивана, а ещё озёрами чистейшими и климатом приятным.

   — Таких озёр, как Тургояк, я нигде не видела, — сказала Лидия Павловна.

    На станции Миасс–1 встретили молодую семью родители Лиды. Отец работал начальником термического цеха, а мама по хозяйству хлопотала. Устроились молодые на завод. Нелегко пришлось среди послевоенной нищеты быт устраивать.

   — На войне не было такого голода, как после неё, — вспоминает Лидия Павловна. — Стакан овсяной муки семь рублей стоил! На хлеб — карточки: для рабочего норма в день была 700 граммов, для служащего — ещё меньше, а для детей — 300 граммов.

   Мж Лидии устроился в заводоуправление. Сама она начала работать контролёром в ОТК, а оттуда перешла в термический цех корректировщицей. Работа эта с химией связана, потому Лидия Павловна и говорит, что «химичила» она. И с места этого уже не ушла — интересно было, так около 30 лет и проработала, потому в книжке трудовой запись всего об одном предприятии — автозаводе. Помимо своих прямых обязанностей, Лидия Павловна активно занималась общественной деятельностью, была профсоюзным организатором и даже дважды избиралась депутатом. За заслуги перед заводом она награждена многочисленными грамотами, знаком «Победитель социалистического соревнования 1973 года», также ей присвоены звания «Ударник коммунистического труда» и «Ветеран труда».

   Вмолодости Лидия и Иван лыжами занимались, почти во всех соревнованиях участвовали, а ещё фотографией увлекались — любили интересные моменты ловить. Как–то сфотографировались перед зеркалом. Снимок получился интересный.

   УЛидии Павловны и Ивана Васильевича двое любящих детей. Воспитывали их на примерах, достойных подражания. Рассказывала мама своему сыну об огромной силе воли советского лётчика Алексея Маресьева, который, после ампутации голеней обеих ног, освоил протезы и вернулся в истребительный авиационный полк. А ещё, большое значение в воспитании детей сыграли заповеди Лидии Павловны, по которым всю свою жизнь живёт сама: никогда и никому не завидовать, никому не делать зла и любить всех детей. Потому и дети прекрасные выросли. Сын Александр стал врачом и вместе с семьёй живёт в Катав–Ивановске. Дочь Елена работала техником в ГРЦ, сейчас она уже на пенсии.

   Ихотя на лица стариков легла сеть морщин, но душой они не стареют. В их доме всегда услышишь детский говорок и смех. Да и как же иначе, если у них четверо внуков и пять правнуков. Старшей правнучке, Анастасии, уже 16 лет, на дизайнера учится. А сейчас в гостях правнучка Лиза.

   — Какая у тебя прабабушка? — спрашиваю я.

   — Самая–самая хорошая!