Если подсчитать, о скольких людях рассказала наша газета за шестьдесят лет своего существования, цифра, думаю, получится внушительная. Еще больше интересных людей пропущено: мир суетен, слава преходяща, и не в каждом коллективе найдутся люди, готовые названивать в редакцию и просить рассказать городу о своем коллеге.

   Вданном случае — это милая женщина, которая вот уже тридцать пять лет знает, что работа у нее – без права на ошибку.

   Гомкая эта фраза вовсе не означает, что Наталья Николаевна Рогожникова трудится на автозаводе сапером. Все куда более прозаично: с октября 1967 года она — в службе главного конструктора станкостроительного управления. Начинала чертежницей, теперь — инженер-конструктор первой категории. Такая вот карьера. Трудовую книжку все эти годы в руках не держала — что называется кадровый работник (вот только преимуществ это, увы, никаких не дает — С. Л.)

   Рбочее место — чертежный кульман, главный «инструмент» — голова. Конструкторское бюро, где она работает, занимается всем: от разработки крепления дверей в проходной или отдельных узлов катамарана до конструирования сложнейшего технологического оборудования, вроде окрасочной линии для «Ивеко» или стендов для обкатки раздаточных коробок в агрегатном производстве.

   Зказчик зачастую весьма смутно представляет себе, чего хочет. Видимо, боится ограничить полет мысли конструктора. Последний же, напротив, предельно приземлен, ведь задумка должна воплотиться в железо, а это железо должно работать. Подсчитайте убытки от выпущенного, но не рабочего стенда. Или еще хуже: представьте себе, что при работе с оборудованием, в результате небрежности конструктора, произошел несчастный случай. А теперь посмотрите на заголовок материала…

   Солько мыслей Натальи Николаевны воплотилось в реальные механизмы, она и сама сказать не может. Тем более что труд в бюро коллективный, поди теперь, подсчитай. Одно знает точно: стать конструктором быстро нельзя. Нужно лет двадцать, а может, и больше провести в «подмастерьях», что само по себе непросто.

   Н вопрос, почему пошла именно в ЧПИ, да еще на машиностроительный факультет, Н. Рогожникова ответила просто: «Во-первых, в Миассе тогда ни других вузов, ни других факультетов не было. А во-вторых, нас как-то ориентировали на завод, где-то в подсознании сидело: нужно идти на УралАЗ. Так и получилось».

   Кллектив все эти годы был творческий и дружный. Микроклимат на рабочем месте – штука важная. Вместе работали, вместе отдыхали. Используя служебное положение, сконструировали разборные железные домики и установили их на берегу Тургояка. Этот дачный поселок был назван «Муравейником» — должно быть, в честь трудолюбия и коллективизма мурашей.

   — Никогда ни дня не жалела, что судьба свела меня с этими людьми, — говорит Наталья Рогожникова.

   Е коллеги были менее сдержаны в эпитетах. Своего юбиляра они любят явно не казенной любовью.

   — Даже в молодости она была нам как мать, такой характер.

   — Если нужен совет, даже думать не надо – только к ней.

   — Очень сердечный, очень чуткий человек.

   Эи слова, сказанные незнакомому корреспонденту, надо заслужить, они вовсе не входят в привычный ритуал чествования юбиляра.

   Тких людей, как Наталья Николаевна, в нашем городе много. Очень много. Конечно, мы не сможем написать о каждом, увы. Но главное... Главное, что они есть.