— Какой бы он ни был, а замуж за него я выйду, потому что люблю. А если надоест — разойдусь. Мои подруги тоже расходились — ничего в этом страшного нет.

   Ткое лёгкое отношение к браку, которое свойственно одной из моих знакомых, вряд ли типично. Обычно, отправляясь в загс, будущие супруги, осенённые аурой романтического чувства, надеются жить вместе долго и счастливо, строить семью, растить детей. И это нормально. Отчего вдруг через какое–то время муж или жена понимают, что рядом — совершенно чужой человек? Почему из уст избранника вдруг звучит горькое: «Нам лучше расстаться»? Об этом мы решили поговорить с заведующей загсом Людмилой КРУТОЛАПОВОЙ.

   — Людмила Павловна, около года назад, давая интервью нашей газете, вы сказали, что, регистрируя брак, сотрудники загса могут с разной степенью точности спрогнозировать, будет ли эта семья крепкой или через какое–то время распадётся.

   — Точный прогноз, я думаю, не сможет дать никто. Взаимоотношения двух людей всегда индивидуальны и развиваются порой неожиданно. Вдруг распадаются самые, казалось бы, дружные и счастливые семьи. А те, кто поначалу заключили брак по трезвому расчёту, со временем понимают, что созданы друг для друга, и может прийти настоящая любовь.

   Н даже наблюдая за парами, пришедшими на регистрацию, уже можно сделать какие–то выводы. Бывает, жених и невеста друг на друга ни разу и не взглянут. А то и перепалку затеют, колкостями обменяются. Что для них марш Мендельсона! Важность и торжественность момента они порой и не осознают. Иные наоборот — никого вокруг не видят, кроме друг друга, за руки держатся. Им говоришь: «Отпустите пока руки». А они через некоторое время опять их совершенно непроизвольно соединяют. Такие ситуации могут о многом сказать. Не надо быть очень тонким психологом, чтобы вычислить перспективы союза.

   Её один признак, по которому можно судить, прочной ли будет только что созданная семья, — психологическая совместимость родителей молодых. Будут старшие ладить между собой, найдут общий язык, — велика вероятность, что и у детей будет гораздо меньше поводов для ссор.

   — Вы заговорили о ссорах. Но как без них обойтись? Ведь не случайно говорят: жизнь прожить — не поле перейти. И разные ситуации возникают.

   — Привыкнуть друг к другу сложно. Период адаптации всегда нелёгок. Ведь предстоит жить с человеком, у которого свои привычки, приобретённые в родительской семье, свои представления о том, как надо строить взаимоотношения, какой должна быть семья. Но не обязательно неизбежное выяснение отношений доводить до ссор. Ведь со временем трещина в отношениях может увеличиться, наступит охлаждение чувств, а там и до развода недалеко.

   Рзве мало мы знаем семей, где скандалы и драки — явление обыденное. Скажешь таким: «Ну, разве можно так жить!», а они в ответ: «А что, у вас разве не так, что тут такого?»

   — Наверное, для них это своеобразная психологическая разгрузка. Даже допинг, обмен энергиями. Супруги мирятся и, как ни в чём ни бывало, живут дальше.

   — Да, бывает и так. Но, как правило, все эти безобразные сцены происходят на глазах у детей. Их ещё неокрепшая психика необратимо травмируется. И последствия этой травмы почти сказываются свою жизнь. Кроме того, они по тому же образцу строят и свои семейные отношения.

   — Хорошо, но может быть, предпочтительнее вариант гражданского брака, который очень популярен у нынешней молодёжи? Ребята рассуждают: посмотрим — уживёмся ли, а надоест — расстанемся без всяких юридических формальностей.

   — Право каждого — выбрать: свадьбу с приглашением друзей, с регистрацией брака или вариант совместной жизни без официального оформления отношений. Но лично я, например, против гражданского брака. Не только потому, что так подсказывает мой житейский опыт, не потому, что я человек другого поколения и воспитания (на будущий год мы с мужем будем отмечать тридцатилетие совместной жизни, и у нашего сына хорошая крепкая семья). А ещё потому, что знаю, чем оборачивается столь легкомысленное отношение к созданию семьи. Допустим, женщина, не разведясь официально с первым мужем, рожает ребёнка от второго мужа, гражданского. И мы вынуждены при регистрации малыша записывать его на фамилию и отчество не отца, а мужа мамы. Слёзы, драма… Да к тому же, не будем лукавить: инициатором гражданского брака чаще всего становится парень, ему хочется считать себя свободным и при этом ощущать заботу: чтобы его встречали после работы, готовили ему обеды, обстирывали — плохо ли? Большинство же девушек в глубине души всегда надеются, что гражданский брак со временем перерастёт в узаконенный. Так природой заложено: женщина — хранительница домашнего очага, она стремится к стабильности, хочет растить детей вместе с мужем, верным и надёжным человеком. А расставание — это в любом случае трагедия, от которой столь ни к чему не обязывающее название брака — «гражданский» не спасает.

   — По вашим наблюдениям, кто чаще разводится — молодёжь или люди зрелые?

   — Пожалуй, и те, и другие. Но самым трудным бывает решение для людей так называемого третьего возраста. Иногда к нам с заявлением о разводе приходят совсем пожилые супруги, чей брак мы недавно регистрировали (оба овдовевшие). Объясняют: разведите нас, дети против, уж лучше мы будем по–прежнему в гости друг к другу ходить. И действительно, причина веская, ведь речь идёт о наследовании квартиры, дачи, какие–то сбережения накоплены.

   — Людмила Павловна, а всё же, какие причины желающие расстаться чаще всего указывают в заявлении о разводе?

   — По новым правилам причины эти не называются. Более того, мы не имеем права не только спрашивать о них, но даже беседовать с парой, желая примирить. Это теперь не в нашей компетенции. Дело это глубоко личное. Я думаю, что назвать эти причины может любой человек, обладающий жизненным опытом: глубокое разочарование в избраннике, измена, обман, ощущение рутины, нежелание вместе преодолевать жизненные невзгоды, да мало ли что ещё…

   — Опять же, по вашим наблюдениям, количество разводов за последнее время уменьшается или растёт?

   — Растёт, безусловно. Более того, наблюдается их резкий скачок. Но объясняется это отнюдь не падением нравов, не деградацией общества — выводы эти слишком скороспелы и поверхностны. А связано это прежде всего с обменом паспортов. Вот и спешат люди, которые уже не живут в браке по 20–30 лет, узаконить развод. Брак — это одна актовая запись, а развод — две. Большинство пар (те, которые имеют детей, у кого есть необходимость делить имущество) разводятся через суд, но оформляют развод всё равно в загсе. Однако многие эту инстанцию игнорируют, а спохватываются только спустя десятилетия, когда возникают правовые осложнения. Сколько справок потом приходится собирать, сколько бывает хлопот, которые в первую очередь ложатся на работников загса. А время прошло, и что–то уже утрачено. Это ведь раньше существовала единая страна. А сейчас у всех бывших республик — суверенитет, своё государство. Бывает, бывший муж или жена оказывается за границей, что существенно осложняет ситуацию.

   — Ход ваших рассуждений понятен: развод чрезвычайно редко является благом. Каков же выход из положения? Что бы вы посоветовали людям, которые приняли решение расторгнуть брак?

   — Если это решение выстрадано годами — здесь вряд ли чем–то поможешь. А вот молодых не грех предостеречь от подчас опрометчивого шага — надо семь раз отмерить, прежде чем отрезать. Семья — это большой совместный труд, это огромное терпение и желание вместе преодолевать неизбежно возникающие трудности. Старайтесь любить и уважать человека, с которым вы связали свою жизнь. И принимайте его таким, каков он есть. Чтобы поступок, продиктованный сиюминутным порывом, эмоциями, не оказался роковым, и чтобы не пришлось сожалеть о спонтанно принятом решении всю оставшуюся жизнь.