Кждый год во второе воскресенье сентября наша страна отмечает День танкиста. Согласно правительственному указу, он учреждён в конце 40–х годов в честь подвигов танкистов на полях сражений Великой Отечественной войны, их большого вклада в достижение Победы. Как мы выяснили, в нашем горвоенкомате служит немало бывших танкистов. Этот рассказ сегодня о трёх из них.

   Чо же помогло им принять для себя жизненно важное решение — стать танкистом, какие чувства сопутствовали этому — вот какими вопросами задавалась я, спеша на встречу с ними.

   Вталий Кармашёв, подполковник начальник первого отделения, заместитель военного комиссара, в этот день как раз заступил дежурным по военному комиссариату, потому и общаться нам пришлось, не отходя от рабочего места.

   Ршение стать танкистом было принято им ещё в десятом классе, хотя в их роду, кроме деда, военных не было. Дед прошёл всю войну командиром медсанбата. Всей семьёй они жили в посёлке Дружба Каслинского района Алма–Атинской области. В 1987 году Виталий вместе с четырьмя друзьями — братьями–акробатами — надумали поступать в танковое училище — вместе–то интереснее. Помнит Виталий, что тогда в местном военкомате висело два огромных плаката с перечнем военных учебных заведений. Им было предложено — выбирайте любое. Выбрали Челябинское танковое училище. Проводы были торжественными: с родственниками и друзьями, а также членами партийной организации, с пафосом, столь характерным для тех времён. Председатель райкома произнёс даже: «Не посрамите честь!» Выдали по комсомольской путёвке и отправили в путь–дорогу. В итоге из четверых поступил он один. Учёба длилась четыре года. Грыз гранит науки и жил в одной казарме с Андреем Шеховцовым, с которым после свела судьба в Миасском военкомате. Училище Виталий окончил в 1991 году, получил направление в Читинскую область, где и начал свою службу. Он никогда особо не стремился к должностям и званиям, всё получалось естественно, само собой. Так в 1992 году молодой военный стал командиром танковой роты, а в 1993–м — заместителем начальника штаба полка, в 1996 году перевёлся в Уральский военный округ, в Чебаркуль. Здесь прослужил до апреля 2001 года, когда Виталия пригласили на должность заместителя военного комиссара Миасса.

   — По собственному опыту могу сказать, что здесь работа тяжелее, чем в войсках. Как говорится, мы — бампер между армией и народом. Работа моя интересная — занимаюсь планированием мобилизационных мероприятий, — сказал он.

   Вталий вспоминал, с какими чувствами впервые сел в танк — полная ассоциация с подводной лодкой. Внутри множество приборов, электроника, гидравлика. Интересны ощущения от подводного вождения, точнее, от преодоления водных препятствий, когда вынужден ориентироваться только по компасу.

   Кнечно, и истории интересные накопились за годы службы. Как–то, в 1992 году, перегоняли через речку танки, и один из них попал в пойму (место с самым тонким льдом). Водитель, к счастью, выпрыгнуть успел, а танк ухнул в ледяную воду, только башня наверху осталась. Было это незадолго до Нового года — потому и запомнилось. Вытаскивали танк всем полком. По русской народной традиции в первую же ночь местные жители благополучно сняли с башни всё, что смогли. Танкисты бились несколько дней, промёрзшие и промасленные, вытаскивая громадину, тросов немерено порвали. И только 31 декабря в 19.00 командир смилостивился. Как только он дал «отмашку», сразу же все рванули в тёплые казармы на празднование Нового года. Самое интересное было в том, что после праздников танк всё–таки вытащили, причём сразу и без особых усилий!

   — А есть ли у вас ностальгия по былым временам? — поинтересовалась я у Виталия.

   — Пожалуй, да. Раньше боец был бойцом. Солдат — солдатом. Я считаю, что солдата в мужчине нужно воспитывать с детства. И армия для будущего настоящего мужчины просто необходима. Это жизненная школа. Моему сыну пять лет. И я сделаю всё, чтобы он не просто пошёл, а побежал в армию.

   Дя Виталия Гаврилюка, подполковника начальника отделения по учёту офицеров запаса примером в выборе воинской профессии танкиста стал старший брат. После успешной сдачи экзаменов он был зачислен курсантом Челябинского танкового училища.

   Иначалась для него совершенно другая жизнь. Чисто мужской коллектив. Строжайшая дисциплина во всём: одежде, поведении, привычках. И первое впечатление от танка — его мощь.

   Првые годы своей службы Виталий провёл в Германии. Вместе с ним служили ребята самых разных национальностей. Множество впечатлений привёз он оттуда. В 1992 году на специальных автомобилях перевозили танки, вес которых, кстати, 40 тонн. Но в дороге плохо закреплённый танк упал с машины и перевернулся. Причём водитель заметил это только тогда, когда успел отъехать на значительное расстояние! Виталия оставили нести дозор, чтобы ничего не растащили. И он сутки стоял в карауле. Произошло это недалеко от немецкого селения. Местные жители, вскоре узнав об этом, стали приносить доблестному, но голодному охраннику еду. Даже корреспонденты приезжали, фотографировали и обязательно чем–нибудь да угощали. Ну а танк, конечно же, перевернули и продолжили путь дальше.

   Андрей Шеховцов, майор старший офицер первого отделения горвоенкомата родился в Чебаркуле в семье военного — подполковника связи. За годы учёбы он поменял 11 школ. Когда пришла пора выбирать институт (а семья тогда жила в Ленинграде), Андрей поступил на подготовительные курсы при Ленинградском политехническом институте. Знания давались легко, потому и взять его хотели в вуз без экзаменов. Но Андрей не представлял себя в гражданской профессии. В это время по телевидению шёл замечательный фильм «Четыре танкиста и собака». С замиранием сердца Андрей наблюдал за бесстрашными поступками героев картины. Тогда–то и решил, что обязательно станет танкистом. Потому и уехал из Ленинграда со спокойной душой, зная, чего хочет от жизни. Приехал в Чебаркуль, где жили его бабушка с дедом, и решил поступать в Челябинское танковое училище. Основной экзамен был по физической подготовке, за него он получил неоспоримое «пять». И недаром, ведь ещё с раннего детства Андрей работал над собой. Отец никогда и ничего его не заставлял делать, всё шло от личного желания Андрея.

   — Мне было шесть лет, когда мы уехали в Германию, — вспоминает он. — Отец всегда брал меня на занятия по физической подготовке. И меня удивляло то, что уже взрослые солдаты подтягивались около пяти раз, тогда как я, пацан, 15–20 раз. Когда я уже сдавал экзамены в училище, меня останавливали: «Хватит!»

   В17 лет Андрей впервые подошёл к танку. Одно из ярких впечатлений, оставшихся от тех времён, — обкатка танком. Это когда ты стоишь в окопе, а на тебя идёт танк, или когда ты лежишь, а он над тобой проезжает так, что ты его ощущаешь.

   Андрей мне тоже поведал свою историю. Как–то зимой проходили тактические учения. Согласно уставу, танки не могут идти без прикрытия, потому в сопровождение каждому солдату было выдано по 30 холостых патронов. К тому времени, когда у всех они уже закончились, у одного из друзей Андрея остался ещё один. По случайности выстреленный патрон попал в лицо Андрею. Потекла кровь, и все вокруг испугались.

   — Глаз видит, рука держит — так чего же ты орёшь, дура! — бросил он своему механику.

   Н, решив наказать того, кто стрелял, Андрей эффектно вывалился на снег… К счастью, всё закончилось благополучно.

   Отались позади годы службы в армии, суровые будни, многокилометровые марш–броски, строгие отцы–командиры, дембельские альбомы со снимками боевых друзей.