Тлефонный разговор в дежурной части северного отдела милиции:

   — Когда совершилась кража? Что украли? Компьютерные колонки, золото. Так!… Оружие?! Выезжаем. Ждите!

   Тлефонная трубка резко упала на рычаг.

   — Юра, давай за экспертом, и — на место. По дороге подбросишь Володю, Дениса и Алёну, — приказал оперативный дежурный капитан Александр Акентьев.

   «Примите ориентировку!»

   М прыгнули в милицейский «уазик» и машина понеслась на место преступления, оставляя за собой клубы пыли.

   — Какой адрес? — взволнованно переспросила я, услышав название родной улицы.

   — Не бойся, не твой дом, — с улыбкой успокоили мои спутники.

   Влетели на лифте, дверь открыл хозяин квартиры. При входе мы не успели уклониться от китайской игрушки, и нас встретило мелодичное шелестение «поющих ветров». Ошмётки грязи на полу, раскрытые настежь шкафы, разбросанные вещи, вырванные «с мясом» двери сейфов. Преступник сработал «чисто», не оставив отпечатков пальцев. Похоже хозяева ещё не успели опомниться от происшедшего. Участковый уполномоченный лейтенант Владимир Ураков отправился брать показания у соседей. Оперуполномоченный уголовного розыска старший лейтенант Денис Добрынин принимал заявление и заполнял протокол, подмечая всё до мельчайших деталей.

   Пибыл эксперт капитан Владимир Ленских. Раскрыв свой заветный чемоданчик, он достал кисточку с баночкой порошкообразной сажи, слегка посыпал ею пол и аккуратными штрихами кисти разровнял по поверхности. Если от преступника остаётся след, сажа впечатывается в это место.

   Джурная часть. Рабочее место обнесено решёткой в целях безопасности, человеческим голосом вещает рация, стоят давно списанные столы и стулья, мурлычет радио «Шансон», требуют обновления стены, перед глазами дежурного висят фотографии разыскиваемых, на столе единственное украшение — бумажные тюльпаны. Поневоле складывается ощущение, что денег на милицию у города не так много.

   — Бардак, одним словом, — произнёс Александр Владимирович, окинув оценивающим взглядом свои владения.

   Зесь же — легендарный «стакан» (комната для задержанных), в который при мне поместили пьяного бомжа. Личный досмотр, изъятие всего того, что может принести вред. Пока бомж доказывал, что он «советский», дежурный, согласно кивая, захлопнул за ним решётку.

   Рция внезапно очнулась: «Примите ориентировку». Где–то далеко от Миасса преступники расстреляли машину с пассажирами. Ориентировка пришла из УВД, теперь обязанность дежурной части передать её по отделам. Последовал длинный перечень участников криминального конфликта: «Фамилии сложные, а преступления серьёзные», — невесело усмехнулся Александр Владимирович.

   В«стакане» раздался грохот — со скамейки рухнул уснувший бомж.

   — Ты жив? — заглянули к нему.

   Вответ послышалось невнятное бурчание.

   М начали беседу. Постепенно я познакомилась со всей группой. Она состоит из пяти человек, в том числе водителя. Наряд дежурит три–четыре раза в месяц по суткам и имеет единственную машину, хотя уже четвёртый год ему обещают вторую. А ведь эта нехватка сказывается на работе милиции, например, при операции «перехват». Наряд занимается всеми преступлениями — от мелкой кражи и до убийства. При вызове группа собирается за 5–10 минут. Её сопровождает эксперт и дознаватель, последний руководит группой. Существует резервная группа, но она поднимается только в экстренных случаях.

   Жи беды

   к вечеру

   Млиционеры — народ суеверный: считается, что если день выдался спокойным, то беды жди к вечеру. Так случилось и на этот раз. Едва я начала вникать в азы милицейской премудрости, как поступил новый вызов, и мы помчались на кражу.

   «Уазик» резво бежал по ухабистой дороге. Внимательные глаза нашего милиционера–водителя дежурной части прапорщика Юрия Ивановича Конькова пристально следили за дорогой. Он один из тех людей, о которых говорят, что хорошего человека должно быть много. Балагур и весельчак, с кучей интересных историй за душой. В милиции он уже 18 лет. Постоянно за рулём. В каких переделках только не побывал. С кем только не ездил на вызовы, у них и учился всему понемногу.

   Н вот и место преступления. Ловкие жулики легко разобрали деревянную крышу гаража и спокойно вынесли колёса с аккумулятором. Единственно, что оставили от своего пребывания, так это след одежды на машине. Найденный след эксперт снял дактилоплёнкой и запечатал в конверт. Позднее его отправят в «Папилон» для экспертизы и занесения в базу данных. Преступники не наследили и здесь, воспользовавшись перчатками.

   — Представляешь, Алён, ещё только ранний вечер и вся ночь впереди, а бензина, от 40 литров положенных на сутки, уже израсходовано 10. Причём столько выдаётся и зимой, и летом. А мы за два дня наматываем 450 км, — посетовал Юрий Иванович, везя нас на базу.

   — И как же вы умудряетесь работать? — удивилась я.

   — Так и работаем... пока бензин есть.

   Иэта проблема, разумеется, не только милиции, а также пожарной, скорой помощи и других служб, которые спешат к нам на помощь. Мы же ворчим на них: «Не едут, чем только занимаются!» А ведь скорость прибытия помощи зависит ещё и от автомобилей, которые держатся подчас только на честном слове, да умелых руках водителей. В своё время Владимир Григориади дважды обновлял автомобильный парк у СОМ. Ещё скорость прибытия зависит от количества вызовов, а всё упирается в самое основное — средства, заложенные в городской бюджет. На 2004 год на органы внутренних дел предусмотрено 19960,2 тысячи рублей.

   Вдверь постучали. Вошла инспектор по делам несовершеннолетних майор Елена Шапкина, с банкой сгущёнки к чаю. Когда–то она работала в милиции и следователем, и дознавателем.

   Пть лет назад она получила специальность юриста. И теперь в инспекции занимается детьми с изломанными душами и судьбами.

   Нт границ

   у рабочего дня

   Могие из тех милиционеров, с которыми я познакомилась, согласны с формулировкой: милиция — бесправна. Почему? В 2003 году сняли милицейские льготы: 50 процентов коммунальных услуг и телефон, а вот требования к работе, напротив, возросли. Немного утешают такие мелочи, как пока бесплатный проезд. Рабочий день начинается с восьми утра. Заканчивается…а вот это зависит от того, сколько дел скопилось на рабочем столе. Самые «нерадивые» уходят с рабочего места в восемь вечера, несмотря на обычный восьмичасовой рабочий день, дома они редкие гости. Потому и немудрено, что работающие в милиции просто обязаны поддерживать себя в хорошей физической форме, за что и отвечает инспектор УВД по боевой и физической подготовке. Каждый четверг с 10 до 12 проводится спортивное занятие, на котором милиционеры тренируются в борьбе, челночном беге. Тренировки по стрельбе проходят реже — раз в квартал и самыми лучшими стрелками СОМ являются оперативный дежурный капитан Александр Куляшов и милиционер–водитель старшина Андрей Киселёв.

   Сужба и днём,

   и ночью

   Тлько поздним вечером Владимир Ураков смог показать мне свои владения в отделении участковых уполномоченных милиции. Итак, обстановка скромная. У входа — плакат с фотографиями всех участковых и с адресами, которые находятся в их ведомстве. Как и в дежурной части, помещение давным–давно требует ремонта. Владимир просто и интересно рассказал о своей работе. Её основа — профилактика. Ведь участковый — это «универсальный милиционер, универсальный солдат», как выразился сам Владимир. На его участке — 7375 жителей. Обязанностей множество, например, проверка правильности хранения оружия охотников, проживающих на его территории. Существует даже специальная компьютерная база, в которой отражаются данные по владельцам оружия. А ещё есть программа поиска по кличке преступника. Владимир неукоснительно отслеживает ведение паспорта участка, в нём хранятся сведения, характеризующие его территорию. По дороге обратно Владимир делился своими наблюдениями по поводу того, как ушлые продавцы обвешивают наивных покупателей. Оказалось, всё очень просто. О том, что к дну весов прикрепляют гирьку, я слышала, а вот о том, что под весы кладут что–либо, например, не бросающийся в глаза свёрток или пачку сигарет с магнитом или то, что при взвешивании ловко поддерживают весы пальцами, стало для меня откровением.

   Ивновь раздался звонок, тревожно известивший о том, что в детский сад только что проникли жулики. Машина рванула с места и вскоре остановилась под окнами детского сада. Тишина. Полнейшая. Стучим в окно. Никто не отвечает. Начинают посещать тревожные мысли — что–то случилось со сторожем. В полной темноте вместе с Денисом обходим детский сад. Оказалось, что вызов ложный — хулиганы всего лишь разбили окно. А похождения в темноте в поисках жуликов могли закончиться не столь благополучно, спас фонарик — Юрий Иванович и Володя вовремя рассмотрели открытый люк в черте детского сада и, как это водится, обязательно в центре дороги. Неспешно возвращаемся назад. Полнолуние, глубокая ночь. Глаза слипаются, пытаюсь дремать сидя, несмотря на уговоры хотя бы немного поспать. Креплюсь в ожидании нового звонка, который позовёт нас на очередное задание. Сигаретный дым, подхожу к окну глотнуть свежего воздуха.

   Мня всё же уговорили отдохнуть и обещали разбудить при первом же вызове, но остаток ночи прошёл спокойно.

   Уро. Смена караула. Дежурные сдают оружие в оружейную комнату, к которой меня не подпустили и на пушечный выстрел. Я собираюсь домой. А моей доблестной милиции ещё предстоит рапорт о проделанной за сутки работе. Тепло прощаемся, слышу вслед голос Дениса: «Мы с Алёнкой сработались».