Большие автомобили, как и крупные люди, появляются на белый свет и живут на нём совсем не просто. Они тем и заметны, что всегда наособицу своей непохожестью, статью и сутью. Хранятся в памяти моей эти истории. Они случились в разные времена. Но герой в них один и тот же — автомобиль «Урал».

   ИТОРИЯ ПЕРВАЯ.

   СЛДАТСКАЯ

   Уебный марш на гусеничных тягачах. Какие–то немыслимые топи, обманчивые ручьи и туманные мари, усыпанные ягодой–голубикой. Рота курсантов–первогодков дёргает за рычаги средних артиллерийских тягачей. А юный ротный всё торопит нас. Ему не терпится первым перед очами седого полковника предстать, чтобы доложить о выполненном задании. Короче, не зная брода, загнал командир всю колонну в топкое место сходу. Там мы и сели — крепко и надолго. По самое брюхо. Ротный бегает, крик поднял, думает, вот сейчас завязшие тягачи своими силами запросто выползут. Но гусеничные мастодонты подёргались взад–вперёд, и вскоре умолкли обиженно в грязи.

   Фнал этой истории таков. Не дождавшись к установленному сроку роты тягачистов, полковник направил на выручку три «Урала–375». И вот они подрулили к топи. Из кабины одного из них вышел весёлый сержант Холодилов: «Что, пехота, загораем? А вот мы сейчас ваши танки «Уралами» выдёргивать станем».

   Ипо сей день невдомёк, как всё произошло, но «Уралам» хватило тридцати минут, чтобы освободить тягачи из плена. Полковник кричал на ротного.

   А сержант Холодилов, родом из Копейска, всё говорил и говорил без умолку: «Урал», пацаны, это сила, я сам на Урале живу. Где завязнете ещё, зовите «Уралы», враз вытянем…»

   ИТОРИЯ ВТОРАЯ. КИНОШНАЯ

   Вянваре 2002 года, когда отмечался столетний юбилей Леонида Леонидовича Оболенского, в Миассе побывал известный кинорежиссёр Леонид Георгиевич Марягин, постановщик фильмов «Незваный друг», «День рождения», «Моё дело», «Вылет задерживается», «Вас ожидает гражданка Никанорова». И во Дворце культуры «Прометей» гость поведал такую историю.

   — Я ещё семилетним мальчиком решил, что стану режиссёром, даже не зная в чём суть этой работы. Случилось это в июле 1944 года, когда на заводе выпустили первый «ЗиС–5». После торжеств в доме отдыха «Тургояк» проходил концерт. А за полчаса до него мы с дружками пробрались в столовую и стянули банку компота. Голодные были, тогда в Тургояке проживало очень много эвакуированного народа. Я не знаю, как назывался тот первый уральский автомобиль. Но хорошо помню, как кричала, обнаружив пропажу, повариха: «Вот, оглоеды, компот украли, что теперь режиссёру с артистами подавать». Так я и выбрал путь в жизни. Мне показалось тогда, что режиссёр — это такая сытная работа, всегда сладкий компот дают. Спасибо первому автомобилю, помог дорогу в жизни найти.

   ИТОРИЯ ТРЕТЬЯ.

   РМАНТИЧЕСКАЯ

   Кмдив как комдив. Голосом в меру зычен, фигурой в меру грузен. Однако была у генерала Лопатина одна странность. Он подчинённых заставлял находить списанной военной технике вторую жизнь. По этой самой причине в одном приморском городке появилось вот такое «чудо–юдо». С разбитого «Урала–375» сняли мосты, мотор, рессоры. Кабину и кузов разукрасили как купол цирка–шапито — радуга, цветы, облака… В городке это сооружение сразу назвали бар «У комдива». Днём на бесколёсном «Урале» играли дети. А вечером собиралась молодёжь.

   Двно уже нет на свете комдива Лопатина. А «Урал», веселящий народ, всё живёт. Его каждую весну подкрашивают, чтобы был издали заметен. Наверное, это самый лучший в мире памятник военному «Уралу», который свой век отслужил, но из строя не вышел.

   ИТОРИЯ ЧЕТВЁРТАЯ.

   ОЕНЬ ЛИЧНАЯ

   …Однажды, прикручивая на главном конвейере тележку среднего и заднего мостов, я заметил, как вместе с чёрной рамой плыла по ленте чудесная бабочка. Трещали гайковёрты, гудели подъёмники, гремели ключами сборщики. А красивая бабочка словно спала, грохот конвейера ей не мешал. Собирали «Урал» для отправки в Уругвай. Может, бабочка, чуя дальнюю дорогу, настроилась вместе с «Уралом» далеко–далеко уплыть?

   …Промежуточную опору на главном конвейере называют «поросёнком», самосвал — «бычком», четырёхосный «Урал–5323» — «крокодилом». А сам главный конвейер — «лентой». И каждый день здесь происходит обыкновенное чудо. В одни ворота ввозят пустую раму. Из других выезжает живой «Урал».

   …Читать вслух Пушкина во время работы на ленте — вот сладкая прелесть. Всё равно никто не слышит вокруг. И Лермонтова можно читать, и сонеты Шекспира, и Рубцова. Читаешь, а тебе гайковёрты с переднего моста приветы шлют: та–та–та. Красиво получается, правда, правда…