Кк причудливо растекается жизнь человека. Порой и не знаешь даже, чем объяснить очередной замысловатый извив судьбы. Или его величество случай ведёт нас по перекатам–тиховодьям предназначенного пути, или всё уже решено в дальних–предальных высях, как бы предписано к исполнению? Кто знает, кто ответит…

   Жра, ещё чуток, и пожалует макушка лета. Посёлок Мелентьевка, домик по улице Марины Расковой. Город виден как на ладони. Вон Миасс–река движется среди травы зелёной. Поезд маневровый по рельсам скользит, видно, как на платформах «Уралы» до поры умолкли. А вот и сам раскинувшийся у подножья Ильмен автомобильный завод — огромный, погружённый в работу…

   Дла у Юрия Тихоновича Выдрина теперь известно какие, стариковские. Десять лет прошло, как на отдыхе пребывает. От мамы с отчимом домик в Мелентьевке достался. А он догляда требует, и земля–усадьба рядом с ним — тоже. Теплица есть, яблони, огурцы–помидоры, капуста с морковкой — всё, как положено. Теперь здесь, среди буйства зелени, обозначились трудовые дни Юрия Тихоновича и жены его, Зинаиды Аникеевны. Скучно же без работы, что толку просто так в четырёх стенах коммунальной квартиры сидеть. Поработаешь, на зиму припас добудешь, да ещё детям с внуками останется. Хорошо им здесь, у земли, в садовых, огородных ли хлопотах. Юрий Тихонович, бывает, наработавшись вдоволь, берёт передышку. Смотрит, смотрит тогда с мелентьевского крутояра на город, на родной завод… Оживают в памяти воспоминания, в обратном порядке пролетают дни прожитые…

   Вдать, на роду так написано, чтобы мимо судьбы Юрия Выдрина «Уралы» никак не прошли. Вот послушайте, как всё началось. Село Соколовка Уйского района — здесь он родился в 1932 году. Башкирская деревня Мулдакаево — тут семилетку окончил. Ещё одно село, Алтын–Таш, запомнилось тем, что здесь, на центральной усадьбе совхоза «Миасский» начал работать учеником токаря. Затем доверили самостоятельно у станка стоять. А в 1949 году взял сельский паренёк и уехал в Троицк, в школу авиамехаников. Учился хорошо, потому и получил право выбирать место работы. Приглянулся столичный аэропорт Внуково, туда и поехал в 1950 году. А душа тянулась в небо, летать Юрию очень хотелось. Окончив в Подмосковье десятилетку, стал учиться в аэроклубе. Уже близились выпускные экзамены, как без пяти минут лётчика Ю. Выдрина забраковала врачебная комиссия — чем–то медикам зрение молодого человека не понравилось. Конечно, обидно, мечту отобрали люди в белых халатах. Коли в небо не пускают, решает Юрий Выдрин, отправлюсь–ка тогда в море счастья искать. И в 1953 году поступает в Мурманское высшее мореходное училище рыбной промышленности. Однако и тут тельняшку недолго довелось носить. Не судьба, видать. Однажды после очередной комиссии курсанту–второкурниску Выдрину врачи сказали, что ходить в моря ему одна диковинная болезнь не позволяет. Забегая вперёд, скажем, что диагноз потом не подтвердился. Заболевание было совсем иного рода, от которого после лечения вскоре и следа не осталось. Только ушли траулеры без Юрия Выдрина. Что делать, в небесах летать не получилось, море от него отвернулось, но ведь есть ещё колёсный, наземный транспорт.

   В1956 году Юрий Выдрин устраивается на работу токарем в экспериментальный цех Уральского автомобильного завода. Одновременно подаёт документы сразу на четвёртый курс конструкторского отделения Миасского вечернего филиала ЧПИ. Ещё учась в институте, начал готовиться к ремеслу инженера, два года отработав в литейном цехе N№ 1 мастером и конструктором. Защитив диплом инженера–механика, Ю. Выдрин переводится в лабора-

   торию дорожных испытаний отдела главного конструктора. Шёл 1961 год. Очень интересное время в истории Уральского автозавода. Велась реконструкция производства, переделывались технологические линии, завод осваивает выпуск первых трёхосных автомобилей высокой проходимости «Урал–375».

   И досье «Уральского автомобиля». 31 января 1961 года на автозаводе были собраны первые десять серийных автомобилей «Урал–375». Этот автомобиль выгодно отличался от всех предыдущих: на нём устанавливался бензиновый двигатель мощностью в 180 лошадиных сил. Все три моста — ведущие. На ходу производилась подкачка шин. Для облегчения управления устанавливался пневмогидравлический привод тормозов. «Урал–375» стал легендой, он выпускался с 1961 по 1978 годы. На этом автомобиле держалась вся армия, он работал в районах с различными климатическими условиями: в песках Средней Азии, горах Памира, снегах Сибири и Дальнего Востока.

   Кк известно, диапазон применения автомобилей «Урал» весьма широк. Они способны работать на высоте до 5000 метров над уровнем моря при температуре окружающего воздуха от –50 до +50 градусов и рассчитаны на безгаражное хранение. Так записано во всех инструкциях по эксплуатации. Но прежде чем появилась такая запись, конструкторам надо было проверить — как покажет себя миасский вездеход на испытаниях, и в лютый мороз, и в невыносимый зной. С 1967 года автозавод начинает проводить полномасштабные испытания автомобиля «Урал–375» в условиях Крайнего Севера и пустынь Туркмении. Среди тех автозаводцев, кто вместе с машинами прошёл тысячевёрстные проверки на прочность и надёжность, был и Юрий Тихонович Выдрин, сначала простой инженер, а потом руководитель группы испытаний.

   — Где мы только ни побывали с «Уралами–375». Летом — Туркмения, зимой — Якутия. Там и проводились климатические испытания. Ашхабад, Чарджоу —жара изматывает. Усть–Нера, Хандога, Чурапча — мороз великий жмёт. Вблизи Оймякона, где располагается полюс холода, термометр показывал и минус 70 градусов. Как–то раз аккумуляторы в стужу замёрзли, не заводятся автомобили, хоть что с ними делай. Сняли один, отогрели в тепле, завели машину, от неё другие аккумуляторы «прикурили».

   — В Якутии аккумуляторы застывали, а как в Туркмении себя вели?

   — А там они вместе с радиаторами «кипели» вовсю. Бывало, жара такая палила, что бензонасос не закачивал топливо в двигатель, от зноя жидкое горючее обращалось в «пар». И мы тогда что делали: мочили в воде тряпки, потом ими обкладывали бензонасосы. Так и ехали. На себя мокрую рубашку наденешь — и за руль. Скажу честно, в Туркмении работать было труднее, чем в Якутии: попробуй, в кабине побудь, если в тени плюс 45 и более градусов. Всегда возили с собой бочку воды.

   Юий Тихонович Выдрин отработал в лаборатории, а потом в КБ по испытанию автомобилей тридцать два года, более двадцати лет был руководителем группы. Сколько же за это время пройдено километров дорог? А кто их считал. Каждый цикл климатических испытаний автомобиля предусматривал пробег до 25 тысяч километров. Каждая командировка в Якутию длилась три месяца, в туркменские пески — месяц–полтора. По самым скромным подсчётам получается, что инженер Ю. Выдрин в кабинах «Уралов», на испытаниях, провёл пять лет. Причём очень часто сам садился за руль, чтобы «лучше чувствовать, как автомобиль, гружённый специальным балластом, работает при экстремальных температурах». Всякое случалось в пути. «Уралы» проваливались на льду и сами выбирались из промоин, спасали заболевших таёжников, подвозили оборудование для буровых, вытаскивали из ям застрявшие грузовики. «Уралы» мёрзли и перегревались. Но работали, ни разу нигде серьёзно не ломались. Так и двигались группа испытателей и машины в пространстве и во времени. Два «зачётных» «Урала», топливозаправщик, фургон, машина–хозяйка с запчастями, маслами и продуктами. Водители–испытатели, слесари, инженеры, электрики, контролёры… После каждого испытания составлялся подробный отчёт, в котором фиксировались все выявленные недостатки автомобиля. И потом в Миассе на основе этих отчётов конструкторы работали над усовершенствованием узлов и деталей.

   — Когда мы первый раз поехали в зимнюю Якутию, то не представляли, как поведут себя на морозе резина и двигатель. Однажды от холода моторное масло загустело до такой степени, что автомобили отказывались заводиться. Сцепле-

   ние выжмешь — двигатель работает, отпустишь — глохнет..

   Псле первой поездки в Якутию конструкторы автозавода сделали две доработки к модификациям «Урала» в северном исполнении — двойное остекление кабины и подогрев моторного масла. Так, после каждой экспедиции на север и на юг, становился «Урал» всё сильнее и краше. Юрий Тихонович Выдрин к этой многотрудной работе тоже руку приложил, участвуя в климатических испытаниях «Урала–375», его модификаций северного и южного исполнения.

   Нступил 1976 год. На базе Уральского автозавода создаётся объединение по производству грузовых автомобилей — «УралАЗ». Началась работа по выпуску опытной партии дизельного «Урала–4320». Новый этап в истории завода. На миасский внедорожник ставится двухсотсильный камазовский двигатель. Эпоха бензинового «Урала–375» двигалась к закату. Дизелизация «Урала» приносила массу плюсов. Возрастала скорость, увеличивалась полезная нагрузка, экономилось топливо, повышалась мощность двигателя. Летом 1976 года первый опытный образец дизельного «Урала–4320» своим ходом отправляется на испытания в туркменский город Чарджоу. В поездку отправились водители–испытатели А. Семёнов, В. Саломатов, В. Глебов. Группу возглавил Ю. Выдрин. Новый автомобиль испытания жарой и песком выдержал. Уже в ноябре 1977 года собирается опытно–промышленная партия, а в 1978 году завод переходит к серийному производству автомобиля «Урал–4320» с дизельным силовым агрегатом «КамАЗ–740». И ещё один перспективный автомобиль довелось Юрию Тихоновичу испытывать на жаре и холоде — четырёхосный «Урал–5323» с бескапотной кабиной. Это произошло в 1985 году.

   Кк говорит кавалер ордена «Знак Почёта» и ветеран автозавода Юрий Тихонович Выдрин, он ничуть не жалеет, что не стал ни лётчиком, ни морским капитаном.

   — «Уралы» сильно разнообразили мою жизнь, благодаря им интересные места повидал. После каждых испытаний автомобиль становился всё сильнее и надёжнее. Контрольные 25 тысяч километров преодолевал без поломок. Сегодня «Урал» совершенно правильно называют вездеходом. Не зря мы его по снегам и пескам гоняли — закалился.

   …Прощаясь с Юрием Тихоновичем и Зинаидой Аникеевной, я обратил внимание на опрятные яблоньки в саду, уж больно хороши.

   — Как–то к дичкам культурные черенки привил. Вот растут, плодоносят.

   Чо тут скажешь, испытатель, он и на отдыхе остаётся до всего пытливым.

   — Юрий Тихонович, а вот бы вас сегодня позвали на испытания, что тогда?

   — Нет, отказался бы, какое здоровье у старика.

   — А на «Урале», скажем, прокатиться по Миассу — слабо?

   — Да хоть сейчас. Этого не забыл.

   Иблеснул задорный огонёк в глазах ветерана. Он уже видел себя в кабине «Урала».