свежий номер |
поиск |
архив |
топ 20 |
редакция |
www.МИАСС.ru | ||
№ 49 | Четверг, 13 мая 2004 г. | |
УХОДЯТ СОЛДАТЫ ВОЕННОМУ ЭХУ ВОСЛЕД… Уица Романенко, 40. Мало чем приметное трёхэтажное кирпичное здание, каких в городе нашем прилично. Здесь, в скромной двухкомнатной квартире N№ 34, с 1960 по 2003 годы проживал Н. Жаров, кавалер ордена Славы трёх степеней, почётный гражданин Миасса. Шестого февраля нынешнего года Николаю Фёдоровичу исполнилось бы 80 лет. Но старый солдат не дожил до заветного юбилея. Уставшее, войной надсаженное сердце фронтовика остановилось 19 сентября 2003 года. А память о человеке осталась. Седьмого мая 2004 года, за два дня до празднования 59-й годовщины Победы, в Миассе, на стене дома N№ 40 по улице Романенко, в торжественной обстановке была открыта мемориальная доска, с ходатайством об изготовлении которой выступил совет ветеранов ОАО «АЗ «Урал». На белом мраморе выбиты звезда и лаконичная надпись: «В этом доме жил кавалер ордена Славы трёх степеней Жаров Николай Фёдорович, 1924–2003 г.» Вцеремонии открытия памятной доски принимали участие глава города В. Григориади, председатель горсовета Ю. Ярошенко, заместитель главы города по социальным вопросам В. Карпова, председатель городского совета ветеранов В. Филь, многие ветераны-автозаводцы и миасцы, ныне работаюшие в АЗ «Урал». Пришли с цветами, чтобы почтить память дорогого им человека, Мария Александровна Аганина, вдова Николая Фёдоровича, и его дети — сын Фёдор Николаевич и дочь Валентина Николаевна. Не остались в стороне от памятного мероприятия и учащиеся младших классов расположенной вблизи средней школы N№ 26. Тёплые и проникновенные слова о Николае Фёдоровиче Жарове сказали С. Фёдоров, директор по персоналу, социальным программам и информационным технологиям АЗ «Урал», и К. Зайковский, ветеран автозавода, сорок пять лет отработавший в термическом цехе N№ 1. Н. Жаров долгие годы трудился на Уральском автомобильном, принимал самое активное участие в общественной жизни завода, был наставником молодёжи. Николай Фёдорович Жаров прожил славную жизнь. Автозаводцы всегда гордились тем, что единственный в городе кавалер ордена Славы трёх степеней долгие годы трудился именно в их коллективе. И новые поколения автомобилестроителей будут помнить имя прославленного героя минувшей войны. Все принявшие участие в открытии мемориальной доски отмечали доброту и скромность Николая Фёдоровича, его высокую ответственность перед людьми за порученное дело. Председатель совета ветеранов села Чёрное Н. Кочкин прочёл свои стихи, посвящённые памяти Н. Жарова. Они заканчиваются такими словами: «Эти краткие минутки будут в памяти всегда. Ты останешься навеки в сердце каждого из нас». …Судьба человеческая. Как всё похоже на рисование замысловатых сюжетов. Вот плывёт игла по полю белому, за ней нитка поспешает, получаются узоры, один мудрёнее другого. В жизни Николаю Жарову выпали две большие дороги. И обе он с честью прошагал. Одна привела девятнадцатилетнего миасского паренька на войну. Другая — к проходной автозавода. Знатно била врага пушка сержанта Жарова. Лето 1943 года, битва на Орловско–Курской дуге. В первом же бою пушкарь Жаров получает ранение в голову и медаль «За отвагу» — на грудь. Вскоре и орден Славы третьей степени к гимнастёрке приладил. Осень 1944 года, Румыния. В одном из бесчисленных боёв гитлеровцы столь яростно наседали, что командир расчёта Н. Жаров приказал выкатить орудие на позицию прямой наводки… Подвиг оценили орденом Славы второй степени. Март 1945 года. Форсиро- вание Одера, до Берлина уже рукой подать. Потрёпанная в боях пушка Жарова и водный рубеж преодолела, дальше по дорогам фронтовым покатилась… Отважному миасцу вручают перед строем золотой, третий по счёту, орден Славы… Ивот уже остались позади Орловщина, Украина, Польша, Чехия… Настала пора Парада Победы. Старшина Николай Жаров, имея столь весомые награды, должен был маршировать в составе сводного полка 1-го Украинского фронта по Красной площади. И ведь чуть не забраковали отцы-командиры — росточком, мол, пушкарь маловат, хоть и герой. Выручил сам маршал Конев, сказав: «Пусть идёт. Когда на войну брали, то на рост не смотрели…» Под самый закраешек войны Жарову как-то встретился «Захарка» — подвозила полуторка снаряды к артиллеристам. Не придал тогда сержант встрече никакого значе- ния: дожить бы до утра, целым остаться… Только это знак был свыше. Вфеврале 1946 года бравый старшина Жаров демобилизуется, берёт во Львове билет и едет в родной Миасс. Шёл тогда победителю всего двадцать третий год. Отдохнул месячишко, снял пропахшую порохом шинельку и отправился на автозавод устраиваться. Первым местом работы стал цех сборки и испытания моторов, где Н. Жаров заведовал бюро инструментального хозяйства. В 1947 году бывалого фронтовика назначают мастером–воспитателем первого моторного цеха. И становится он, двадцатитрёхлетний, наставником для парнишек, только что пришедших на завод из ремесленных училищ. Однако душа тянулась к производству. Втом же 1947 году Н. Жаров становится сменным мастером участка клапанов пролёта деталей блока. На целых тридцать лет. В 1977 году Николай Фёдорович переводится в агрегатное производство старшим инженером по подготовке кадров. В1984 году исполнилось 60 лет, однако на пенсию ветеран сразу не отправился, вплоть до 1990 года продолжал служить родному автозаводу дежурным по агрегатному производству. Сорок четыре года. Таков автозаводской стаж Николая Фёдоровича. Не мотался по жизни, Миасс ни на Москву, ни на Львов не променял, жил в ладу с самим собой, просто много работал, преклонные годы спокойно встретил, к фронтовым наградам прибавив трудовые — орден Октябрь-ской Революции и медаль «За трудовую доблесть». Сперва вечернюю школу, а потом и техникум осилил. И тоже вечерами, после работы. Разве это не подвиг. Когда Жаров впервые появился на заводе, то здесь собирали «ЗИС–5В», а когда он последний раз миновал проходную, то с конвейера уже сходил четырёхосный красавец «Урал-5323». П заданию «Уральского автомобиля» мне дважды доводилось побывать в гостях у Николая Фёдоровича. Помню, в нашу последнюю встречу мы с ним славно поговорили обо всём на свете. О шахматах, футболе, рыбалке и погоде. И, конечно же, о заводе. Каким он был и каким будет. И совсем немного говорили о былой войне. Николай Фёдорович не любил ворошить в памяти эхо прошедших боёв. «Эх, сынок, сынок, война — сатанинская затея, прошла и ладно…» Ему оставалось жить на свете чуть более месяца. Только об этом никто не знал. Ни он, ни я. Николай Фёдорович болел, но виду не показывал, стойко держался старый солдат. Седовласый, кряжистый, говорил он негромко, прямо глядя собеседнику в глаза. А глаза были печальные, какие и могут быть у людей, жизнью битых-перебитых, вдосталь повидавших печалей-горестей. Будто знал он некую тайну, нам, родившимся после войны, и неведомую. Как–то Николай Фёдорович обмолвился: бывает, к нему приходят сны, и видит он тогда живыми солдат, чьи косточки уже истлели давным–давно. И закуривают они, и наркомовские сто граммов разливают, и пушку чистят, и смеются, радуясь доброму исходу боя, потому что опять от смерти убежали… Плохо ему тогда спалось, очень плохо, будто из прохудившейся солдатской котомки вытекали прожитые дни, события, даты… И лёг в мою память один сокрушённый вздох из рассказа Н. Жарова: «До сих пор так и не знаю, почему я тогда выжил, а все товарищи мои погибли? Если знаешь, скажи». И откуда я это мог знать? Ещё не скоро родится такой умник, который сумеет написать хотя бы половинную правду о войне. А если и родится, то и слов ему не хватит, чтобы всё как надо о страшном и героическом рассказать. Чтобы войну узнать, надо на ней побывать, в окопах мёрзнуть, в атаку под пулями бежать… …Прощаясь с Николаем Фёдоровичем в один из августовских вечеров прошлого года, пожелал я фронтовику обязательно дожить до 60-летия Победы. Вответ ветеран улыбнулся: «Не знаю, может быть, и получится». Таким он мне и запомнился навсегда. Вышедший проводить гостя. И дарящий на дорогу крепкое пожатие руки. …От дома, где сорок четыре года прожил Н. Ф. Жаров, до городского мемориала насчитывается двести десять шагов. С той поры, как здесь зажёгся Вечный огонь, Николай Фёдорович неизменно приходил сюда 9 мая. Но не было его нынче в строю ветеранов. Жаров ушёл в ту сокровенную, запредельную даль, где пребывают души убиенных войною солдат. Вот они встретятся там, и наговорятся, и наплачутся, и посмеются вволю, вспоминая всё, что было. А может, уходящие фронтовики превращаются в частички этого негасимого Вечного огня? И пламя это светит нам, согревая пролетающие дни? Кто знает, кто скажет…
Владимир ЗУБКОВ
|
назад |