Нчальник отдела опеки и попечительства, защиты семьи и детства город-ской администрации Валентина Валерьевна Глушкова в составе группы Челябинской области недавно побывала в Финляндии по приглашению некоммерческой организации, созданной семьдесят лет назад в помощь государственным органам опеки.

   Срана Суоми

   — Ну ты, «Тиккурилла», блин, даёшь! — у большинства российского населения, Финляндии отродясь не видевшего, она ассоциируется именно с этой фразой, звучащей с телеэкрана голосом актёра Алексея Булдакова. Продвинутые наши дети знают, что где-то в финской части Лапландии в уютном домике живёт Санта-Клаус, который под Новый год одаривает ребятишек подарками, молниеносно перемещаясь на своём белом олене.

   А немногочисленные уже участники финской кампании сразу вспоминают линию Маннергейма и легендарных «кукушек».

   БСЭ определяет Финляндию как государство на севере Европы, граничащее с нашей страной, Швецией и Норвегией. Впечатления Валентины Валерьевны совпадают с рассказами бывающих у наших северных соседей туристов: страна красивая и чистая, со своеобразной архитектурой, прекрасными дорогами. Там даже дорожки посыпают «непылящим» гравием.

   Зблудившиеся овцы —

   повод для тревоги

   Гстеприимные хозяева постарались продемонстрировать приезжим местную экзотику, обеспечить их роскошью общения и сполна удовлетворить профессиональный интерес. Поучиться, по мнению Валентины Валерьевны, у наших северных соседей есть чему. Поражает воображение сама эта некоммерческая организация. К её активизации причастна и наша «непобедимая и легендарная». После известных событий 1939 года резко возросло количество сирот. Обездоленных судьбой ребятишек немало и сейчас: следствие хорошо знакомого и нам социального негатива — пьянства, наркомании, деградации личности родителей. Сегодня в этой организации всего 50 штатных сотрудников, зато около восьми тысяч добровольцев, что позволяет налаживать контакты по всему миру. Не корысти ради они действуют, а исключительно по принципу: мне живётся хорошо — помогу другому. Так рассуждают и местные меценаты, раскошеливаясь на нужды детских домов. Финские общественники долгое время работали исключительно с Санкт-Петербургом и Карелией, а теперь решили обратить внимание и на российскую глубинку.

   Кк поняла из бесед с финскими коллегами Валентина Валерьевна, семья для финнов — дело святое. Как рыба об лёд бьются тамошние социальные педагоги, чтобы наставить на путь истинный своих заблудших овец. Впрочем, понятие «неблагополучная» семья в Финляндии трактуется несколько шире, чем у нас. Во всяком случае, в этот разряд вполне может попасть любая ячейка общества, где, к примеру, мама просто не умеет стирать. Повод для тревоги общественности — неопрятный ребёнок. К маме в этом случае прикрепляется социальный работник, который терпеливо учит её манипуляциям со стиральной машиной.

   Рдчайшее явление — «отказные» дети. В прошлом году статистика зарегистрировала пятьдесят случаев на всю пятимиллионную страну. В то время как за тот же период только миасские мамы оставили в роддоме три десятка новорождённых.

   Взаконодательстве Финляндии нет такого понятия, как лишение родительских прав, даже если в квартире сущий бомжатник. Что, по мнению В. Глушковой, в конечном счёте, оборачивается нарушением прав детей. Правда, финны с ней не согласились и упрекать свою юриспруденцию не спешили. Они вообще законопослушны, и критиковать власти, посыпая голову пеплом, там не в традиции.

   Зто в самых критических случаях вступает в силу право государства на отобрание детей. Дети временно живут чаще в патронатной семье, пока нерадивых мамашу и папашу вразумляют социальные органы. Но даже если родители упрёкам вняли, семья эта всё равно остаётся под неусыпным контролем.

   Паво на тёплый дом

   Гсти с Урала посетили один из детских домов в пригороде Хельсинки. Типичный для страны двухэтажный домик. На восемь воспитанников — десять сотрудников. У каждого ребёнка своя комната — право на автономию и уединение. В гости — только по приглашению. Воспитание — по полной программе, куда входит не только образование и развитие, но и подготовка к жизни в обществе. Каждый выпускник, попрощавшийся с детским домом, получает однокомнатную квартиру.

   Зчастую здесь находят себе ребёнка потенциальные приёмные родители. Усыновление происходит только с согласия кровных мам и пап. В Финляндии не существует тайны усыновления, что на взгляд В. Глушковой, исключает юридические сложности в будущем и нисколько не мешает взятому в сыновья или дочки ребёнку чувствовать любовь и заботу приёмной семьи.

   Н усыновление в Финляндии, как и в других западных странах, существует внушительная очередь. Там немало бездетных семей. Одна из причин — поздний брак. Как правило, женихи и невесты из Суоми предпочитают слушать вальс Мендельсона в возрасте, близком к 40 годам. Не редкость — усыновление детей из других стран, в том числе из Азии. Но всё же у финнов, по их же словам, в фаворе российские дети — из-за внешней схожести наших народов, близости менталитетов.

   Уальцев пригласили в семью, где воспитываются четверо детей — три брата и сестрёнка — из России. Все дети из одной неблагополучной семьи. Финны, принимая детей, как правило, игнорируют ссылки на неважную наследственность, генную за-программированность на склонность к криминалу. Они убеждены: отклонения в поведении можно исправить тёплой семейной атмосферой, правильным воспитанием, всем укладом жизни.

   Смья, где растут ребятишки, — среднего до-статка. Быт отлажен, мебели минимум, только то, что необходимо. Кухня и столовая составляют одно помещение без перегородок. У каждого из старших мальчиков–двойняшек — своя спальня, как и у родителей. Самые маленькие, пока не подросли, умещаются в одной комнате. В цокольном этаже — прачечная и сауна. Кстати, сауна — непременный атрибут любого дома, несмотря на наличие ванны.

   Пмимо усыновления существует и такая форма работы с детьми, как патронат. Это что-то типа нашей опеки. Разница: у нас, как правило, опекунство оформляют родственники, в Финляндии — чужие люди. За каждого ребёнка, воспитывающегося в детском доме или в патронатной семье, государство платит неплохое пособие, включающее сумму на содержание и уход. Но никому там в голову не придёт требовать денег за то, что принял в семью ребёнка умершего родственника.

   Еть и такое понятие, как опорная семья, куда дети приходят из казённого заведения на выходные, на праздники, на каникулы. Здесь они получают представление о семейной жизни, что опять же нацелено на будущее. (У нас, заметим, берут только детей, состоящих в родстве). Опорная семья, за основу которой взят штатовский опыт, приветствуется. Начинание рекламируется в средствах массовой информации. Творить добро — престижно. Благотворитель — уважаемая личность в обществе.

   Вродных пенатах

   Сздать и у нас такую общественную организацию, которая взяла бы на свои плечи львиную долю забот о судьбах обездоленных детей — мечта наших органов опеки, которые зачастую просто не в состоянии охватить огромный объём дел. Материально, кстати, эта организация ни государство, ни столичный муниципалитет не обременяет. На зарплату сотрудникам идут средства от платных услуг, которые покупает муниципалитет. Например, психологическая и юридическая подготовка усыновителей, патронатных воспитателей. Работают общественники профессионально. В помощь детям направляется большая часть средств, вырученных от игорного бизнеса. Там его контролирует не криминалитет, а государство.

   Птронат существует в 25 регионах нашей страны, хотя общероссийского закона на этот счёт пока нет. Каждый регион создаёт свой документ. Разработано положение и в Миассе. Текст которого вот уже год ходит по разным официальным инстанциям. Но это и правильно, считает Валентина Валерьевна. Документ должен быть во всех отношениях тщательно выверен, ибо его предназначение — защищать интересы детей. Глядишь, на нашей российской почве приживётся и такая форма, как опорная семья. Чем мы хуже Суоми?