В когда-нибудь обращали внимание на выпуски новостей на канале

   «REN–TV»? Если присмотреться внимательнее, а того лучше — прислушаться, то вы наверняка услышите: «Дмитрий Пищулин, REN-TV, Москва». Пару лет назад он закончил миасскую среднюю школу N№ 10 и уехал учиться на журфак в Екатеринбург. Ну, а дальше… дальше отрывочные сведения: «Димка фильм свой снимает. Димка на практику на московский канал поехал». Возможно, некоторые видели первые материалы Дмитрия в газете «Привет». В Миассе Дмитрий почти не появляется, и единственное средство общения с ним — Интернет.

   — Дим, поделись впечатлениями от работы на таком солидном российском канале.

   — Первый раз на московский канал «Ren-TV» я попал в августе 2002 года. Это была обычная производственная практика от факультета журналистики УрГУ. О екатеринбургских СМИ я уже имел определённое представление, а вот в Москве никогда не был, поэтому рванул туда. Когда в одном из репортажей позволил себе заявить, что событие, про которое я рассказывал (суд над красноярским физиком, подозреваемом в шпионаже), стоит в одном ряду с делами Пасько и Никитина, гонениями на олигархов и СМИ, а за всем этим стоит не только ФСБ, но и Кремль, меня до-о-олго разносили в редакции. На утренней летучке мне устроили экзекуцию, продолжавшуюся минут двадцать. А всё потому, что я, якобы, не согласовал политический комментарий с заместителем редактора (на самом деле он просто отмахнулся от меня, сказав, что занят). Откровенные выпады на Кремль караются строго. Но это не значит, что здесь попираются права журналистов. Просто нужно понять, что ты работаешь в коллективе, а выражаемое тобой мнение может быть расценено, как мнение всей редакции.

   — Что за люди эти московские журналисты?

   — Разные. Есть «открытые», есть «за-крытые». С кем-то споришь, а кому-то слова поперёк не скажешь. По большому счёту нормально общаться можно только после работы (например, в каком-нибудь кафе). Потому что в редакции сумасшедший режим. Бывает и так, что сидишь где-нибудь на природе, наслаждаешься видом (это в воскресенье вечером!), а тут тебе звонят из редакции и сообщают, что у тебя, родной, съёмка — ждём через полчаса. Конечно, такие случаи есть и на Урале, но только не семь дней в неделю и 24 часа в сутки. Здесь, в новостях, есть специальные дежурные корреспонденты, ночующие в редакции, на случай, если вдруг что-то взорвут, что в последнее время стало довольно часто случаться. Очень много тех, кто приехал из провинции: Томска, Новосибирска, Красноярска. Если на Урале, в редакции, со всеми уже не раз что-нибудь отмечал и знаешь, кто и когда женился, или как зовут его кота, то здесь бывает и так, что знаешь человека, просто потому что каждый день видишься с ним. Это и неудивительно — штат здесь около 160 человек.

   — Среди этого огромного количества людей ведь российских знаменитостей полно!?

   — К знаменитостям быстро привыкаешь. Поначалу при встрече появляется желание схватить ручку и попросить автограф, но потом понимаешь, что это совершенно обычный человек, он идёт на работу, как, собственно, и ты. Ну, да — Шендерович, Усачёв.

   — А если более приватно?

   — Раз на редакционном банкете

   к нам присоединился Герасимов. Когда-то он работал на Ren-TV, сейчас снова вернулся на НТВ. Ведёт и редактирует программу: «Личный вклад». Он, конечно, держался немного отстранённо, но это не мешало общаться. Очень умный человек.

   — Столько было слышно о

   твоём фильме, вернее, о связанной с ним эпопее.

   — Фильмом наш проект назвать сложно. Да, он художественный, но снят на видеоплёнку. Это скорее пробный, технический «проект». Мы пробовали свои силы, учились организовывать съёмки, снимать игровой продукт, вообще работе с игровым кино. Сюжет у него и очень странный, и очень интересный. Но главное — обладать абстрактным мышлением, а не размышлять шаблонно, тогда всё встанет на свои места и будет абсолютно понятно.

   — О чём он?

   — Если сказать парой слов: это фильм о молодом человеке, который проживает выдуманную собой же жизнь за секунду до гибели. Фильм называется «Коридор». Мы снимали его летом 2002 года. Мы — это я и мой друг Дмитрий Охотников, одногруппник на журфаке. Дима за три месяца написал сценарий. Я был режиссёром и продюсером. Договорились с нашим университетским телевидением об аппаратуре. Провели кастинг среди студентов Екатеринбурга. У нас снимались студенты разных вузов города. Через полгода некоторые перепоступили и, оказалось, что большинство актёров — студенты журфака УрГУ. В кадре появляемся и мы с Димой. Играем второстепенные роли. Деньги на съёмку выделил по моей просьбе студенческий профком, но во время съёмок мне пришлось использовать часть своих личных сбережений. В итоге вышла смешная по киношным меркам сумма, которой бы не хватило солидной съёмочной группе даже на кофе. Съёмки продолжались месяц, мы отсняли около 12 часов материала. В августе 2002 года, в Казахстане, Дима смонтировал фильм, хронометражем в 53 минуты, а в сентябре в УрГУ состоялась премьера. Этот проект получился довольно андеграудным. Широкой публике мы фильм не показывали, копии расходились по знакомым и друзьям. Потом был случай: стою как-то у входа одного из ночных клубов, мимо меня проходит совершенно незнакомая девушка, оборачивается и говорит: «Шикарный у вас фильм получился!» Кто такая? Откуда? Непонятно.

   — Это как по Довлатову: «каждый журналист мечтает написать книгу», ну, или в данном случае — снять фильм. На этом пока всё, или ещё что «зреет»?

   — Попытаемся снять ещё фильм. Сейчас ищу деньги на съёмку. На этот раз нужны значительные средства. Это будет уже екатеринбургский общегородской студенческий проект.

   — А дальше что?

   — Пока всё довольно призрачно и туманно. Хочется реализоваться. В чём конкретно — пока не знаю. Есть, конечно, личные пожелания, но куда меня вынесет? Продолжу писать сценарии (кстати, можно их посмотреть на www.zhurnal.lib.ru/p/pishulin_d), буду работать, учиться. Пока хочется творчества, пока ещё есть желание, возможность и эдакая горячность, которая со временем проходит. Быть можно даже наглым в каких-то вопросах, но

   обязательно по делу.