Сотрудник автозавода «УРАЛ» Алексей Ковалев вспоминает о своей встрече с легендарным чилийским коммунистом Луисом Корваланом

   Ия Луиса Альберто Корвалана вряд ли что-то скажет молодым людям. А вот их родители наверняка слышали о бывшем лидере чилийских коммунистов: в 70-е годы его имя было на слуху. Советские люди принимали близко к сердцу события в заокеанской стране, где 11 сентября 1973 года в результате военного переворота было свергнуто правительство Народного единства и к власти пришел генерал Аугусто Пиночет. По его собственному выражению, он «надел на нацию железные штаны». Его жертвами пали президент Сальвадор Альенде, поэт, театральный режиссер и певец Виктор Хара и тысячи сторонников Народного единства, а тогдашний генсек компартии Чили Луис Корвалан был арестован.

   В1976 году с помощью американских властей его обменяли на советского диссидента Владимира Буковского. Корвалана привезли в СССР, где он получил политическое убежище. По стране гуляла тогда частушка: «Обменяли хулигана на Луиса Корвалана. Где б найти такую б...дь, чтоб на Брежнева сменять?» Это четверостишие вспомнили 9 июля нынешнего года, когда 10 арестованных в США российских разведчиков обменяли на ученого Игоря Сутягина и еще троих осужденных за шпионаж. А через 12 дней, 21 июля, в Сантьяго скончался Луис Корвалан.

   В1996 году с ним встречался наш земляк Алексей Ковалев, возглавлявший в то время представительство Уральского автозавода в Латинской Америке.

   — Алексей Борисович, при каких обстоятельствах произошла ваша встреча с Корваланом?

   — С компаньеро (товарищем) Лучо мы познакомились в августе 1996 года. Спецкору газеты «Комсомольская правда» в Буэнос-Айресе (Аргентина) Сергею Заворотному редакция поручила взять интервью у Луиса Корвалана накануне его 80-летия. В то время он достаточно осторожно относился к контактам с незнакомыми людьми и редко встречался с россиянами. Но среди моих знакомых в Сантьяго были соратники Корвалана. По их рекомендациям бывший генеральный секретарь компартии Чили согласился принять нас в своем доме в Сан-Бернардо — пригороде Сантьяго. Интервью с ним было опубликовано в «Комсомольской правде» 14 сентября 1996 года под заголовком «Хирурги КГБ сменили мне физиономию, но я сохранил лицо коммуниста...» В постсоветское время это был первый большой материал о Луисе Корвалане в российской прессе.

   — Каким показался вам дом, в котором Корвалан жил с женой и семьей дочери? Заворотный писал о том, что он поразил его своей скромностью.

   — Когда в 1983 году с лицом, сильно измененным советскими пластическими хирургами, Корвалан нелегально вернулся на родину, он скрывался в подполье. Легализовавшись в 1990 году, жил сначала в коттедже, построенном в 60-х годах специально для генсека компартии Чили на средства нобелевского лауреата, коммуниста Пабло Неруды. А потом купил за 10 тысяч долларов собственный дом в Сан-Бернардо — типичное жилище чилийца со средним достатком. Для граждан этой страны очень важно иметь свой дом, в котором обязательно должен быть дворик. В нем чилийцы любят сидеть всей семьей за столом с хорошим вином и жарить на углях мясо.

   Внебольшом пристрое располагался кабинет дона Лучо. Там были библиотека, рабочий стол с компьютером, на котором Корвалан написал свои мемуары «Крушение советской власти», «Другая Германия. Беседы с Маргот Хонеккер». Эти книги с дарственными подписями Корвалана и Маргот Хонеккер хранятся в моей библиотеке.

   — В интервью Заворотному Корвалан сказал, что живет с семьей на пенсию в 500 долларов. По тем временам, что он мог позволить себе на эти деньги?

   — Он получал пенсию как бывший сенатор Чили. В 1996 году она соответствовала средней зарплате рабочего. На нее, как говорится, не пошикуешь. Кстати, когда Пиночет вышел в 1998 году на заслуженный отдых с должности Главкома вооруженных сил, его пенсия составила 2700 долларов США.

   — Судя по фотографиям, у Корвалана была очень красивая жена. Он представлял ее всем своей соратницей. Не рассказывал, как познакомились?

   — Красавица Лили работала секретаршей Корвалана, когда он редактировал газету чилийских коммунистов «El ciglo». У них был бурный роман, достойный целого телесериала. Очень дружная семья. Сеньора Лили хорошо говорит по-русски. Как и дочери, которые учились в Москве (единственный сын Корвалана умер в Болгарии от разрыва сердца в 1975 году вследствие пыток, которым его подвергли в Чили). А вот дон Лучо (так звали в Москве Луиса Альберто) не смог овладеть русским языком. Живя в СССР, он мысленно был в Чили, готовился к возвращению. На русский язык у него не хватило времени.

   — В 1996 году, когда вы встречались, Корвалан был заметной фигурой на политической арене страны?

   — Коммунисты в Чили давно утратили роль, которая была у них до военного переворота в 1973 году. Тогда компартия являлась одной из ведущих политических сил, а Корвалан был сенатором. В 1996 году он уже не занимал государственных и партийных постов, ушел с должности генерального секретаря компартии, которую занимал с 1958 года на протяжении тридцати с лишним лет. На выборах в парламент чилийские коммунисты не получили ни одного мандата. Поэтому влияния на политическую жизнь в стране они практически не имели.

   Який тому пример — события апреля 1998 года. Тогда в Сантьяго съехались руководители всех испано-португалоговорящих стран и США. Я помню, как Луис Корвалан вместе с тогдашним генеральным секретарем компартии Чили Гладис Марин стояли в центре Сантьяго в толпе приветствующих Фиделя Кастро. Тот ехал в бронированном «Мерседесе» и махал рукой через окно автомобиля. В аэропорт, куда прилетал Фидель, представителей компартии Чили не пустили…

   Прадоксально, но факт: главный кубинский коммунист и яростный борец с капитализмом ехал на бронированном автомобиле, принадлежавшем генералу Пиночету (у чилийского правительства в то время было всего три бронированных автомобиля VIP-класса, и все они находились в гараже диктатора).

   — Рассказывал ли что-нибудь Корвалан про пластические операции, которым он подвергался в Москве?

   — Он вспоминал про фантастический план КГБ вызволить его из концлагеря на острове Датсон с помощью подводной лодки, несущей на своем борту небольшие вертолеты. Рассказывал и про то, как советские спецслужбы помогли ему в 1983 году нелегально вернуться в страну через территорию Аргентины, организовав операцию под названием «Воскресенье». Опальному политику дали новое имя — Доминго (что в переводе с испанского означает «Воскресенье»), придумали биографию и даже сделали в Москве три пластические операции. Никто не должен был усомниться в том, что Доминго и Корвалан — два разных человека. Но обо всем этом сейчас уже достаточно много написано в различных газетах и журналах и легко можно найти в Интернете.

   — Какой вам показалась его речь: образной, скучной, резонерской, чересчур политизированной? Какие-нибудь интересные истории он рассказывал?

   — У компаньеро Лучо была очень грамотно построенная профессорская речь. Товарищеский стиль общения. По рассказам моих знакомых, партийные собрания чилийских коммунистов больше похожи на встречи друзей-единомышленников, где нет официоза и все заканчивается умеренным застольем с хорошим вином и мясом на углях.

   Крвалан не очень любил рассказывать о своей жизни в России, но вспомнил о таком забавном случае. В 1977 году он с семьей отдыхал в Сочи, куда ему позвонил тогдашний первый секретарь ЦК Грузии Эдуард Шеварднадзе. Он пригласил Корвалана в Тбилиси. Тот согласился, но сказал, что самолетом не полетит, а купит билет и поедет с семьей поездом, чтобы любоваться из окна прекрасными кавказскими пейзажами. На следующий день на железнодорожный вокзал Сочи за семьей Корвалана прибыл из Грузии специальный правительственный поезд. Лидер чилийских коммунистов был сражен.

   — Вы спрашивали у него мнение о Пиночете? Как отзывался Корвалан о своем политическом противнике?

   — В 1996 году капитан-генерал Аугусто Угарте Пиночет был главнокомандующим вооруженными силами Чили. Он имел громадное влияние в стране. Поэтому Корвалан не стал углубляться в историю их взаимоотношений и мнений о Пиночете не высказывал. А в последующих встречах он говорил: «Я все-таки переживу Пиночета!» Действительно пережил, здоровьем Корвалан был не обижен. И в 80, и в 90 лет он любил жизнь, мог позволить себе глоток (и не один) хорошего вина, много работал над мемуарами, до конца своей жизни оставался активным коммунистом.

   Нсомненно, Луис Корвалан был выдающейся личностью. В истории его можно поставить в один ряд с легендарным Че Геварой, Фиделем Кастро и другими борцами за народное счастье. Так, как они его понимали.