«Доброму человеку бывает стыдно даже перед собакой». Строчка из записной книжки Антона Павловича Чехова, великого русского писателя. Может быть, штрих к так и ненаписанному рассказу, может быть, просто мысль, вспыхнувшая во время неспешной прогулки. Простые, исповедальные слова. И в них сокрыта вся суть Чехова. Доктора, писателя, академика российской словесности, ироничного и доброго человека. Вчера, 29 января 2010 года, исполнилось 150 лет со дня его рождения.

   Тлько думается мне, всё это явный вздор. Как же так? Чехов — и полтора века пролетевшего времени. Так и кажется, будто вчера повстречался на пути сей заметный господин. Опрятный костюм. Умный взгляд из-под пенсне. Загадочная, грустная улыбка. Непременная шляпа на голове. И тросточка в руке.

   Большой мастер подтекста и детали, знаток нравов и устоев русского народа, неповторимый творец малого рассказа, самого трудного в сочинительстве. Лев Толстой назвал Чехова «Пушкиным в прозе». Лучшей похвалы и не придумать. Всё верно, всё так. Помнится, в выпускном школьном сочинении мне было легко и просто обвинять доктора Старцева, главного героя рассказа «Ионыч», в мещанстве и предательстве своих прежних идеалов. А вот разменяв шестой десяток лет, удосужился заново прочесть это нестареющее произведение. И не смог взять в толк, а что же такого плохого сделал людям доктор Дмитрий Ионович Старцев? Да ничего. Он просто постарел, стал грузным, уставшим, начал смотреть на мир другими глазами. Только и всего. А вот персонаж другого чеховского рассказа — «Крыжовник» — Николай Иванович Чимша-Гималайский. Старшеклассниками мы тоже любили пройтись с упрёками по нему. Как же, прежние взгляды отбросил, возмечтал свой сад возвести и крыжовник в нём вкусный вырастить. Так у меня самого сегодня точно такая же мечта имеется! Вот такая штука получается. Нет ничего вечного под луной, всё меняется, и люди тоже. Память — забывчива, тело — расплывчиво. И Чехов ни в одном из своих произведений не раздавал своим героям ярлыков. Читайте, мол, люди, сами решайте, кто есть кто.

   Вего 44 года прожил на свете Антон Павлович Чехов. Сколько же успел сделать! Записал дюжину пьес, которые по сей день ставятся в театрах мира. Подарил читающей публике чудесные рассказы. Построил на свои деньги лечебницы и дороги. А «Остров Сахалин». Огромный, пронзительный труд, путешествие в далёкий каторжный край, предпринятое в 1890 году больным писателем. Он же, как доктор, знал, что придётся здоровьем расплатиться за поездку. Да только за одну эту книгу надо поставить Чехову памятник. И вот что важно. После общения с каторжанами, убийцами и грабителями, Чехов, конечно же, мог бы запросто начать в своих рассказах использовать очень крепкие выражения. Но нигде внимательный читатель не найдёт разухабистых слов, того, чем грешит сегодняшняя литература.

   Ккие типажи, какие характеры приходят к нам со страниц рассказов, повестей и пьес Чехова. Вся Россия. Вчерашняя. И сегодняшняя. Разве не отыщется в наши дни новый унтер Пришибеев? А Денис Григорьев из «Злоумышленника»? Что, в России перестали откручивать гайки от рельсов? Ничуть. Всё остаётся по-прежнему, Антон Павлович. Ваши герои, воспетые в «Кривом зеркале», «Налиме», «Толстом и тонком», «Радости», никуда не делись, так и встречаются на каждом шагу.

   Сой первый рассказ Чехов написал в двадцать лет, чтобы на гонорар купить матери подарок ко дню рождения. А самый последний обдумывал за три часа до смерти. Умер Антон Павлович так же, как и жил, тихо, задумчиво. Попросил дать шампанского, выпил бокал до дна и сказал по-немецки: «Я умираю…» Почему именно так. Загадка. И после того, как писатель Чехов отошёл в другой мир, в комнату ворвалась чёрная ночная бабочка, которая металась и билась о горящие электрические лампочки. Ещё одна загадка.

   Впомните Антона Павловича Чехова. Возьмите с полки томик его рассказов… Навскидку откройте любую страницу. Почитайте неспешно. И это будет самым крепким, самым дорогим памятником великому русскому писателю, любившему Россию.