Лжные туристские походы — добрая традиция работников дирекции по развитию ОАО «АЗ «УРАЛ». В начале декабря 2009 года группа любителей экстремального отдыха совершила восхождение на гору Большой Шелом. Поход был организован профсоюзом и администрацией дирекции по развитию. Впечатлениями от похода делится один из его участников.

   Вчерело. Мороз крепчал. Вахтовка медленно пробиралась по старой узкоколейке от Верхнего Катава в сторону хребта Зигальга. Свернув в лесную глушь по лесовозной дороге и проехав ещё метров пятьсот, упёрлись в завал из камней и намёрзшего льда. «Всё, ребята, приехали», — скомандовал водитель. Выпрыгнув из тёплого фургона в сугроб, невольно поднимаешь голову и заворожённо смотришь на бесконечность звёздного неба и космической дымки. Да, в городе такого точно не увидишь. Восторг переполняет лёгкие кристально чистым горным воздухом. Тишину пьянящего морозного вечера нарушил руководитель похода: «Выгружаем вещи, разводим костёр, ставим палатку». Так начинался наш долгожданный поход.

   Вчетверг вечером, после шестичасового переезда, мы подобрались к подножью хребта Зигальга, высшей точкой которого является гора Большой Шелом. О достопримечательностях данного района Южного Урала написано немало. Но не лишним будет напомнить, что хребет Зигальга отличается сложным рельефом. Здесь представлено несколько природных зон. Собственно леса занимают предгорья и нижние части склонов хребта до высоты 750 метров над уровнем моря. Затем они сменяются полосой субальпийских лугов и криволесья, а с высоты 1000-1200 метров начинаются гольцы — каменные россыпи в сочетании с горными тундрами.

   Шсть утра, пятница. Нудно пропищал будильник. Бодрый подъём обеспечила потухшая и остывшая печка. Нос то багровел, то синел от низкой температуры вокруг спальника. Натянув на себя все тёплые вещи, вмиг разводишь костёр. Пока шеф-повар готовит завтрак, в полумраке бегаешь по лесу по колено в снегу в поисках сушины для дров — и зарядка, и польза для дела. Аромат горячей мясной похлёбки заставляет вернуться в тесный круг единомышленников. Набив желудок добавкой и ещё раз добавкой, наполняем термосы, пакуем перекусы на день. Проверяем лыжный инвентарь. Готово. Поехали.

   Втечение монотонного часового перехода, когда организм постепенно привыкает к нагрузке, в голову лезут девственно чистые мысли. Какое счастье вырваться из бытовой суеты и попасть в оазис тишины и спокойствия! Остатки воспоминаний о тяжких трудовых буднях выстуживает лёгкий декабрьский морозец.

   Пимерно через час пути поднялись к вырубкам на западном склоне. Дорога закончилась. Впереди почти непролазная чаща «Уральской Швейцарии».

   Всота 800 метров над уровнем моря. Граница Южно-Уральского заповедника. Пересекая пограничную просеку, пробираемся сквозь криволесье, сменяющееся курумами, присыпанными снегом. Но время течёт неумолимо, световой день короток, и надо двигаться дальше. Впереди — крутой подъём из «винегрета» снежных камней, изумрудного леса и морозного солнца.

   Всота 900 метров. Лыжи становятся обузой, пешком двигаться — уже гораздо быстрее. Спешиваемся. По колено в снежной целине. Бережно расставляем лыжный частокол, чтобы лыжи не замело в случае внезапного ветра. Направление — строго на восток. Впереди — самые выносливые и закалённые в походах тропари. Склон настолько крут, что за час преодолеваем максимум сотню метров. Но команда не ищет лёгких путей. Ведь задача — не просто взойти на высоту, а пройти неизведанным маршрутом.

   Всота 1100 метров. Вышли на гольцы. Взор ослепляет бриллиантовый блеск заснеженной тундры в лучах полуденного солнца. Привал. Пора перекусить. Горячий чай из термоса — как нельзя кстати. Полсотни граммов жиров, сто граммов углеводов, десять минут на отдых и фотосъёмку. На юго-востоке в объектив попадает заповедный хребет Нары и краешек величественного Яман-Тау.

   Втра нет. Облачность нулевая. Решили оставить рюкзаки на границе леса. Идём налегке, но в пуховках. Знаем мы эту «безветренную» погоду на высоте. Как завьюжит — даже штатный шаман не поможет. Ещё раз оглядываемся на бескрайние просторы родного Урала и — вперёд, наверх. Проходит час, другой. Медленно, но уверенно набираем высоту, осторожно ступая по огромным, заснеженным скальным глыбам. Проверяя каждый следующий шаг лыжными палками, пытаешься ускориться, и — мимо… Как в песне: «Шаг ступил на ледник, и сник…» Горы не терпят суеты.

   Нконец, вот они — заветные 1400 метров над уровнем моря. Поднялись на плато Большого Шелома. А где же вершина? Справа и слева на удалении 400-500 метров две каменные «пипки». На одной из них (с южной стороны плато) — флагшток, увешанный победными ленточками. Нам туда. Но не тут-то было. Плато хоть и плоское по определению, но сплошь усеяно торосами, наледями и каменными ямами, занесёнными снегом. Да и ветер усилился. Однако, к счастью, облачности нет. По колено, по пояс в снегу двигаемся к вершине.

   Пдошли к возвышенности. Последний рывок по каменной насыпи — и вот мы на вершине. Ветер валит с ног. Но его морозные колкие жала не ощущаешь. Всё нутро переполнено счастьем и восторгом сбывшихся надежд. Через несколько минут дурман победной эйфории спадает и открываются глаза на бескрайние красоты уральских хребтов. На юго-востоке из сизой морозной дымки выныривают, словно стая китов, Кумардак, Машак, Яман-Тау. Переводишь взгляд на северо-восток — в лучах заходящего солнца пригрелись Бакты, Большой Иремель и Нургуш. Вглядываешься в горизонт — там еле различим родной Таганай.

   Оередной, победный, фотоснимок — с флагом дирекции по развитию. Законные двадцать капель занюханы пробкой. Догрызена шоколадка. И — в обратный путь, к тёплой уютной палатке. Солнце неумолимо клонится к закату. Хочется поскорей вернуться в лагерь. Но спуск не менее труден, чем подъём. Демонстрируя чудеса эквилибристики на скользких уступах, думаешь об одном: мы сделали это! И обратный маршрут становится легче и по времени короче.

   Н кромке леса нас встретили родные увесистые рюкзаки. Разделавшись с остатками съестных запасов, двигаемся дальше по наторенной тропе. Спускаться по склону в перелесках — одно удовольствие. Снег под ногами смягчает каждый шаг. Ощущаешь себя снежным барсом, ступающим по узкой тропе. Выходим на курумники — и звериная грация сразу куда-то пропадает. Но вот, наконец, и лыжи. Впереди — спуск. Пристегнув лыжи, выписываем зигзаги по снежной целине, пытаясь разминуться с пролетающими мимо деревьями. Возникло сравнение с работой сапёра: мол, ошибиться можно только раз. Затем входишь во вкус, но периодически чертыхаешься, когда пихты и ели лапами «ласкают» лицо. Выбравшись из криволесья, можно немного расслабиться. Спуск по укатанной дороге навевает чистые детские воспоминания о лыжных прогулках в мерцающих сумерках. Впереди показалась палатка. Проверяем инвентарь — всё в полном порядке. Значит, день удался.

   Птихоньку подтягиваются остальные. Разводим костёр, делимся впечатлениями. Оказывается, есть и потери: у двоих штаны разошлись по швам, у кого-то с лыжной палки слетело кольцо. Но всё это — мелочи по сравнению с невероятным зарядом бодрости и отличного настроения. Шеф-повар готовит ужин. Аромат тушёнки и специй застилает округу. Отужинав до отвала, устраиваемся на ночлег. Печка в палатке потрескивает сухим ельником. Оранжевые языки пламени еле уловимы в приоткрытом поддувале. Приятная истома разливается по телу, покалывая кончики пальцев невидимым массажёром. Тихие разговоры о дневных ощущениях и о планах на завтра сменяются богатырским храпом...

   Н следующий день — переезд в национальный парк Зюраткуль, деревня Сибирка. Цель — прогулка по хребту Сука (напрасно веселитесь — ударение на «а»). Местные, чтобы не выражаться, называют его «Сукан». Нас встретили милые люди: с человека — 40 рублей, с машины — 140 рублей в сутки. Подъехали к фонтану. Здесь разговорились с новым директором парка Зюраткуль. Оказывается, в конце лета прочистили диффузор в фонтане, прибрались в окрестностях. Вот и сам фонтан. О, чудо! На глаз — семь-восемь метров в высоту. Воронку окружает сине-зелёная глыба льда, испещрённая падающими каплями фонтана. Чуть в стороне — причудливые наледи, напоминающие фигуру Деда Мороза и его ледяной дом. Пополнив запасы минеральной родниковой воды, устраиваем стоянку ближе к подножью хребта Сука. Вечер посвящён мелкому ремонту инвентаря и туристским байкам. Меж редколесья прогуливается метелица, а в палатке царят тепло и уют. Как всегда, после сытного ужина клонит ко сну.

   Вскресным утром, перед возвращением домой, устроили лёгкую лыжную прогулку по хребту. На полпути к перевалу, в прогалинах между величественными елями, восходит солнце. В его лучах просыпается гора Уван. Словно крейсер, стоит она на приколе средь Уральских гор. С перевала открывается вид на заснеженные пики хребта Сука. Полуразрушенными пирамидами возвышаются они над заснеженным массивом изумрудных елей. Пробираясь сквозь густой ельник, попадаешь под освежающий душ опадающего с ветвей снега. Подобрались к курумнику, снимаем лыжи. Дальше — пешком. Отвесные скалы, словно стены древнего замка, охраняют подступы к вершине. Поднимаемся к гольцам с восточной стороны, каменные валуны становятся всё крупнее. На вершине северо-западный ветер крутит снежные вихри. Время неуклонно движется к полудню. Останавливаемся на середине горы — дальше идти опасно. Впереди, в пасмурной дымке, возвышается хребет Маскаль, чуть поодаль —хребет-«пила» Большой Нургуш убегает на юго-восток и теряется в облаках хмурого неба. В противоположной стороне виднеется хребет Зюраткуль. Дежурная панорамная фотосъёмка, и — домой.

   Вчер. Сумрак. Гул колёс навевает мысли о доме. А где-то внутри поселилось необъятное чувство умиротворения и покоя. Счастливая улыбка не сходила с лица ещё пару дней…

   участник похода.