«Последняя цель и благо человека есть общение с Богом: грех отдалил нас от Бога и держит в сем отдалении посредством обладающих нами страстей. Поэтому, чтобы возвратиться к Богообщению, надобно очиститься от страстей, посредством умерщвления их; а это и есть подвижничество», – говорит св. Василий в Слове о подвижничестве.

   Жзнь настоящего христианина должна проистекать в непрерывном подвижничестве. Ведь подвижничество не есть удел только святых, от святости которых обычные христиане зачастую отгораживаются глухой стеной непонимания, на осуждения себе самими же и возведенной. Подвижничество – это не только путь каких-то там древних отшельников и столпников – это путь каждого из нас. И если мы называем себя христианами не в угоду «требованиям времени» или по каким другим суетным причинам, но если мы осознанно открыли свое сердце Спасителю и взяли на себя ношу духовного совершенствования, то и подвижничество есть единственный наш путь, которым мы должны следовать чрез всю нашу бренную жизнь.

   «Всякому христианину, – продолжает св. Василий, – должно заботиться о том, чтобы обнажиться от разновидных и различных страстей, которыми оскверняется душа», таков общий христианский долг, – не монахов только, но и мирян.

   «Человеколюбивый Бог, – пишет св. Василий, – пекущийся о нашем спасении, дал жизни человеческой двоякого рода направление, то есть супружество и девство, чтобы тот, кто не в состоянии вынести подвигов девства, вступал в сожитие с женой». Но и от супружников «потребуется отчет в целомудрии, святости и уподоблении тем, которые в супружестве и при воспитании детей жили свято. Для вступившего в брак достаточно и того, что ему извиняется невоздержание, пожелание жены и сожитие с ней; нарушение же прочих узаконенных заповедей не безопасно для нарушителей. Тебе (супружнику) к улучению спасения потребно больше трудов и осторожности, потому что ты избрал себе жилище среди сетей и под державою отступнических (вражиих) сил, имеешь побуждение ко грехам и все чувства твои день и ночь напряжены к вожделению их. Посему знай, что не избежишь борьбы с отступником (диаволом) и не одержишь над ним победы без многих трудов на стражбе Евангельских догматов. Ибо как возможешь отказаться от ратоборства со врагом, ведя жизнь на самом ратоборном поприще? А это поприще вся поднебесная земля, по которой кружит и которую обходит враг, как бешеный пес, ища, кого поглотить».

   Ели супружество само по себе и не помеха в духовном совершенствовании, но оно размножает сии помехи тем, что неизбежно вводит в связь с миром и с его неисчислимыми страстями.

   Вписьме к св. Григорию св. Василий пишет: «Вступившего в супружество встречает непрестанное волнение забот: когда нет детей, желание иметь их, а когда есть дети, попечение об их воспитании, охранение супруги, рачение о доме, споры с соседями, тяжбы в судах, опасности в торговле. Каждый день приносит с собою новое омрачение душе. А ночи, получая в наследство дневные заботы, обольщают ум теми же представлениями».

   Вмирском обществе, даже если бы оно было и христианским, зло преобладает и заправляет им. Поэтому желать погасить страсти среди связей с миром есть то же, что желать прохладиться, стоя на жаре. Это изобразил св. Василий в письме к Хилону. «Когда, – пишет он, – враг станет соблазнять тебя, внушая, зачем оставил мир, и там есть добро, – противопоставь этому помыслу представление зла, царствующего в мире. Пока-то успеешь ты причаститься его добра, зло наперед окружит тебя и не даст тебе добиться до него. Страсти – раны души. Какой целительный пластырь ни прилагай к ране, но, если будешь растирать ее, не получишь пользы от пластыря».

   Сзнавая, как неудобно спасение души среди житейских забот и мирских связей, св. Василий писал: «Вредно жить в обществе с людьми, которые презрительно смотрят на обязанность в точности исполнять заповеди. Это показывает и слово Соломона: «Не бывай друг мужу гневному, и со другом жестокосердым не соводворяйся, да не когда научишися путем его, и приимеши тенета души твоей» (Прит. 22,24.25). Да и сие требование: «Аще кто хощет ко Мне идти, да отвержется себе» (Лук. 9,23) – как можно кому-либо исполнить, живя в многолюдстве? Ибо нам надлежит сперва отречься самих себя и взять крест свой, а потом уже следовать Христу. Сверх других многих неудобств, душа, смотря на множество живущих незаконно, проводит время не в том, чтобы очувствоваться о собственных своих грехах и сокрушаться покаянием, напротив того, чрез сравнение себя с худшими приобретает мечтательное понятие о своем превосходстве, а потом мятежами и недосугами, какие обыкновенно производит мирская жизнь, не только лишается возможности радоваться и веселиться о Боге, но и совсем привыкает к пренебрежению и забвению судов Божиих.

   Улюдей всего чаще предлогом к вожделению мирских удовольствий бывает супружество. Брак, составляя одно из главных действований природы, должен влагать и сильнейшее стремление. Как говорит ап. Павел: «Оженивыйся печется о мирских» (1 Кор. 7.33), будучи обременен заботами. Ибо одинокий будет заботиться только о себе и о собственных телесных нуждах, или, может быть, и пренебрежет их, если в состоянии убедить себя к этому. А женатый, имеющий на своем попечении детей, не бывает уже господином своей воли. Поэтому желающий быть свободным от мирских уз избегает супружества, как оков, а избежав его, посвящает жизнь свою Богу и дает обет чистоты, чтобы всеми мерами бороться с природою и с сильнейшими ее стремлениями. Приведя же душу в состояние безмятежия, кротости и бесстрастия, приближается к Богу и делается его возлюбленным и желанным; приходит в состояние беседовать с Богом мыслию, очищенною от вещественного срастворения и удаленною от примеси телесных страстей».

   Яно понимая, как трудно спасать душу свою, живя в мире, хоть бы и не по мирскому, и достигнуть там предназначенного христианам совершенства, св. Василий говорит, что «невозможно в одно время иметь успех в одном и в другом: и в делах мира сего, и в жизни по Богу». И Божественные писания и сама природа полны подобных примеров. В умственной деятельности совершенно невозможно обдумывать одновременно двух мыслей. В принятии чувственных впечатлений нельзя в одно и то же время различить двух голосов, одновременно достигающих слуха, хотя отверсты для нас два слуховых прохода. И глаза, если не будут оба устремлены в один видимый предмет, не могут в точности исполнять своего дела. Поэтому для чего соединять несоединимое? Не лучше ли, удаляясь от сих волнений и от того, чтоб и самим иметь, и другим доставлять дело, оставаться с самим собою и, какую предположили себе цель благоговейной жизни, утвердить самим делом.

   Тким образом, объятый сильным желанием последовать Христу не может уже предаваться ничему, касающемуся этой жизни: ни любви к родителям и домашним, ни страху человеческому – так, чтобы ради его оставить что-либо полезное, в каковом бесстрастии преуспели святые, говоря: «Подобает повиноваться Богови паче, нежели человекам» (Деян. 5,29).

    «Тако убо всяк от вас, иже не отречется всего своего имения, не может быть Мой ученик» (Лк. 14,33), и еще: «Аще кто грядет ко Мне, и не возненавидит отца своего, и матерь и жену, и чад, и братию, и сестер, еще же душу свою, не может быть мой ученик» (Лк. 14,26). Посему отречение от мира есть разрешение уз этой вещественной и временной жизни, свобода от человеческих обязательств, делающих нас более способными начать путь к Богу. Это беспрепятственный случай к приобретению и употреблению того, «что многоценно, паче злата и камене честна многа» (Пс. 18,11), а что еще важнее – это начало уподобления Христу, Который «нас ради обнища, богат сый» (2 Кор. 8,9).

   Тково мироотречение! О решающихся на него св. Василий говорит, что они? «свергнув с себя бремя многостяжания, поспешают в нищелюбивой и неразвлеченной жизни и, вознамерившись последовать Христу, притекают к крестоносной жизни монахов».

   Ижизнь таковая не может протекать без глубокой внутренней брани и без болезненного перелома воли. Две борьбы проходит мироотречник, чтобы мироотречение его было плодоносно: первая – отречение от родства и имущества, а вторая – отречение от своей воли. «В самом начале своего отречения от мира, – говорит св. Василий, – чтобы не увлечься к сродникам по плоти, мужайся, укрепляя себя обменом смертного на бессмертное. Когда оставляешь собственность свою, будь уверен, что препосылаешь это на небо. Разрывая связь с друзьями и близкими, не будь прискорбен; потому что сопрягаешься с Христом, за тебя распявшимся, такого дружелюбия можешь ли представить что выше»?

   Пи этом св. Василий, сознавая всю сложность сего подвига, предостерегает подвизающихся к отречению от мира: «Прошу, не делай этого без испытания; не воображай жизни удобоносной и спасения без борьбы, а лучше наперед упражняйся в предпочтении терпения в скорбях телесных и душевных, чтобы, ввергнув себя в неожиданные тяжбы, и потом, не умея противостоять встретившимся испытаниям, опять со стыдом и посмеянием не устремиться к тому, от чего бежал, к осуждению души, возвращаясь в мир и делаясь для многих соблазном, подавая всем повод заключить о невозможности жить о Христе.

   Ибудет таковой подлежать осуждению не только как оставивший свои ряды воин, но и как виновный в погибели развращенных им».

   Псле всего сказанного само собою становится очевидным, что задача мироотреченного подвижничества заключается в очищении души от страстей. Иными словами, состоит не в том только одном, чтобы телом быть вне мира, но чтобы душою оторваться от пристрастия к телу, не иметь у себя ни города, ни дома, ни собственности, ни товарищества, не беспокоиться о средствах жизни, быть беспопечительным, избегающим всякого сношения с людьми, не знающим человеческих правил, готовым принимать впечатляемое в сердце Божественное учение.