Ежегодно в России пропадают без вести 200 тысяч человек, в Миассе — более трех сотен

   Гриф «Секретно» и броская пометка красным маркером «Розыскное» стоят на папках с делами, которые ведут сотрудники группы по розыску граждан пропавших без вести Миасского УВД. «Ушел из дома и не вернулся» — такими штампованными, но пугающими своей неизвестностью словами начинаются все заявления родственников об исчезновении близкого человека. За каждой такой сухой фразой — трагическая судьба человека и его семьи. В одной из папок — собранные оперативно-розыскные материалы, опознавательная карта, отдельно — в прозрачном «файле» — образцы тканей одежды. Кусочек драпа в клетку, полуистлевший квадратик ткани, поблекшая пуговица — вот все, что осталось от человека. Кто он и что с ним произошло — на эти и многие другие вопросы предстоит ответить следствию. Сегодня мы беседуем с оперуполномоченным старшим лейтенантом милиции Константином КРИВОНОГОВЫМ.

   — Константин Викторович, чем занимается ваша группа?

   — Группа по розыску без вести пропавших граждан входит в структуру уголовного розыска и состоит из старшего оперуполномоченного и двоих оперуполномоченных. Мы занимаемся розыском лиц, без вести пропавших, рассматриваем заявления об утрате связи с родственниками, ведем поиск психически больных, розыск несовершеннолетних, преступников, скрывшихся от следствия, устанавливаем личности больных, экстренно поступивших в медицинские учреждения без документов, а также неопознанных трупов.

   — И как часто пропадают люди?

   — В 2005 году нами было заведено 152 розыскных дела о без вести пропавших, но в реальности их гораздо больше — согласно заявлениям в среднем ежемесячно пропадают около 30 горожан. К нам в отделение информация поступает через 10 дней после подачи заявления, а за это время часто человека находят или он сам возвращается домой.

   — Бытует мнение, что заявление об исчезновении человека принимается только через трое суток после того, как он ушел и не вернулся…

   — Это не так. Как только родственники почувствовали что-то неладное — к примеру, не пришел человек с работы, а раньше такого никогда не было — они могут сразу обратиться в территориальный отдел милиции. Причем не по прописке, а по месту, где пропал человек.

   — Когда начинается розыск?

   — Сразу же собирается оперативно-следственная группа: участковый, следователь, оперуполномоченный, эксперт-криминалист. Они едут на последнее место пребывания пропавшего. Если это его квартира, то проводят ее осмотр, в ходе которого, возможно, обнаружится беспорядок, скрытые следы преступления, то есть все, что может указывать на какие-то признаки противоправных действий, замаскированных под исчезновение человека. Часто бывает, что убийца сам заявляет о пропаже человека, пытаясь запутать следствие. На основании собранных сведений составляется ориентировка, которая рассылается по всем подразделениям силовых структур. Одновременно проверяются морг, больницы, изоляторы, медвытрезвитель — те места, где может быть обнаружен пропавший.

   Втечение 10 суток делом занимается участковый милиционер, а затем, если человек не найден и есть основания полагать, что он стал жертвой преступления, материал направляется в прокуратуру. Если о местонахождении человека ничего не известно, то все материалы передаются в наш отдел. Мы заводим розыскное дело и начинаем работать.

   — Многих удается найти?

   — Вот основные показатели нашей работы за прошлый год: были разысканы 135 скрывавшихся преступников, установлены личности 104 неопознанных трупов. Найдены 85 пропавших без вести, и в большинстве случаев живыми.

   — Что же с ними происходит?

   — Случаи бывают разные. Теряются пожилые люди, страдающие потерей памяти, неверные мужья или жены. Часто пропадают мужчины — жены их разыскивают, а они в запое. Очнутся через пару недель и — домой. Бывает, что уходят бомжевать. К примеру, об исчезновении одного такого гражданина к нам уже трижды обращалась с заявлением его мать. Дома ему не живется, уходит и пропадает на несколько месяцев — последний раз мы его вытаскивали из подвала. А виной всему — пьянство, деградация личности.

   — Раз уж мы заговорили о проблеме отцов и детей: часто ли к вам обращаются с заявлением по поводу утраты связи с родственниками?

   — Бывают и такие заявления. Обычно взрослые дети уезжают на заработки в другой город, точного адреса не оставляют, не звонят и не пишут — так теряется связь. Мы возвращаем спокойствие матерям. А как-то раз обратилась женщина с просьбой разыскать ее мужа, от которого она уехала… в 1959 году.

   — А как обстоят дела с несовершеннолетними?

   — Настоящую головную боль доставляют воспитанники сиротских учреждений. В нашем городе их человек десять — постоянных беглецов, которых мы вынуждены объявлять в розыск по 5-7 раз в год. И где их только не находим — то в Рязани, то в Москве. Возвращаем назад, там их накормят, отмоют, оденут, а они — снова в бега! Убегают дети и от родителей, в основном из неблагополучных семей, когда им кажется, что на улице лучше, чем дома.

   — Понятно, что, к сожалению, найти удается не всех. Что происходит с остальными?

   — К несчастью, те, кто исчезают бесследно, как правило, стали жертвами преступлений. Есть и другая категория лиц, кого мы безрезультатно ищем годами, — это пожилые люди, которые ушли в лес и не вернулись. Сложно найти и тех, кто скрывается умышленно — скажем, втайне от всех уехав куда глаза глядят от долгов. Но среди тех, кто жив, мы находим всех.

   l В Министерстве внутренних дел России будет создан единый банк данных лиц, объявленных в розыск. При этом в банк будут внесены сведения не только о преступниках, но и о пропавших людях, а информация будет включать не только биографические данные, но и антропологические и функциональные приметы человека.

   Сгласно статистическим данным, ежегодно в России пропадают без вести около 200 тысяч человек. Это сравнимо с численностью населения небольшого города, чуть большего, чем наш Миасс.