когда-то мечтал стать медиком, а теперь лечит больное общество

   Наша встреча начинается с того, что Александр Симонов, заместитель начальника Миасского межрайонного отдела управления госнаркоконтроля России по Челябинской области, открывает сейф и по очереди выкладывает на стол пакеты с наркотическими веществами. Опережая меня, спрашивает: «Знаете, как пахнет марихуана?» Принюхиваюсь: словно какое-то мыло или моющее средство, ничего особенного. «А я за двенадцать лет работы в этой сфере марихуану определяю сразу».

   — Сколько же здесь доз?

   — Доза у каждого своя. Нам с вами, как начинающим, будет достаточно одного грамма героина на троих, чтобы уйти в мир иной. А здесь наркотики, изъятые за два месяца работы — июль и август, — больше двухсот граммов героина и больше двух килограммов марихуаны. Затем все это отправляется в Челябинск для уничтожения.

   — Александр Борисович, почему вы пришли в УВД?

   — После школы я поступил в медицинский институт, но бросил, возмутившись тем, что нас, будущих медиков, отправляют в колхоз копать картошку. Пошел в армию, а после армии надумал в милицию: вдруг, думаю, из меня еще один Шерлок Холмс получится. И вот уже тридцать лет защищаю интересы граждан.

   — Знаю, что прежде, до появления госнаркоконтроля, вы возглавляли группу по борьбе с незаконным оборотом наркотиков в УВД. Что-то изменилось в вашей деятельности после того, как вы стали наркополицейским?

   — Разница в том, что в милиции, сколько бы мы ни взяли наркодельцов, сколько бы ни изъяли наркотиков — столько и ладно. Здесь же у нас существует такой показатель, как рейтинговый вес: в месяц мы должны изъять, к примеру, от 100 и более граммов героина, от одного и более килограмма марихуаны. Справляемся! Только в июле мы возбудили 12 уголовных дел по хранению и сбыту наркотиков, в августе — 11. Насколько мне известно, в УВД за этот же период — ноль. За прошлый год наш отдел стал лучшим в области по всем показателям. Вообще ребята очень сильные. В составе шесть оперативников, три следователя, четыре контролера.

   — Недавно вашим отделом был задержан в момент сбыта наркотиков бывший сотрудник частного охранного предприятия...

   — Действительно, взяли мы с поличным бывшего охранника, участника чеченской войны. Но дело находится пока в стадии предварительного заключения, поэтому подробности позже. В прошлом году осужден на восемь лет лишения свободы бывший сотрудник патрульно-постовой службы Пушкарев. Недавно был задержан водитель, который у себя в маршрутке сбывал наркотики. Но все же это единичные случаи. Основные сбытчики наркотиков — это цыгане (90 процентов из них занимаются сегодня наркотиками) и таджики.

   — Пытались ли вас подкупить?

   — Сколько угодно! Прежде всего задержанные предлагали их отпустить, обещая, что завтра они выведут нас на более крупного наркоторговца. Но что такое отпустить цыганку? Ты потом ее будешь искать, как иголку в стоге сена! Предлагали машины, квартиры, доходили до суммы в сто тысяч баксов. Но поняли потом, что с Симоновым договариваться бесполезно. Все сотрудники отдела проходят очень жесткий профессиональный отбор. Отслеживается все: нравственные качества, честность (по детектору лжи), поведение вне работы. Мы ведь президентская служба, такая же, как ФСБ. И прежде местная власть долго не могла понять, что не она будет нас контролировать, а мы ее, поскольку уполномочены также бороться и с коррупцией.

   Рботать тяжело, не всякий выдерживает, потому и текучесть кадров. Но очень интересно. Один из наших руководителей из областного управления съездил к нашим коллегам в Америку. Там эта профессия — одна из самых высокооплачиваемых, они получают семь с половиной-восемь тысяч долларов в месяц. Но там скучно работать, у людей нет энтузиазма, рвения, они после шести уже не поедут ни на какую спецоперацию. А мы ведь не ощущаем времени, работаем по двенадцать часов в сутки.

   — Борьба с наркоманией — это…

   — прежде всего профилактика. Были годы, когда мы испытали шок от демократии, это вылилось во вседозволенность, разнузданность. Помните 1998-й год, когда был настоящий всплеск употребления наркотиков? Сейчас появилась некоторая стабильность, да и молодежь осознала, увидела, какое это зло.

   Кнечно, больше внимания нужно уделять семье. И деньги, положение тут не спасают. Я могу привести массу примеров того, как дети высокопоставленных родителей не где-нибудь, а в Миассе становились наркоманами. Будет здоровой семья — станет здоровым общество, сильной — Россия.

   — Вот уж не думала, что мы с вами будем говорить о воспитании. Александр Борисович, а ваша семья от наркомании защищена?

   — За свою семью я пока спокоен. Сейчас мои дети уже взрослые, определились с выбором профессии. А когда сыну было 11, а дочери 13, жена даже ушла с работы, чтобы заниматься воспитанием детей. Возраст такой, что нужен был контроль и ежедневный досмотр.

   — А в чем заключался досмотр — термин-то чисто милицейский: проверяли карманы, обнюхивали?

   — Да нет, конечно же! Просто мы в любую минуту знали, где дети находятся и что делают. Все было на доверии. Вечерами общались. Дети делились со мной своими проблемами. С малых лет я их всюду брал с собой, приучал к труду, порядку.

   — Во время нашей беседы вы выкуриваете уже, наверное, пятую сигарету. А как эта привычка сочетается с вашей деятельностью?

   — Но это же никотиновая зависимость, а не наркотическая. Она не влияет на мировоззрение и интеллект. Хотя сына я убедил, что это плохо, и он не курит.

   — Ваш наркопрогноз по Миассу?

   — Меня настораживает тот факт, что цыгане начинают потихоньку мигрировать в разные районы нашего города, в том числе машгородок. А это значит, что беда может коснуться любого человека. Я уже встречался с новыми властями, мы обозначили проблемы. Уверен: если администрация города будет делать упор на профилактику, лечение, а затем уж на борьбу с наркоманией — эффект обязательно будет.