Вдетстве, играя с подругами на старгородской улице Свиридова, я всегда помнила, что рядом живет «тетя доктор Ларионова». Часто встречала ее около дома — статная, обаятельная, с копной роскошных волос, она приковывала к себе всеобщее внимание — и недаром, ведь работала она в то время главным терапевтом города. Говорили, что Зинаида Никифоровна как никто другой умела поднять давление пациента, прекрасно лечила гипотонию.

   В1986 году я попала в больницу. Как-то утром в отделение зашла Ларионова (я ее сразу узнала, несмотря на прошедшие десятилетия). В соседней палате она осматривала больную плевритом, и я поразилась точности и бережности прикосновений пальцев врача и выражению ее лица — было в нем что-то материнское и одновременно строгое и неумолимое. Современники Зинаиды Никифоровны отмечали, что она обладала даром убеждать и благотворно влиять на окружающих.

   Н понаслышке я знаю и о выдающемся хирурге своего времени Моисее Семеновиче Флятау. В 1972 году я обратилась за помощью с нарывом на руке. Пришла, села, держу палец перед хирургом и жду анестезии. А доктор Флятау вдруг как полоснет по ногтю скальпелем. У меня искры из глаз, минутный шок и вопрос: «Доктор, разве можно вот так?..» — «Только так и нужно!»

   Иправда, с легкой руки хирурга палец зажил очень быстро. Мне говорила о нем Елена Федоровна Блинова, работавшая тогда фельдшером, как об очень работоспособном талантливом хирурге и скромном человеке.

   Мя память хранит много имен настоящих целителей, врачующих душу и тело. Это семейный врач моей бабушки О. Л. Подрядовой Л. Ф. Виткова, заботливый и внимательный Н. Г. Назаров («Это наш настоящий «старушечий доктор», — говорила о нем другая моя бабушка К. И. Панфилова), гениальный доктор С. Г. Блох… Низкий им поклон и сердечное спасибо от благодарных пациентов.