оказался безногий инвалид

   Несколько дней назад перед окнами дома, где я проживаю, поселился (в прямом смысле этого слова) мужчина, инвалид без ног. Народ у нас сердобольный, я неоднократно была свидетельницей того, как люди приносили ему вещи, еду, не забывая и про спиртные напитки. Некоторые подходили, пытались общаться. Но это что касается простых людей. Мне же захотелось узнать мнение представителей структур, от которых, как казалось, зависит решение судьбы бездомного инвалида.

   Яне жажду крови, не предлагаю согнать бомжей в резервацию. Но если моя девятилетняя дочь, проходя мимо лежащего на земле инвалида (неважно, трезвого или пьяного), с полными слез глазами спрашивает, почему он здесь находится и можно ли ему помочь, я хочу быть уверенной в том, что знаю ответ на этот вопрос и что государство, в котором я живу, может и должно заботиться обо всех своих гражданах, а иначе все мои патриотические воспитательные речи — всего лишь профанация, которая никогда не дойдет до ее души, не понаслышке знакомой с реалиями жизни.

   Я. СТАРКОВА, 32 года, пр. Автозаводцев.

   Серва был телефонный звонок от автора этого письма Яны Старковой, потом — само письмо. В тот же день мы съездили на «место проживания» 54-летнего безногого инвалида Владимира Терехина — на пересечение улицы Орловской с проспектом Автозаводцев.

   Кнечно, бездомный инвалид мог бы выбрать «для проживания» и менее многолюдный район. Но он, несмотря на всю безнадежность своего положения, еще не потерял надежды на то, что ему придут на помощь. Даже раненый зверь в поисках защиты прибивается к людям…

   Мсли и слова у сидящего на голой земле человека — давно не мытого, с обгоревшим на солнце лицом, с распухшими неловкими руками, с ампутированными выше колен ногами — путаются и пересекаются. Он слегка пьян. Но из его рассказа вырисовывается не очень счастливая судьба. Попал в больницу с гангреной ног. Утверждает, что в больнице у хирурга Зубкова пролежал три года. За это время умерла жена, с которой прожил 24 года, а сын продал квартиру родителей и попал в тюрьму. В больнице инвалида больше держать не могли и выписали в никуда. Так он оказался на улице. Подкармливают его сердобольные люди, как могут опекают и угощают спиртным такие же, только с ногами, друзья-бомжи. Подъезжала как-то милиция на машине, посоветовали искать жилье.

   — А где я его найду! У меня здесь никого нет, — плачет, закрывая лицо руками, инвалид.

   — А в дом инвалидов пошли бы?

   — Конечно! Конечно! — спешит согласиться отчаявшийся мужчина.

   Кгда-то он работал на автозаводе, сварщиком в прессово-кузовном производстве, помнит имена всех своих начальников, говорит, что хорошо зарабатывал. Но вот жизнь повернулась к нему самой страшной своей стороной: инвалидностью, одиночеством, бездомностью.

   М уходили от Владимира Терехина с тяжелейшим чувством беспомощности. Он беспомощен от инвалидности, мы — от того, что ничем не можем ему помочь.

   Плгода назад вот так же по телефонному звонку мы выезжали к бездомному инвалиду, который устроился жить под мостом. Пока искали тех, кто может ему помочь, человек умер. Проблема решилась сама собой. Но вот тут же возникла новая. Уже с другим инвалидом. Снова будем ждать, когда Бог приберет убогого? Тогда кто же мы все?

   Ндеемся этой публикацией привлечь внимание органов социальной опеки и помочь человеку, которому самостоятельно из своей беды не выйти никогда. И давно уже пришла пора продумать и решить вопрос с приютом для бездомных, для начала хотя бы вот для таких — совершенно беспомощных.