Известное стихотворение поэта Дмитрия Кедрина начинается так: «У поэтов есть такой обычай — вставши в круг...» Не стану продолжать, как сказано у автора, а скажу по-своему: «обсуживать» друг друга…» То есть обсуждать. Есть такой обычай и у художников, в том числе наших. И, кажется, иной раз коллеги «обсуживают» друг друга достаточно остро, проводя резкие разграничительные линии между группами и личностями с разными творческими пристрастиями.

   Тлько вот 20 марта намечавшееся обсуждение городской художественной выставки отчего-то не получилось, хотя открыта она была загодя и многие могли бы прийти с накопившимися суждениями об этой и других экспозициях. Рассуждения одного-двух ораторов о высоком предназначении искусства, реплики других пришедших сюда как-то повисли в воздухе.

   А сама выставка заслуживает того, чтобы о ней потолковать, и недавно уже кое-что было рассказано о ней в городских СМИ.

   Прадоваться тут есть чему. Большинство авторов, не мудрствуя лукаво, идет будто бы проторенной, а на самом деле вовсе не легкой тропой, демонстрируя при этом разные подходы к изображаемому и, конечно, разный уровень мастерства. Есть тут работы — живописные и графические, — написанные «вкусно», неординарно, зрело. Выразительнее всех выглядят полотна Л. Оленева. Нельзя сказать, что у этого многоопытного живописца не бывало осечек — но тут их, пожалуй, не найти. Посмотрите его «Проталину», его «Дворик зимой», «Стерню» — все свежо, изображение строится из гармонии цветовых находок, не заметных для нас в натуре, но подсмотренных зорким взглядом художника и соединенных искусной рукой. Благодаря работам Оленева мы начинаем понимать, что снег — не подобие однотонно-белой простыни, а нечто сшитое воедино из разнообразных оттенков спектра и потому живое, неподдельное. И облака, и стены деревенских домиков, и стволы деревьев сложены из массы отлично найденных мазков, и потому они живут естественной, радующей нас жизнью. И вообще, Леонид Евгеньевич умеет радоваться и удивляться тому, что видит, а потому радует и удивляет зрителя. Нет у Оленева «зализанности», ремесленного блеска — в его манере главенствует этюдная свежесть и при этом не чувствуется незавершенности!

   Дльше — акварели О. Незнамовой. Не ведаю, «чистая» ли это акварель или с примесью гуаши — предметы на листах Незнамовой плотные, не слишком прозрачные, но все полно чистого цвета, ощутимо. «Чертополох», выписанный с немалой долей воображения, сменяют другие симпатичные натюрморты — с яблоками, корчажкой, ложкой, крынкой. И, наконец, «Пирожки» — хоть ешь их!

   Юий Шерстнев предстает в этой экспозиции как умелый акварелист. Он хорошо чувствует природу. Прозрачные водяные краски у него размыты, текучи — почти в «никольской» манере. Акварели В. Соловьевой строго судят иные наши законодатели искусства — а мне кажется, что, например, у любопытного «Зимнего этюда» Валентины Моисеевны, выполненного в синеватой вечерней гамме, стоит остановиться: он «зацепляет» загадочностью, недосказанностью, он фантастичен и реален одновременно.

   Жвопись Ю. Сиротина представлена достаточно широко. У него всегда есть что-то интересное, он не старается поражать зрителя новизной, пишет добротно, понятно и умело. Одну из работ автор назвал «В парке Чаир» — помните такой романс? Это уголок сада, выписанный с большой любовью.

   Нсколько работ В. Семенова — примечательная часть экспозиции. Хорошая живопись! Но были у этого автора полотна более выразительные, исполненные большего чувства. А. Феофанов, прежде отдававший предпочтение городскому пейзажу, в последние годы все более успешно пишет природу.

   Да полотна С. Федосеева, не очень убедительно изображающие водную гладь Тургояка, работы И. Гудкова, карандашные рисунки В. Матвеева, выполненные в манере фантастического шаржа, вызвали критические отзывы инициаторов обсуждения. Они сошлись на одном: чтобы искусство наших художников было «правильным», их надо воспитывать. Причем речь шла не столько о воспитании мастерства, сколько о приверженности определенному духу, стилю, мышлению. Только кому, как, каким способом предлагается воспитывать? Ведь сколько людей, столько мнений и вкусов. Распугать нашу самодеятельность резкими оценками можно запросто. Вот и на «обсуживание» почти никто не пришел. Наивные вопросы? Такие же, как предложения.