Когда совершенно целая деревянная доска, на которой Тамара Андреевна Руднева вырезала для своей мамы именную икону святой великомученицы Зинаиды, утром оказалась треснувшей (не распалась доска на две половинки только благодаря небольшому сучку), художница поняла: мамы, самого дорогого и близкого ей на свете человека, скоро не станет, это знак свыше. Так и случилось, хотя мама в этот момент ничем серьезным не болела.

   Заки судьбы преследовали не верующую ни во что прежде Тамару неоднократно. Чего стоило услышать ей однажды в своей квартире... голос из пустоты, когда она в отчаянии обратилась к Богородице: «Матушка Божья Матерь, вот у меня опухоль на ноге, посылают к онкологу. Ну сделай что-нибудь, чтобы ее не было!» Неведомый женский голос, раздавшийся из совершенно пустого угла комнаты, ответствовал: «После Нового года не будет». Так и произошло. И было еще не одно подобное чудо — все после того, как женщина крестилась в православной церкви. Кстати, на кухне одна из ее деревянных работ как раз и посвящена этому событию, случившемуся пять лет назад. Толчком же к крещению послужило неодолимое желание Тамары Андреевны вырезать из дерева икону «Троеручица». Стала она работать, а сама усомнилась: имеет ли на это право? Пришла в храм, где ей сказали: «Крестись, тогда и получишь благословение батюшки». Так она и сделала. Теперь каждую свою икону художница окропляет святой водичкой, взятой из церкви.

   А вообще квартира Тамары Андреевны напоминает своего рода выставочный зал: на каждой из стен красуются ее творения. Причем современность и она сама, ее жизнь, ее родные причудливым образом переплетаются с древними куполами церквей, золотыми крестами, монашками в платочках. На одной из досочек — Филипп Киркоров, ее любимчик, а вот и она сама в молодости — черноглазая красавица в белоснежной кроличьей шапочке. Три маминых сестры, одна из которых стоит в окошке, обрамленном деревянными кружевами, а две других присели отдохнуть на скамеечке — вот так захотелось ей оформить снимки из семейного альбома. Милые ангелы-хранители, быстроногие лошадки и олени с ветвистыми рогами, кудрявые уральские березы и сосны, деревенские избушки — все это добрососедствует в работах Тамары Рудневой.

    Страсть к рисованию проявилась у нее уже с пяти лет. В школе оформляла все стенгазеты. Окончила Миасское педучилище, где среди прочих наук преподавал методику рисования художник Анатолий Федорович Лузин. У него-то и училась она мастерству. Трудилась учителем в школе, затем художником-оформителем на МНЗ и УралАЗе. Сейчас Тамара Андреевна на пенсии, но возраста почти не ощущает. Смеется: «Мне всего 16!» И на самом деле, день своего рождения за всю жизнь ей удалось справить всего 16 раз: родилась она 29 февраля. Еще одна необычность: не так давно хирурги обнаружили у нее... третью почку. «Может, в этом секрет моей молодости?»

   Дмой к Тамаре Рудневой мы пришли в пасмурный осенний день. Я взглянула в окно и поразилась: из окон ее современной квартиры видно было только два цвета: серый, идущий от неба и чуть припорошившего землю снега, и насыщенный коричневый, почти черный — от потемневших от времени деревенских домиков, бесконечной чередой уходящих к самому горизонту.

   — Люблю деревню, люблю Россию-матушку, — перехватив мой взгляд, улыбнулась художница. — Где еще увидишь такое! Я сама из деревни Темир, что за Кундравами. Миасс ни на какую заграницу не променяю, а из своей старой части города ни за что не перееду — нравится мне здесь жить.

   Лки святых внимательно смотрят на меня с многочисленных икон. Кажется, разглядывают. Однажды был у Тамары Андреевны посетитель. Четыре часа просидел он перед образами, а потом сказал ей: «Я от них не мог глаз отвести, а они — от меня!» Благоговейно относится женщина к образу царицы Грузии Тамары, причисленной к лику святых. Однажды, увидев икону с ее изображением, художница так и замерла — так вот откуда у нее, тоже Тамары, страсть к церковным куполам: на левой руке Тамары Великой нарисована церковь. Оказалось, богатая царица построила на свои деньги множество храмов.

   Н берусь утверждать, что моя собеседница из атеистки, каковой ее воспитало советское время, вдруг стала истово верующей: молитв знает немного, церковь посещает нечасто. В православной религии ее, как художницу, привлекает, прежде всего, Красота. А, с другой стороны, что же это такое, если не вера, когда она обращается к нарисованным ликам, как к живым людям, и что это, если не молитва, когда она утром, проснувшись, обязательно поговорит с ними, а вечером не забудет попрощаться?

   Ели искусствовед спросит меня о том, в каком же стиле, какой технике выполнены работы Тамары Андреевны, затруднюсь с ответом. Да и существует ли вообще такая техника, или это изобретение самой художницы: использовать, например, в той же деревянной иконе весь имеющийся в наличии подсобный материал, включая блестящие пакеты от цветов и конфетные коробки, а в других работах — фотографии?

   М похрустываем на уютной кухне малосольными огурчиками домашнего приготовления, пробуем кабачковую икру и сало: вкусно! Да и квашеная капуста хороша к отварной картошечке, впрочем, как и настойка на кедровых орешках. Любит потчевать Тамара Андреевна гостей. А вот и ароматный чай, приготовленный по особому рецепту радушной хозяйки.

   Жвет художница после смерти мамы одна, если не считать белоснежного дворнягу Бима. Но одинокой, а уж тем более несчастной, она себя не считает. Все привыкла делать сама, и мужскую работу тоже: и молоток, если надо, в руки возьмет, и замок в дверь врежет.

   Чо касается мужского внимания, то его в жизни было предостаточно; многих привлекал этот лакомый кусочек: веселая, озорная, красивая и талантливая певунья-художница... Крутила она романы, чего греха таить. «Но чужие семьи я никогда не разбивала: на чужом несчастье счастья не построишь». К тому же возможных претендентов на руку и сердце отпугивала железная установка, невесть откуда пришедшая на ум ей, еще десятилетней: «Я родилась Рудневой, Рудневой и умру». Гордится своим отцом Андреем, награжденным посмертно (после гибели во время Великой Отечественной войны) орденом Ленина; родственником Всеволодом Рудневым, потопившим знаменитый «Варяг», чтобы тот не достался японцам. Были в ее роду летчики и военные. В зале на видном месте — портрет белого офицера Николая Руднева, ее дедушки, убитого во время Октябрьской революции.

   ...За окном незаметно стемнело. Выйдя из подъезда, я чуть не задохнулась от порыва стылого, с колючими снежными крупинками ветра, скорей побежала на остановку. Одна картинка согревала душу: вот сейчас моя новая знакомая наведет на своей кухоньке порядок, достанет нехитрый инструментарий, доски и сядет в зале за большой стол. Завьется из-под ее рук ароматная стружка, а на простых деревянных досках все явственней будут проступать лики святых. Рядом будет дремать красавец Бимка, и работа в уютной тишине комнат продлится далеко за полночь...