В «МР» за 12 июля 2003 г. была опубликована заметка В. Мандрыгина под названием «Освобождение ли было в 1919 году?» Первое чувство после ее прочтения — недоумение, затем — досада.

   Кзалось бы, опубликованы книги — результат многолетних исследований краеведа В. Морозова, сохранились документы и воспоминания участников тех событий, давно расставившие по своим местам все то, что было. Ан нет! Сейчас модно стало все пересмотреть, передернуть, «исправить».

   Псть меня простят за повторение известных истин те, кому и без того все понятно, но не возразить В. Мандрыгину было бы несправедливо.

   Нчнем с того, что для большевиков, взявших власть в Миасском заводе в январе 1918 года, главным было — обеспечить жителей продовольствием, чего не делали представители Временного правительства. В течение короткого времени были сделаны и другие шаги, улучшившие положение населения. Поэтому не случайно, когда в конце апреля прошли выборы Советов депутатов прямым и равным голосованием, большевики победили на них безоговорочно.

   Онако развернуться в полную силу новой власти не дали. Уже 27 мая начался мятеж пленных чехов в Златоусте, спровоцированный контрреволюционными силами. К этому времени в Миассе был создан красногвардейский отряд для охраны общественного порядка, куда входило 200 человек. Получив сигнал тревоги, большая часть отряда (150 красногвардейцев) направилась в Златоуст на помощь товарищам. А в это время приспешники буржуазной части населения при поддержке хорошо вооруженных чехословацких легионеров во главе с поручиком П. Обуховым организовали переворот. Оставшаяся небольшая часть красногвардейцев не смогла оказать им достаточного сопротивления.

   Мтежники же, совершив переворот, свергли и законно избранную власть в Миасском заводе. И это надо учитывать любому историку и краеведу, если он правдив в своих повествованиях.

   Д, автор прав, Колчак никогда не был в Миассе, но он и его войска оставили в нашем городе и на всем Урале такую кровавую рану, которая долго не зарубцуется. Прав В. Мандрыгин и в том, что в Миассе никаких смертных приговоров не было, потому что расправлялись со сторонниками Советской власти без всяких судов и приговоров. Без суда и следствия расправились с председателем исполкома Совета Н. Свиридовым, председателем Совета солдатских депутатов Н. Гореловым и другими активистами. После пыток зарубили шашками комсомольцев А. Винокурова и П. Гарина; ночью 2 июня пьяные белые офицеры расстреляли за кладбищем 14 арестованных, в том числе Н. Романенко; бойцов красногвардейского отряда, попавших в плен ранеными, расстреляли или зарубили шашками, а юношу Федю Горелова повесили на придорожной сосне и долго не давали родным его похоронить. И так — по всему Уралу.

   Могих сочувствующих Советской власти колчаковцы отправили с Урала в «эшелоне смерти». Среди них немало было и наших земляков. Пока эшелон шел по Сибири, по дороге выбрасывали погибших от пыток, жажды и голода. Всего — более тысячи(!) человек.

   Хрошо известна и трагедия девяноста шести карабашских рабочих, которых схватили не в бою, а прямо с рабочих мест. По дороге многих зарубили шашками, а других, еще полуживых, сбросили в отработанную шахту.

   Седи них была и женщина с сыном-подростком. Активное участие в расправе принимали и некоторые тургоякские казаки. Они и им подобные и составили те 82 семьи, которые бежали вместе с колчаковцами, понимая, что за содеянное придется отвечать.

   Кгда сопоставишь все эти факты с тем, что пишет В. Мандрыгин, вопрос «Освобождение ли было?» как-то теряет свой смысл.

   Клчаковцы вели войну не за идею, не за Учредительное собрание, как пытается изобразить сейчас В. Мандрыгин. Война велась ими против трудового народа, который посмел выпрямить спину, посмел освободиться от эксплуатации своих угнетателей и захотел быть хозяином своей судьбы.

   А тост Колчака, который приводит В. Мандрыгин, удивительно циничен по своей сути. Ратуя на словах «за нашу Родину — свободную и независимую, ... живущую по вере православной…», он опирался в своей войне против российского народа на штыки легионеров чехословацкого корпуса, японских и американских интервентов, которые хозяйничали в то время в Сибири и на Дальнем Востоке. Это они, а не большевики стремились завоевать свое господство «любой ценой, ценой гибели миллионов людей».

   Иеще о жертвах. Коммунистическая партия уже давно сама жестко осудила то, что во время борьбы с внешними и внутренними врагами страны погибли и невинные люди. Это трагедия и боль и страны, и партии, ею руководившей. Но не менее страшно, когда, добывая себе политические дивиденды, этим спекулируют уже в наши дни.

   Вэтом году 17 июля — день освобождения Миасса от колчаковцев — мы отмечали в 84-й раз. Среди тех тридцати человек, которые участвовали в поездке по памятным местам, немало было и новых лиц, а главное — подростков. Пришли самостоятельно и внимательно слушали. Глядя на них, я подумала: «Повезло вам, ребята, с родителями. Теперь не все поощряют интерес своих детей к правдивой истории».

   Гавный наш экскурсовод — А. В. Терский. Его удивительная память сохранила имена, подробности, даты. Все это Альберт Васильевич помнит с детства, из рассказов родителей, их друзей и соседей — активных участников тех событий.

   Упамятника на могиле эстонских красногвардейцев-разведчиков, что в поселке Динамо, мы с большим интересом слушали рассказ учителя школы № 12, настоящего историка-краеведа Н. В. Петровой и двух волнующихся девочек — К. Десятовой и Н. Шихалеевой. Они, эти девочки, и охапка цветов, которые были уже положены кем-то к памятнику карабашским рабочим еще до нашего приезда, да юная березка, пустившая корни на стволе теперь уже старой березы, под которой были похоронены разведчики-красногвардейцы, вселяют надежду, что благодарная память нашего народа еще жива…

   Ксожалению, было еще и то, что омрачило нашу поездку: давно не убираемые помойки на площади рядом с памятником павшим борцам и на Моховой горе. Справедливо, когда прихорашиваются главные улицы: они — лицо города. Но помойки рядом со святыми местами портят это лицо.