Уийство в гараже

   Нчто так не унижает человека, как нищета. Ее последствия непредсказуемы…

   Всередине июля 1998 года на территории УралАЗа произошло ЧП, которое показало взрывоопасность человеческой психики, расстроенной на почве борьбы за «место под солнцем», даже если это место — за рулем «управленческих» автомобилей.

   Нчиналось все обыденно. Как следует из приказа, написанного по поводу ЧП, водители из-за отсутствия работы находились в помещении дежурного водителя, играли в домино, распивали пиво. Между тремя водителями автоколонны № 3 произошла ссора, последствия которой оказались трагичными.

   Оин из водителей в половине пятого вечера «для продолжения выяснения личных отношений» сначала беспрепятственно выехал с территории завода, а затем также «бесконтрольно» вернулся на завод — но уже имея при себе охотничье ружье. Он и расстрелял двух водителей-обидчиков в упор; они скончались на месте от полученных ран…

   Вприказе обозначено: «Происшествию предшествовали слабая трудовая дисциплина и бесконтрольность занятости водительского состава…»

   Вешне — все верно; приказом не требовалось «ни читателя, ни советчика, ни врача». Но любой из них вспомнил бы, к примеру, героев Достоевского, которых «среда заела» и которые, накопив за свою жизнь подобных «впечатлений», в один прекрасный момент могут «пойти и село сжечь».

   Соит думать, что просто так человек «с катушек» не съезжает…

   Впомнить все…

   Кизисные годы слишком дорого стоили южноуральцам. «Обвалились» заводы не только в Миассе, но и в Златоусте, Карабаше, Юрюзани, Катав-Ивановске. Разорилось большинство сельскохозяйственных предприятий. Сегодня, когда экономика развивается стабильно, вспоминать о кризисе, может быть, и неуместно. Хотя…

   — …Однажды, — рассказывал Валерий Панов, — еще в сентябре 1998 года, через несколько дней после моего назначения, в 8 часов утра мне сообщил дежурный по заводу, что литейные цеха в ночную смену отказались работать — людям не хватило хлеба. Честно говоря, поначалу я не знал, что делать. Позвонил своему хорошему знакомому, президенту ассоциации «Хлебпром», и попросил выручить. Два месяца он поставлял нам по 15 тонн хлеба в сутки. Никаких других продуктов на пластиковые карточки УралАЗа купить было нельзя. В эти дни по ОРТ прошел репортаж с Уральского автозавода, где показали, как наши люди бьются в очереди за булкой и даже за половиной булки хлеба. Комментарий был жесткий — «как в дни блокады Ленинграда». Это сейчас положение выправилось. А о том, что было полтора года назад, не хочется даже вспоминать.

   Впамяти автозаводцев остались и пресловутые талоны-«юрики», и дамы среднего возраста с табличками на груди, предлагавшие «обналичить пластмассу»: например, водкой по «стольнику за бутылку»…

   Кслову, не только в памяти автозаводцев. Так, губернатор Петр Сумин рассказывал:

   — Тот, кто помнит, тот вздрагивает от того, что было на Уральском автомобильном заводе. В сентябре 1998 года, перед всеми нашими революциями, было собрано всего несколько некомплектных «Уралов». Люди сидели без зарплаты. Однажды приехал, смотрю, очередь стоит в кассу. Спрашиваю: «Что выдают?» А выдают звенья от цепочек. Получили по бартеру из республики Саха-Якутия золотые цепочки. И вот делили их на двадцать человек и этими звеньями рассчитывались с людьми… Мы завод в то время просто теряли…

   Ндостойный справочник

   Тряли не только завод — сам человек терял чувство достоинства.

   Ее весной 1996 года в газете «Уральский автомобиль» был опубликован «Справочник видов удержания из заработной платы».

   Сравочник «жизнедеятельно занятен». В нем, помимо традиционных вычетов (подоходный налог, плановый аванс, алименты, ссуды), разместились всевозможные удержания — за врученные подарки и услуги кафе «Золотой дракон», за услуги по ремонту часов на территории предприятия и оплату продукции молочных магазинов, за детские сады и школьное питание, за услуги хлебных магазинов и фото фирмы «Кодак», удержания за дрова, нотариальные услуги, за услуги БТИ, за приобретение лекарств, за протезирование зубов, за новогодние подарки. Кроме того, всевозможные штрафы — за мелкое хулиганство, за нарушение техники безопасности и Правил дорожного движения, за опоздание на работу, прогулы и пьянство на рабочем месте, за утерю и порчу инструментов и спецодежды…

   Нжно остановиться: подобная бухгалтерская регламентация жизни человека, которому не выдается реальное (денежное) вознаграждение за труд, унизительна и грозит различными психологическими срывами. Весь скрытый ужас этого списка как раз в том и состоит, что человек терял право расплатиться сам из своего кармана за товар, услуги или свои прегрешения. Ему пришлось жить по правилам «виртуальной бухгалтерии» своего предприятия, вместо того, чтобы жить своей жизнью…

   Чловек на привязи

   Кгда-то Павел Бажов, выходец из небольшого уральского городка, попав в Екатеринбург, признавался: «Сразу стало видно, что тут не по-нашему живут… Для меня же привычно, что всякий житель с какого-нибудь боку к заводу привязан...» Со временем этот «горно-заводской колорит» обернется сложным психологическим испытанием для человека. Любое потрясение на градообразующем предприятии неизбежно станет потрясением для всего города.

   Пихологическое напряжение на Уральском автозаводе достигло своего пика летом-осенью 1998 года. Поэтому стоит отметить один очень важный «негосударственный» документ — заметки заводского психолога.

   «Эмоции, захлестнувшие логику, разум, являются преградой для видения реальности. Отсюда — отсутствие перспективного анализа происходящего и невозможность реального определения своего места и своей роли в создании будущего». Кроме того, в заметках говорилось о возникшей «стене»: «проявлении крайних случаев жизнеобеспечения — нищенствующих и хорошо обеспеченных» (на Западе, чтобы преодолеть подобное порочное разделение, ушло несколько десятков лет).

   Лтом 1998 года такие заметки можно было читать как приговор целой эпохе, в водовороте которой находился коллектив Уральского автозавода. Это итог движения «по дороге разочарований», обернувшийся тоской по стабильному и понятному прошлому. К тому же приближающееся банкротство, казалось, посадило 20-тысячный коллектив на чемоданы. Вкус этого чувства — чувства растерянности — забыть сложно…

   Пребороть это чувство автозаводцам удалось лишь в 1999 году, когда стали выпускать полнокомплектные автомобили, ежемесячно увеличивать долю зарплаты «живыми» деньгами, а сам коллектив поверил как в профессионализм новой команды, так и в свои собственные силы.

   Оег ВЕПРЕВ Продолжение следует.