Смобытный талант миасской Рины Зеленой востребован и сегодня

   Эу женщину с мягким голосом, напоминающим журчание ручейка,

   и лукавыми глазами знают в машгородке многие. И не только, кстати, в машгородке: по первому зову она идет в детский сад,

   в центр соцобслуживания, в воскресную школу, в библиотеку и дарит свой талант людям. И пусть не сбылась ее мечта — блистать на театральных подмостках — она нисколько не переживает по этому поводу, потому что знает: родилась артисткой и навсегда ею останется.

   Сточностью до наоборот

   Дузья неспроста называют Фаину Григорьевну Рыжикову миасской Риной Зеленой. Ей всегда особенно удавалось чтение детских стихов, во время которого она будто бы перевоплощалась в маленьких героев Агнии Барто, Виктора Драгунского, Самуила Маршака. Слушая милый «малышковый» лепет, зрители думали, что судьба самодеятельной артистки так же мила и светла.

   Н самом деле все было с точностью до наоборот. Жизнь под бомбежками на оккупированной немцами территории. Смерть отца, повешенного своими же солдатами за то, что бежал из плена и остался жив. Ссылка в сибирское село Венгерово с клеймом «родственники врага народа». Одного только подобного факта биографии хватило бы, чтобы наложить вечную печать страха и недоверия на детскую душу.

   Ксчастью, этого не случилось. Помогла ли ей все забыть и всех простить мудрая, любящая мама или Фаина благодаря легкому, солнечному характеру сама освободилась от пут страшных военных воспоминаний, не известно…

   Нлог в 12 лет?

   Тлько уже в Венгерово, не обращая внимания на косые взгляды и злобное шипение за спиной, она начала готовиться «в артистки» — пока еще бессознательно. Пела, читала со сцены и даже сыграла небольшую роль в постановке взрослого театрального коллектива «Платон Кречет». Со смехом вспоминает, как после спектакля актеров наградили небольшой денежной премией и у всех без исключения (в том числе и у пятиклассницы Фаи) вычли… налог на бездетность. Потом, правда, разобрались и деньги школьнице вернули. Судьбоносным событием стал приезд в сибирскую глухомань настоящей артистки. Ее выступление — художественное чтение — явилось для шустрой девчонки первым уроком профессионального мастерства декламатора.

   Птом — переезд в Магнитогорск, музыкальное училище, выступления в воинских частях. Хорошенькая, живая, эмоциональная, Фаина была всеобщей любимицей и не переставала мечтать о сцене.

   Хчу быть

   как вы!

   Онажды она набралась смелости и отправила письмо в Москву самой Рине Зеленой: «Очень люблю ваше творчество, хочу быть такой, как вы. Расскажите, как учились рассказывать о детях!» Столичная знаменитость не ответила. Настырная студентка написала еще одно: «Почему вы мне не ответили? Не считаете нас за людей?..»

   Н удивление, вскоре пришел долгожданный ответ. Рина Зеленая писала: «Рассказывать о детях я нигде не училась. Я интересовалась речью и психологией детей, много лет посвятила их изучению, пока не добилась одобрения зрителя. Если вы так любите искусство и твердо решили стать актрисой, то нужно идти тем же путем, каким идут все артисты, — трудом, талантом и прилежанием добиваться своего места в искусстве».

   С щитом или на щите?

   Впускницу Магнитогорского музыкального училища направили в Златоуст, но у нее были иные планы на будущее — поступить в ГИТИС. Ради такого случая мама продала пианино и отдала вырученные деньги дочке на покупку железнодорожных билетов. Друзья пришли проводить Фаю, а она, счастливая, в кудряшках белокурых волос, в мамином штопаном платьице и парусиновых туфельках, уже воображала себя, должно быть, звездой театра и кино. Но не тут-то было!

   — То ли переволновалась я, — вспоминает Фаина Григорьевна, — то ли подготовка была недостаточно хорошей… В общем, я не поступила. Было больно, обидно до слез, но ничего не поделаешь. Пришлось возвращаться на Урал.

   Иснова началась бурная театральная деятельность — сначала в Златоусте, а с 1955 года — в Миассе. Олимпиады, фестивали, конкурсы, агитпоезда, смотры художественной самодеятельности… Фаина была непременной их участницей. Ее хорошо знали в Челябинске, не раз звали в профессиональный театр, но она предпочла остаться в Миассе.

   Ве должно идти изнутри

   — Театр — это моя жизнь. Как только куда-то приезжаю — сразу в театр иду. В «Прометее» театральным коллективом руководила Татьяна Цыдина. Она говорила: «Фая, когда читаешь со сцены, не гримасничай. Все должно идти изнутри, из души…» И я училась постепенно этому. Говорят, что Макеев всегда спрашивал перед концертами: «А Рыжикова будет читать?» И после выступления ко мне за кулисы обязательно приходил человек и благодарил от имени Виктора Петровича. Сама я долго не знала, кто он такой и как выглядит. Как-то на улице увидела, что приятельница разговаривает с незнакомым мужчиной, который, заметив меня, не замедлил поздороваться. И потом, пробегая, торопясь на работу, через двор у первого гастронома, я иногда видела его выходящим из углового подъезда, и каждый раз он почтительно мне кланялся. Однажды, когда я торопилась к маме в Тургояк, на дороге замедлила ход красивая черная машина, сидевший в салоне мужчина наклонил голову, приветствуя меня. Позже мне рассказали, кто это был…

   Чтаю самой себе

   С временем детские стихи стали тесными для чтицы — захотелось попробовать себя в новом качестве. Первую композицию, составленную из взрослых стихов, написала для нее режиссер Татьяна Цыдина, все остальные (а сегодня в ее репертуаре их более полусотни) составляла сама.

   — Фаина Григорьевна, а вы смогли бы жить без театра?

   — Никогда! Ни без поэзии, ни без театра... Если я не читаю кому-то, то читаю дома, самой себе. И — удивительное дело! — в этот момент у меня ничего не болит и появляются силы жить.