Миасские ветераны вспоминают 9 мая 1945 года

   О Великой Отечественной войне можно говорить много и долго. Но день победы — совершенно особая страница в ее истории. Ее, победу, ждали, в нее верили, с надеждой на нее шли в бой, бросались на амбразуры, не жалея своей жизни — и все ради того, чтобы жила страна, чтобы рождались и росли дети, чтобы утренняя заря никогдане нарушалась грохотом орудий. И она пришла — ожидаемая и совершенно неожиданная. Обрушилась как снег на голову, как лавина всенародной радости, счастья и… горя от понесенных потерь. Она застала нас врасплох, одних в госпитале, других на полях сражений, третьих в глубоком тылу… Сегодня миасские ветераны вспоминают день 9 мая 1945 года.

   Алексей Иванович СТЕПАНОВ:

   Природа радовалась вместе с нами

   — Победу я встретил в госпитале в городе Верещагино Пермской области. Пришли в палату врачи, принесли радостную весть. Что тут началось!.. Шум, смех, слезы, объятия. В честь победы выдали нам фронтовые 100 граммов. Кто из раненых смог, тот вышел на улицу, а там уже весь город радовался долгожданному дню: пели, танцевали, играли на гармошке. День как раз стоял хороший: солнечный, небо голубое-голубое, без единого облачка, птицы поют… Будто природа вместе с нами тоже радовалась…

   Анна Ивановна КОЛОДКИНА:

   Все, девчонки, конец войне!

   — В конце апреля 1945 года войска 2-го Белорусского фронта, в составе которого я находилась, стояли в городе Гранфенхагене. Весна в самом разгаре, цвели вишни, яблони… Почему-то было тихо, канонады не слыхать. Стали поговаривать, что, мол, война, должно быть, кончилась. 8 мая наш командир вернулся из штаба и объявил: «Все, девчонки, конец войне!» Что тут началось!.. Мы, девчата-регулировщицы, прыгаем от радости, визжим, солдаты нас подкидывают вверх — того и гляди ушибут. Танки, пушки палят, стреляют из автоматов — грохот стоит невероятный! В небо летят пилотки, шапки, беретки, шлемы танкистов, а по щекам слезы текут… Не верится, что все закончилось. Быстро сколотили из горбылей большой стол, повара сварили праздничный обед — суп, кашу да чай, разлили по 100 граммов. Я свои «фронтовые» солдатам отдала. Утром 9 мая нас повезли в Берлин, мы увидели Бранденбургские ворота, рейхстаг и в тот же день вернулись обратно. Но для нас, как оказалось, война еще не закончилась. Нас перебросили в Чехословакию, где еще шли военные действия. И только в начале августа мы смогли выехать домой, в Россию…

   Зинаида Петровна Матяшева:

   Пряники от Сталина

   — Честно сказать, День Победы помню смутно, мне ведь тогда было лет восемь. Зато хорошо запомнился один момент. Я блокадница, родители погибли в Ленинграде. Нас, детей, в 1942 году эвакуировали из осажденного города. Когда наш поезд стоял на одной из станций в Москве, воспитательница сказала никуда с мест не уходить, потому что сейчас пройдут товарищи Сталин и Ворошилов и поздравят нас с каким-то праздником. В вагоне появился Сталин с девочкой на руках, за ним шел Ворошилов и раздавал нам подарки, завернутые в бумажные кулечки. Я только успела вытащить один розовый пряник: следом шла воспитательница и эти кулечки у нас забирала.

   Валентина Григорьевна КАРАВАЕВА:

   9 мая я грузила мины

   — Хотя мне уже 99 лет, но майские дни 1945 года помню, словно это было вчера. я работала тогда на военном заводе № 426 в г. Кунгуре Пермской области. В мою задачу входил прием поступающих с завода ящиков с минами. В один ящик из сырого дерева укладывались по две мины общим весом 80 кг. Все эти ящики грузчики под моим руководством аккуратно складировали на товарном дворе железнодорожного вокзала. Когда общее количество мин достигало 1500 штук, я заказывала два железнодорожных вагона. Ящики с минами в них загружали 20-25 военнопленных, которых охраняли конвоиры с собаками. Как попало набросать ящики в вагоны нельзя: они бы все не вошли, требовалась аккуратность и тщательность. Затем я залезала по скобам на верх вагона, вкладывала в верхний ящик с минами заполненные мной данные о боеприпасах и пломбировала вагон для отправки на фронт.

   Кк раз в один из таких рабочих дней я услышала радостную весть о том, что наконец-то кончилась война. Мы обнимались, целовались, плакали, но от работы отойти не могли: на товарный двор с завода поступали мины, их нужно было грузить и отправлять по адресам.

   Нша работа шла день и ночь не только до Дня Победы, но и после него. Знаю, что 9 мая в самом Кунгуре прошел праздничный митинг, все ликовали, пели, плясали. А мы не могли покинуть своего боевого поста. Наша работа продолжалась еще весь май и июнь, и только потом нас расформировали.

   Валентин Маркович Коган, почетный гражданин:

   Подхватывали и качали

   — Более торжественного дня в своей жизни я не припомню. В 1945 году я учился в Москве в машиностроительном техникуме имени Дзержинского. Новость о победе разлетелась по городу мгновенно. Сотни тысяч москвичей, и я в том числе, собрались на Красной площади. Хотя, надо сказать, центр Москвы весь был забит: негде было ступить и на Манежной площади, и в Охотном ряду, и на Замоскворецком и Каменном мостах. Почему-то все ждали, что выступит Сталин.

   Эо событие было абсолютно стихийным, на лицах людей была неподдельная радость. Особенно восторженно встречали проходящих мимо офицеров. Их чествовали как победителей. Ближе к вечеру человеку в военной форме вообще нельзя было спокойно пройти: мгновенно подхватывали и качали. Было довольно много и иностранных военных, союзников, которых тоже подхватывали и качали.

   Оень запомнился еще и такой эпизод. В то время в Москве гостил настоятель Кентерберийского собора из Лондона Хьюлетт Джонсон. В газетах писали, что накануне Дня победы его принял Сталин. И вот на Манежной площади (неподалеку там раньше располагалось американское посольство) мы увидели, что идет какая-то группа людей, среди которых выделялся мужчина в облачении священнослужителя. Народ узнал настоятеля, так как в газетах была его фотография со Сталиным, и бросился к нему, чтобы тоже начать качать. В это время перед посольством США останавливается трамвай. Чтобы спасти своего пастыря от толпы, сопровождающие втолкнули его на сцепку между вагонами, он перелез на другую сторону и бросился к американскому посольству. Вот так иностранный гость избежал «поздравлений».

   Кнечно, незабываемое впечатление произвел салют Победы. По периметру города были включены сотни прожекторов, Москва оказалась как бы под разноцветным световым куполом. Я уже не помню, сколько было произведено залпов и из скольких орудий, но зрелище просто потрясающее.