В день рождения автозавода на аллее городского парка расположились клетки с голубями. С хохолками и чубчиками, с кудрявыми павлиньими хвостами и лохмами на лапках, рыжие, белые, черные, пестрые — птицы были чудо как хороши и как магнит притягивали внимание проходивших мимо ребятишек. А вместе с ними на голубей засматривались их отцы и особенно деды…

   Взрослые игры

   — Помнят еще, как в детстве голубей гоняли, — невысокий, ладно скроенный голубятник в клетчатой рубашке одобрительно покачал головой.

   Зметив, что его внимательно слушают, продолжил рассказ:

   — В 50-60 годы в Миассе было около 500 голубятников. Фронтовики, придя домой, работать не хотели, а сидели дома да голубей держали. Ох, и затягивало это дело! На голубей играли. Играли по-разному. Принесет сосед соседу голубя и предлагает: «Я с ладошки выпущу, и поглядим, что будет: коль на твою крышу сядет, я проиграл, отдам тебе голубя. А уж если домой полетит, то ты мне своего отдаешь!» Или, например, меж собой договорятся по семь перышек голубю намочить и отпустить. Сможет улететь — я выиграл, не улетит — проиграл. Самые хитрые брали в рот сахар, и когда смачивали слюной птичьи перья, они слипались, и голубь улететь домой не мог. Иногда привязывали листочек — к лапке, к шейке. Это тоже затрудняло движение…

   Зметив вопросительный взгляд и недоумение случайных слушателей, мужчина добавил:

   — Согласен, момент некоего неуважения к птице, что ли, здесь имеется. Но голубя такие «игры» закаляли, воспитывали, приучали возвращаться домой.

   Лбовь Николая Промптова (так представился собеседник) к голубям началась в пятилетнем возрасте, когда родственник подарил им с братом первую птицу.

   — Жили мы тогда в бараке в поселке Строителей. Голубя посадили в сарайку, как с ним обращаться, не знали. Выпустили полетать, а он взлетел высоко, сел на трубу котельной и не вернулся. Плачем, жалко голубя, а что делать? Пришлось брату ночью лезть на эту трубу, снимать почтаря. Когда отец построил дом, мы робко спросили: «Пап, будем голубей держать?» Разрешил. Как только в дневниках появились двойки, последовал строгий запрет. И мы тут же стали в школе ударниками! Мама давала нам по 15 копеек на пирожки, но мы их не тратили, копили, чтобы в воскресенье побежать на «голубинку» (так называли базар у речки в старом городе) и купить голубя, они стоили тогда от 50 копеек до 10 рублей.

   В отпуск — с клеткой

   Пред уходом в армию Николай женился и сразу сказал невесте: «После свадьбы поедем на базар за голубями!» Так и сделали. С той поры молодая жена усвоила, что значит для супруга эта красивая птица, и никогда не роптала. А он без голубей просто жить не мог. Будучи в армии, держал птиц на чердаке казармы и под их ласковое воркование писал письма любимой. Вернувшись, поехал на Север на заработки, жена подхватила под мышки ребятишек, Николай — клетки с голубями. Так и путешествовали всем составом: муж, жена, дети и голуби.

   — Раньше я разных голубей держал: николаевских высоколетных, бакинских. По 5-6 часов могли летать! Одни на месте стоят, как тарелочки, не кружат, мы их бабочками называли. Простые по кругу носятся. А бакинцы летят-летят, потом вертикально становятся и кверху столбом идут. И только щелчки слышно: щелк… щелк… щелк… Перевернется и дальше так же, свечкой. Теперь простых голубей (гривуны, пермские, почтари) выпускаю редко, а породистые и вообще в вольере живут. Сокола стало много, не дает жить спокойно. Да и ястреб летом частенько беспокоит. Никакого сладу с ними нет. Если хищник утащит обычного почтаря, ничего страшного, им цена 200-300 рублей. Другое дело — челябинские декоративные, они дороже, я их берегу, держу в вольере.

   Уидеть питомцев Николая Промптова в полном составе мне удалось чуть позже, когда получилось попасть в гости в голубеводу. В отдельном вольере ворковали челябинские красавцы разной расцветки с лохматыми лапками — белые, чернокрылые, черные белохвостые, желтые белохвостые. К вольеру примыкает закрытая беседка, откуда хозяин часами наблюдает за своими любимцами.

   — Николай Евгеньевич, о чем вы думаете, глядя на голубей? Что вам это дает?

   — Так это же красиво! Гляньте-ка! — и, шагнув в вольер, ловко ловит двух маленьких голубков. — Манишка бантиком, а носик чуть великоват — видите? У другой голубки носик получше, поаккуратней. Вроде бы мелочь? Но опытные голубятники такие вещи сразу замечают. А вот смотрите, как черный шейкой трясет. Красиво? Конечно! Чтобы его потомство тоже таким красивым было, надо в эту породу добавить, например, павлинов, они все шейками трясут. Но, опять же, если павлина добавишь, то будет длинный носик, а это у нас не приветствуется. Значит, придется добавлять породу «совы» или орловских голубей, они курносые — вот тогда все линии у голубя будут красивые.

   Газ у Николая Промптова настолько наметан, что он с первого взгляда легко определяет, чем больна птица. А поставив диагноз, тут же берется ей помочь.

   — С детства научился оперировать голубей, — признается голубятник. — Брал иголку, выдергивал шелковую нитку из пионерского галстука и зашивал зоб. Рваные раны быстро затягиваются. Сейчас могу и атерому на глазу вырезать, и по женской линии голубочку полечить…

   И успокаивают, и удерживают

   Нш разговор прерывает нежное воркование светло-палевого (желтый белохвостый) голубя, который, не желая присоединяться к гуляющим собратьям, упрямо топтался у входа в голубятню и, просовывая в нее головку, время от времени возобновлял свою трогательную песню.

   — Это он голубку зовет, — полушепотом сообщил Николай. — Она там, внутри, на яичках, а он ее погулять уговаривает. Вообще голуби — заботливые родители. Мама по ночам сидит на гнезде, папа — днем.

   — Как вы различаете самца и самку?

   — Как людей, по лицу. Это же сразу видно — у голубки оно милое, женственное, у голубя более мужественное, суровое. Смотришь на них — и успокаиваешься. И от всяких соблазнов голубь ох как удерживает! Идем с братом с работы, мужики в парк зовут остограммиться, а нам надо домой — голубей кормить. Мы же их, родимых, ни на какую водку не променяем!

   — Есть ли среди сегодняшних голубятников молодежь?

   — Боюсь, что нет. Голубятников в Миассе мало осталось, всего-то около трех десятков. Мой средний сын одно время увлекался почтарями, но не заразился ими так, как я. Может, это случилось потому, что сладок только запретный плод. Нам с братом никто не помогал советами, даже запрещали иногда, до всего приходилось своим умом доходить. А сыну я сказал: «Помогу, подскажу, только держи голубей!» Он подрос — и интерес пропал. А жаль! Многие известные люди голубями увлекались: Людмила Зыкина, Леонид Брежнев, Сергей Образцов, Марк Гроссман (я у него все книги про голубей перечитал, и не только у него). Мы ведь для того чтобы молодежь привлечь, зимой свой клуб организовали — «Голуби Миасса» называется. Будем выставки организовывать. Чувствую, это ребятишкам надо. На первой выставке, что зимой в Городском доме культуры прошла, было столько ребятни, так они смотрели на наших птиц, так упрашивали купить голубя и построить им голубятню! Значит, все-таки есть интерес, а?..