В российских регионах конкуренция за инвестиции сопряжена с борьбой за выживаемость

   Hа Урале и в Западной Сибири формируется новый тип регионального руководителя (в 2010 году здесь наполовину обновился губернаторский корпус). Главные отличия от предыдущего — минимальная вовлеченность в политику и жесткие требования к менеджменту территории. С первым пунктом все понятно: губернаторы больше не избираются населением, а значит, не отвлекаются на создание благоприятного электорального поля. Со вторым тоже: эффективное управление экономикой — один из главных критериев оценки работы первых региональных лиц Кремлем, по сути работодателем. Особое требование к менеджерам нового формата — создание конкурентного инвестклимата, особых условий для «входа» бизнеса. О формировании грамотной региональной инвестиционной политики мы говорим с губернатором Челябинской области Михаилом Юревичем.

   — Михаил Валериевич, 30 марта в Магнитогорске президент РФ Дмитрий Медведев выступил с инициативой создания в федеральных округах института инвестиционного уполномоченного. Есть ли необходимость в новой структуре?

   — Такие инвеступолномоченные нужны. Надо прививать чиновникам всех уровней уважение к бизнесу, понимание, что препятствовать ему — признак дурного тона. Это мировая тенденция, и у нас она должна закрепиться. Надо ломать ментальность, по которой предприниматели всегда считаются вроде как нечистыми на руку. На самом деле только от деловой активности, инвестклимата зависит благополучие жителей страны, уровень их доходов.

   — Поэтому у вас появился заместитель по инвестициям?

   — Не столько по инвестициям, сколько по юридическим вопросам. Его обязанность — контроль за ситуациями, которые лежат в правовой плоскости, — судебными и иными. Например, нужен контроль за тем, как банкротятся крупные предприятия ВПК. Как в конце 90-х целые заводы сдавались в металлолом, так и осталось. Как были жулики, так жулики и приходят. Практически все внешние управляющие рассматривают предприятия, попавшие в ситуацию банкротства, как личную добычу, которую будут терзать дальше. Восстанавливающая работа, когда надо сделать так, чтобы «пациент» остался жив, такого вообще нет, не знаю ни одного примера. Только как средство наживы. Поэтому до сих пор мы слова «грабеж» и «банкротство» ассоциируем.

   — В областном правительстве нет человека, который нес бы персональную ответственность за привлечение инвестиций?

   — Такое невозможно, поскольку над этим работают все уровни власти. И результат здесь предсказать нереально: можно и договориться, а можно и вхолостую съездить в Германию или Италию. Хотя первый визит делегации Челябинской области в Италию в декабре 2010 года был достаточно удачным. По его итогам мы ведем переговоры с итальянскими предпринимателями, бизнесмены приезжают. В марте подписано соглашение о сотрудничестве в сфере инвестразвития с председателем совета директоров «Банка Интеза» Антонио Фаллико. Банк обязуется привлекать и сопровождать итальянских инвесторов на территории Челябинской области, осуществлять предварительную оценку инвестпроектов и участвовать в их финансировании. Южноуральское правительство организует взаимодействие между органами власти и хозяйствующими субъектами, участвующими в реализации инвестпроектов. Есть конкретные проекты, но заранее рассказывать не буду.

   — Согласен, сфера непредсказуемая, но ведь есть какие-то долгосрочные задачи, инвестиционная стратегия?

   — Нет никаких оперативных или долгосрочных целей. Задача одна — постоянная борьба за повышение конкурентоспособности экономики, за привлечение инвестиций. И главная роль в этом вечном процессе принадлежит не власти, а отдельно взятым предпринимателям. Мы можем создать необходимые условия для них, организовать среду, наладить диалог. В феврале я подписал постановление об открытии в регионе стартового офиса для иностранных инвесторов. Бизнесмены, еще не открывшие собственный офис, но уже приезжающие на деловые встречи, смогут пользоваться областным помещением, укомплектованным офисной техникой и переводчиками. Это снимет ряд забот с инвесторов, позволит им сосредоточиться на деле. На этой площадке, которая будет базироваться в центре Челябинска, иностранные предприниматели смогут получить административное сопровождение. В этом же здании находится Минэкономразвития, там помогут инвесторам решать разные проблемы.

   — Какие еще задачи вы ставите перед администрацией?

   — Создание новых рабочих мест. Но опять-таки, чтобы создать новые рабочие места, надо усилить инвестиционную активность в разных секторах, прежде всего в промышленном.

   — То есть в приоритете инвестиции в системообразующую отрасль?

   — Конечно, мы больше приветствуем ИТ-технологии. На их производство, кроме головы и уровня заработной платы, ничего не влияет: газ они почти не потребляют, а электроэнергия нужна, только чтобы лампочка горела. Хотелось бы иметь «умную» экономику. Но не будет такого, что в Челябинской области вдруг остановятся промышленные предприятия и регион кинется производить ИТ-продукты. В этой отрасли нас сильно опередили другие страны. На Южном Урале присутствует только одна компания с мировым именем в сфере высоких технологий — корпорация Emerson (на базе завода «Метран» создано ее подразделение, занимающееся разработкой, производством и сервисным обслуживанием интеллектуальных средств измерений для всех отраслей промышленности в России и СНГ. — Ред.).

   Нсильно пересадить сюда высокотехнологичные компании невозможно. Да и сделать что-то по-настоящему прорывное, создать собственную технологию очень сложно. Гораздо проще идти по уже известным наработкам. Например, металлурги понимают, какого проката на рынке не хватает, просто покупают оборудование и устанавливают его. И так весь бизнес в стране работает на импортозамещение: мы сначала прививаем автомобилестроение на нашу почву, а потом стараемся, чтобы эти автомобили производились из наших комплектующих. В этой конкурентной гонке Челябинская область должна бежать вперед, чтобы опередить другие регионы.

   — То есть вы против импортозамещения?

   — Напротив. Сегодня как можно активнее надо заниматься импортозамещением, ведь не факт, что через некоторое время здесь будет выгодно производить то, что выгодно сейчас. Надо привлекать к нам такое производство, которое налажено в других странах, но уже не приносит у них прибыль. Когда эта ниша себя исчерпает у нас, лет через десять, рост экономики остановится и нужны будут новые точки, в том числе высокотехнологические компании, которые уже сегодня надо привлекать в территории.

   — Чтобы пришли «умные» компании, не должно быть административных барьеров.

   — Административные барьеры — это клише. Разные уровни власти, от муниципального до федерального, настроены на то, чтобы бизнес развивался. Создание препятствий абсолютно неприемлемо.

   — Если все так гладко, то почему бизнес жалуется на контролирующие органы?

   — Законодательство наше написано таким образом, что многие ведомства имеют право влиять на бизнес. Жалобы обычно идут от малых предпринимателей. Например, им не разрешают в какой-либо точке открыть павильоны. А если это уродует город? Дай волю, и у нас весь проспект Ленина будет в три ряда заставлен киосками. Хотят они? Хотят! Не дают им власти? Не дают! Но чтобы чиновники мешали каким-то производственным предприятиям, этого я не слышал. Это же основа экономики. К тому же власти могут повлиять только на размещение объекта. Основное воздействие, в том числе на промышленность, оказывают федеральные контролирующие органы, такие как Ростехнадзор, прокуратура, ФСБ, МВД, в разных регионах по-разному. Это особые отношения, они в моих комментариях не нуждаются.

   — А как же поддержка малого бизнеса? Он должен подтянуть до нормального уровня развития моногорода, которые страдают от нехватки рабочих мест.

   — Малый бизнес в России в основном занимается торговлей. Я не вижу, чем им еще можно помочь: все условия созданы, налогов они и так практически не платят. Моногородам нужна комплексная поддержка, открытием только малых предприятий не обойтись. А крупный бизнес туда не пойдет, там порой даже дорог нормальных нет. Вы ездили когда-нибудь в нашу горнозаводскую зону? Если впереди авария или грузовик забуксовал, все встанут! На строительство федеральной трассы М-5 в год выделяется только 3 млрд. рублей, а надо хотя бы 20, иначе мы вечно строиться будем. Жилье в таких городах тоже ветхое, инфраструктура не развита.

   — Но ведь предприятия там заработали, кризис вроде закончился.

   — С одной стороны, заработали, с другой — они неконкурентоспособны, у них нет потенциала. Отсюда и безработица. Все проблемные города находятся в горнозаводской зоне, как раз там, где есть вопросы транспортной доступности. Без их решения никак не обойтись.

   — И что делать?

   — Строить и тащить инвесторов.

   — Иностранных или отечественных?

   — Нам интересны любые инвесторы — южноуральские, российские, зарубежные. Челябинская область вообще сильна местными предпринимателями, которые понимают, какие нужны технологии, могут привлечь кредитные ресурсы. Они и создают основу для роста.

   — Зачем тогда с иностранцами возиться?

   — Та небольшая часть, которая придет на наш рынок с Запада, привнесет свою культуру, сделает такой продукт, которого нет в России. Другое дело, что из-за не очень качественной работы таможни, высоких тарифов и завышенных цен на металл на внутреннем рынке по сравнению с внешним очень тяжело будет привлекать иностранцев в производственный сектор. Хотя положительные примеры есть: корпорация Emerson создает у нас новое предприятие, где будут работать 200 инженеров. Другой пример — развитие производства каменной ваты в Троицке. Проект предусматривает увеличение производительности предприятия на 50% (с 30 до 45 тыс. тонн продукции) и создание новых рабочих мест.

   — Из каких проектов складывается инвестиционная корзина?

   — Из наших самых крупных проектов выделю два: оба начали осуществляться в 2010 году и закончатся в 2011-м. ММК запустит стан холодной прокатки, а «Мечел» — рельсобалку. Это большие проекты, которые стоят по миллиарду долларов. Сейчас на каждом предприятии кто-то что-то вкладывает. По 3-5 млн. долларов здесь, 7-10 миллионов там, где-то даже по 40 миллионов есть. В Челябинской области инвесторы в сельское хозяйство идут хорошо: строятся две крупные птицефабрики. Подписали договор о строительстве свинокомплекса. Иностранные капиталы в основном идут в средний бизнес, и мы этим очень довольны.

   — Почему российская промышленность неконкурентоспособна?

   — Все-таки российская промышленность, в том числе челябинская, недостаточно модернизирована, чтобы составить конкуренцию передовому Западу. Мы движемся вперед, но не так быстро, как растут тарифы. Любое повышение тарифов — это потеря конкурентоспособности. Региональные власти ничего сделать не могут. Думаю, что следующее повышение для бизнеса уже может быть фатальным. Вот, например, у птицефабрики в прошлом году платеж был за электричество 4 млн. рублей в месяц, а в этом году — 7 миллионов. Огромная разница!

   — Неужели нет каких-то рычагов?

   — Вы же знаете, это плановые повышения цен на газ до 2015 года. При том, что многие независимые производители газа готовы поставлять топливо дешевле. Челябинская область уже работает с Новотэком — вторым по объемам поставщиком природного газа в стране после Газпрома. Решать проблемы газового монополиста за счет промышленности — несерьезный подход. Раньше газовики говорили, что вынуждены дотировать промышленность. А так бы они весь газ, мол, продали за границу. С этим можно поспорить! Больше и дороже продать за рубеж, чем продается сегодня, уже нельзя. Соответственно, лишнее топливо, которое отрасль производит, некуда девать, поэтому его отдают нашей промышленности. Обеспечить конкурентоспособность предприятий, чтобы завтра были созданы миллионы рабочих мест, — одна позиция. Загубить ее, чтобы получить миллионы безработных, — другая.

   — А кадры? Вам хватает специалистов?

   — Институты увлеклись обучением специальностям, в которых страна нуждалась десять лет назад. И сегодня мы видим продавцов в магазинах с дипломами экономистов, юристов, менеджеров. А инженеров не хватает. Хотелось бы, чтобы наши вузы бесплатно учили инженеров разных специальностей: программистов, механиков, строителей, инженеров по металлообработке. А массу невостребованных профессий, которые сейчас вузы культивируют, надо закрывать. Это же обман детей! Что такое менеджер?! Давно уже надо понять, на что вы тратите пять лет. Сегодня это потенциальные безработные. И качество обучения хромает.

   Жрнал «Эксперт-Урал», № 16-17 от 25.04.2011 г.