— Всю свою жизнь Виктор Петрович Макеев посвятил служению своему народу, своей великой Родине. Не просто было генеральному конструктору руководить разработкой, отработкой на полигонах и сдавать заказчику новейшие комплексы.

   Ообенно много пришлось В. П. Макееву находиться на полигоне при испытании комплекса ведущего конструктора В. Д. Калабухова и главного конструктора А. П. Гребнева. Не помню, в каком году, то ли в 1980, то ли 1981-м, В. П. (так мы его звали) был в КБ всего 19 дней. Остальное время он был на полигоне и в Москве, решая в министерстве, правительстве и ЦК жизненно важные вопросы для КБ и города.

   Лбой пуск ракеты с наземного стенда или подводной лодки уносил у В. П., по моим понятиям, минимум полгода жизни. А сколько этих пусков было в его жизни! При этом независимо от того, успешный пуск или нет, нервное напряжение бывает на пределе, когда до старта ракеты остается десяток секунд. Когда нужно принимать мгновенные решения — дать команду на ручную отмену старта за несколько секунд до запуска двигателя или…

   Япрекрасно понимал состояние В. П. в эти последние секунды перед выходом ракеты из шахты, так как сам, будучи руководителем работ на стартовой позиции наземного стенда, при пусках ракет испытывал предельное нервное напряжение. Когда буквально на 5-7 секунд до старта носовой платок в руках становился мокрым от того, что по ладоням струйкой стекал холодный пот.

   Пи пусках до старта ракеты В. П. вставал со своего места на ЦПУ (центральном пункте управления) и начинал ходить. Было видно, как он внутренне сгорал за эти секунды до старта. Секунд за 10 до старта он подходил к правому перископу, к левому в это время подходил председатель государственной комиссии и с этого момента сообщал информацию по видимой части траектории полета ракеты, хотя телеметрическую информацию каждые пять секунд голосом передавал офицер.

   В П. не мог просто ждать, хотел все видеть сам. И неприятности ему первому приходилось сообщать всем на ЦПУ, так как он первым видел неполадки на борту ракеты. и с каким чувством горечи он уходил с ЦУПа к себе в кабинет генерального конструктора! Вся команда сидела в это время в такой глубочайшей тишине, что можно было слышать биение своего сердца. И в то же время как бурно он радовался успешному пуску!

   Чловека, подобного Виктору Петровичу Макееву, нельзя было не уважать. Задачи, которые он ставил перед членами экспедиции, старались выполнить в срок и непременно с отличным качеством. Он всегда напоминал нам, что труд сотен тысяч людей отдан в наши руки и наша малейшая ошибка сведет на нет труд сотен коллективов предприятий. Было у Виктора Петровича одно объемное слово: «Надо!», и ради этого «надо» мы не жалели себя.