Ее недавно так трогательно в прозрачной светло-зеленой дымке стояли тополя. Дыхание весны чувствовалось именно по этому нежному фону, когда на деревьях еще нет настоящих листьев, но уже чувствуется жизнь. Это была их последняя весна...

   Н пересечении ул. Тухачевского и пр. Автозаводцев открыты два магазина — «Каприз» и «Продукты», где идет ремонт. Чтобы привлечь покупателей, решили «облагородить» территорию, а чтобы было где развернуться машинам, решили срубить все деревья. Для удобства. А для чьего, собственно?

   Тперь из нашего окна видны только серость пыльной дороги да пеньки... Это только малая доля ущерба. А воздух? Говорят, тополя — единственные деревья, поглощающие радиацию.

   27 мая. Еду домой на обед, вижу: пилят тополя. С одной стороны пусто — спилили, теперь принялись за оставшиеся. При виде срубленных деревьев стало не по себе. Много говорю, но действую по принципу «моя хата с краю». Захожу домой, дочка сидит на окне, хнычет: «Они деревья рубят». Отвечаю: «Они только исполнители. Виноваты другие». «Мама, сделай что-нибудь!» — просит дочь. Теперь уже стыдно перед собственным ребенком, которому пытаюсь объяснить, что в этой жизни хорошо, а что плохо. Не совсем удается...

   Иу на улицу, чтобы начать хоть что-нибудь делать. Осталось два дерева. Пока «дровосеки» борются с макушкой, разговариваю с водителем «вышки». Из его невнятных слов узнаю: «Это, наверное, ЖЭК-3, но сам я к ним отношения не имею». Согласился со мной, что такое делать нельзя.

   ЖК-3. Начальника нет, ушла. О рубке деревьев никто не знает, паспортистка начала что-то объяснять, но потом струхнула: «И вообще я по паспортным вопросам».

   Н что ж, едем в городскую администрацию, где узнаем, что «озеленением» занимается «Служба заказчика». Там находим отдел, занимающийся озеленением города, где выясняется, что вышеописанное действо — это благоустройство территории. Этот проект множеством виз утвердили, но не удосужились рассмотреть альтернативные варианты с сохранением зеленого массива, которые предусматривали бы и подстрижку кроны деревьев, и их ограждение, чтобы автомобили можно было ставить между деревьями (раз уж такая постановка вопроса). Особо запомнилась виза Миасского городского экологического фонда. Дословно не приведу, обозначу лишь суть: «Если за каждое срубленное дерево заплатят, то пусть рубят на здоровье». Сотрудник отдела Л. Киселева рассказала, что мотивировали вырубку деревьев не только удобством тех, кто решил «облагородить» территорию, но и тем, что они стоят на водопроводной линии. «Да в общем-то наши разработки никто не принял во внимание», — заключила она.

   ... Это только начало моего «сделать что-нибудь». После работы шли с сыном из детского сада мимо этого зеленого изрубленного месива. Сын посмотрел и сказал: «Это плохо, мама, — живое убили».

   P. S. Вечером напомнила детям, что у нас в «Треке» проводится конкурс рисунков «Я люблю мир!» На что мой сын откликнулся и нарисовал: «Это мой дом. Это мама и солнышко, это мы с папой, а Аня в школе». «А это что, сынок?» — спросила я, не очень поняв нарисованный предмет. «А это, — смущенно ответил сын, — пенек, который мы видели». Вот такой получается у нас мир, после любви к которому остаются одни пеньки.

   А, может, это временно, и есть «генеральный план озеленения»? И на полученные от срубленных тополей деньги на нашей улице в скором времени будут расти менее аллергенные липы? Тогда хотелось бы его видеть и знать об этом, чтобы не было разочарования от «благоустройства». Я готова помочь в посадке этих лип, если это когда-нибудь будет. Хочется, чтобы и на нашей улице был праздник.