Почетный строитель

   Нсколько строк я выделю для воспоминаний об Иване Ивановиче Седове.

   Дя многих из нас, руководителей подразделений треста, Седов был учителем и наставником. Я с благодарностью вспоминаю то время, что выпало мне трудиться под его началом. Когда я пришел в трест «Уралавтострой», Седов был уже пенсионного возраста и работал управляющим до 75 лет.

   Рдился Иван Иванович в 1907 году. Не имея высшего образования, но обладая громадным талантом организатора производства, большим практическим опытом строителя, Иван Иванович Седов возглавлял большие стройки Советского Союза. Беломоро-Балтийский канал, Белоярская атомная станция, заводы Свердловска, Магнитки, Челябинска, Миасса — вот далеко не полный перечень объектов, построенных с его участием. Три ордена Ленина, больше десятка других орденов и медалей имел наш управляющий.

   Пи Седове трест «Уралавтострой» стал орденоносным. Большой личный вклад внес Иван Иванович в копилку славы нашего города. Во многом благодаря трудовым достижениям руководимого им коллектива город Миасс был награжден орденом Трудового Красного Знамени.

   Сдов Иван Иванович был заслуженным строителем страны, почетным гражданином города.

   Матерился умеючи

   Кгда Иван Иванович строил объекты в Свердловской области, у него работал прорабом будущий первый Президент России Борис Ельцин. Жена Ельцина возглавляла комсомольскую организацию стройки. Седов хорошо знал эту семью. Вспоминая про Ельцина, он говорил, что тот дурелом и горький пьяница и, если его не остановить, он пропьет всю страну к чертовой матери…

   Кк человек Иван Иванович был с виду простоватым, доступным, располагающим к себе собеседником.

   Оличительной чертой его характера было умение ругаться матерно в любой аудитории, при любом окружении, будь рядом хоть кто: министры или другие высокие руководители, женщины, дети — без разницы. Но матерился Седов умеючи и всегда по делу. Не помню случая, чтобы на него кто-то обижался по этому поводу. Если Седову встречался собеседник очень высокого мнения о себе, он одним легким матерком сбивал с него всякую спесь, а тот, растерявшись, уже больше не выпендривался.

   Пмимо отличных организаторских способностей Иван Иванович умел проявлять чудеса, как говорили в те времена, социалистической предприимчивости (коммерческой выгоды, как говорят сегодня), но не для себя лично, а для коллектива треста, его субподрядчиков, для всего города Миасса.

   Социалистическая предприимчивость

   Сбственных финансовых средств на строительство жилья для семей строителей, объектов соцкультбыта и т. д. у треста всегда не хватало.

   Н за годы руководства трестом «Уралавтострой» его управляющий Иван Иванович Седов сумел оставить городу сотни тысяч квадратных метров построенного сверх плана жилья, производственных зданий, детских садов, школ и т. д. Как?

   Иан Иванович добивался в Главке или министерстве включения хотя бы одной строчки в стройфинплан треста какого-то объекта с чисто символическим финансированием, а затем, применяя различные методы воздействия на своих заказчиков, буквально за их счет доводил строительство этих объектов до конца. Таким же образом возводились и внеплановые объекты.

   Нпример, в машгородке строится несколько жилых домов для работников машзавода за счет средств их министерства. Руководители машзавода просят Седова построить для них в текущем году хотя бы один дом сверх плана.

   Иан Иванович с готовностью идет им навстречу и предлагает:

   — Давайте договариваться так: трест построит вам не один, а три сверхплановых дома, но все квартиры одного из них вы отдаете для заселения семьям строителей. Получится вам два и нам один.

   Педставители заказчика с удовольствием соглашаются на такой вариант и начинают «доить» финансы из своего богатого министерства. А управляющий трестом, перераспределяя людские ресурсы, заинтересовывая коллективы стройуправлений выделением для них дополнительного жилья, форсирует строительство сверхплановых домов.

   Вконце года строительство домов для заказчика должно быть безоговорочно закончено, а квартиры сданы под ключ. С третьим, «своим» домом можно горячки не пороть, однако пусть с недоделками, но сдать его Государственной комиссии обязательно надо, иначе финансирование на это строительство заказчик может снять, и строители не получат своих квартир.

   Что скажешь?

   Н приемке одного из таких домов с крупными недоделками я получил от управляющего хороший урок.

   Рботая руководителем подразделения треста, я первое время плохо разбирался в предпринимательских комбинациях управляющего.

   Вэтом году я был включен в состав Государственной комиссии по приемке жилья в городе как член комиссии, представляющий интересы эксплуатационных служб.

   Вконце декабря комиссия принимала от строителей жилые дома в машгородке.

   Педседателем Госкомиссии в то время был главный архитектор города Миасса Олег Викторович Карпов. Этот корифей своего дела резво ходил по этажам сдаваемого дома, что-то тихонько напевая себе под нос и будто бы ничего не замечая. Однако никакая мелочь не оставалась без его внимания.

   Нсколько домов комиссия приняла почти без замечаний. Когда пришли в первый подъезд очередного дома, перед глазами членов комиссии предстала совсем другая картина. Полы в квартирах были еще не везде настелены. Доски и линолеум стояли на лестничных клетках. Не во всех ванных комнатах, туалетах и кухнях было установлено сантехническое оборудование.

   Педседатель Госкомиссии Карпов посмотрел на меня поверх очков и спросил:

   — Что скажешь, Эдуард Васильевич?

   — Мне кажется, этот дом совершенно не готов к эксплуатации, — ответил я.

   — Правильно. Я тоже так думаю. Нам здесь делать пока нечего. Предлагаю перейти к следующему объекту, — сказал Карпов и, опять напевая себе под нос, вышел из подъезда дома.

   С хитринкой во взгляде

   Писутствующий на комиссии от строителей заместитель управляющего трестом по производству Прозоров Василий Александрович показал мне кулак и выскочил вслед за Карповым на улицу. На улице Прозоров начал уговаривать председателя комиссии принять дом. Олег Викторович перестал мурлыкать свою песенку и ответил, что он, может быть, еще так-сяк посмотрел бы на это дело, но вот представитель эксплуатационных служб не согласен принимать такой дом.

   — Конечно, не согласен. И акт подписывать не буду, — подходя к ним, сказал я и добавил уже для Прозорова: — Сначала достройте, а потом сдавайте.

    Я уловил хитринку в глазах Карпова, но не придал этому большого значения.

   Вправилах для Госкомиссии было сказано, что объект не может быть принят в эксплуатацию, если в акте о его сдаче не будет подписи хотя бы одного члена комиссии.

   — Да пойми, дурья твоя голова! Этот дом наш, его надо принять, а недоделки потом устраним, — убеждал меня Прозоров.

   Педседатель и все остальные члены комиссии уже разошлись по машинам.

   — Вот когда доделаете, тогда и зовите комиссию, — ответил я и тоже пошел к машине.

   Вздрючка

   Всилий Александрович, всегда по-доброму разговаривавший со мной, на этот раз весь ощетинился и холодно бросил:

   — Ладно! Посмотрим, что ты запоешь, когда управляющий с тобой разговаривать будет.

   Вконце рабочего дня мне позвонила секретарь Седова Лариса Павловна и сказала, что управляющий просит прямо сейчас прибыть к нему. Я примерно догадывался, о чем будет разговор, и приготовился рассказать Ивану Ивановичу, какой сырой объект мне собирался сдать его заместитель Прозоров.

   Вприемной управляющего не было никого. Лариса Павловна что-то печатала на машинке.

   — Можно заходить? — спросил я.

   Япочему-то подумал, что и в кабинете у Седова тоже никого нет, и приготовился к разговору один на один.

   — Да, заходите, — кивнула мне Лариса Павловна.

   Яоткрыл тяжелую двойную дверь и смело вошел в кабинет управляющего.

   Кбинет Седова был полон народа. Шло совещание с заказчиками треста по вопросам сдачи объектов в уходящем году. Здесь были генеральный директор Уральского автозавода, директора машзавода, «Миассэлектроаппарата», Тургоякского рудоуправления и других предприятий, руководители ОКСов и УКСов. Было много женщин.

   Ямашинально поискал глазами свободное место, куда можно было присесть, не нашел и остановился посреди кабинета. Управляющий, что-то громко говоривший в это время, замолчал и уставился на меня.

   — Я, кажется, не вовремя, — начал было я.

   — Почему не вовремя? В самый раз, — ответил Седов и, извинившись перед присутствующими, спросил меня: — Слушай, Эдуард! Ты почему так х… ныряешь? Когда ты теплотрассой поселка Строителей занимался или устройством своей конторы, ты нырял нормально, а сейчас что-то мелко!

   — Как мелко? — растерялся я.

   — А вот так! У тебя вся жопа наголе и еще кое-что видно! — громко сказал управляющий.

   Вкабинете повисла тишина. Я стоял как ошпаренный кипятком посреди кабинета под взглядами десятков авторитетных людей и не знал, что делать.

   — Я думаю, ты все понял, Эдуард! А сейчас идите с Прозоровым и доработайте вопрос до конца, — сказал спокойно управляющий и, опять извинившись перед всеми, продолжил свою прерванную из-за моего появления речь.

   Подарок тресту

   Тлько тут я заметил Прозорова, который поднялся со своего стула и, выходя из кабинета, подмигнул мне. Я поплелся вслед за ним.

   Вйдя в кабинет к Прозорову, я набросился на него за то, что он нажаловался на меня.

   — Да никто не жаловался! А доложить управляющему я был обязан. Если мы не сдадим Госкомиссии этот дом, его не включат в план, пропадут деньги по его финансированию, а главное — мы, строители, не получим сто двадцать новых квартир для своих рабочих, в том числе и ваших. Соображаешь? Сейчас трест вынужден бросить все свои силы на объекты заказчиков, завершить их и сдать комиссии. А этот дом, для себя, мы можем и потом доделать, через неделю-другую после комиссии. Дом этот строился за счет средств заказчика. Это как бы подарок тресту. А дареному коню в зубы не смотрят. Теперь понял? — закончил свою речь Прозоров.

   — Теперь, кажется, понял. Что мне надо делать? — спросил я.

   — Поезжай к Карпову и подпиши акт Госкомиссии. Все члены комиссии уже подписали, один ты остался.

   Ме стало как-то неудобно от этих слов.

   — Знаешь что, Василий Александрович? Ты меня, пожалуйста, извини за давешнее поведение. Теперь я понял, что был не совсем прав. А к Карпову давай вместе съездим, оно как-то веселее будет, — попросил я Прозорова.

   Позоров согласился, и мы вместе поехали к председателю Государственной комиссии.

   «Привел в чувство»

   Крпов встретил нас со свойственной ему одному усмешкой, хитринка опять проскользнула в его глазах:

   — Ну что, Эдуард Васильевич? Быстро же обломали тебе рога, чтобы не бодался без надобности. Иван Иванович умеет моментально приводить в чувство любого, когда надо.

   — Не сыпь мне соль на рану, Олег Викторович, — сказал я, и мы с Прозоровым рассказали ему, как «привел меня в чувство» Седов.

   Псле этого случая я стал более пристально вникать во все тонкости, которые должен знать руководитель, хотя бы и посредственный.

   Онако с течением времени у людей иногда меняются понятия о таких ценных качествах руководителя, как чувство высокой ответственности, солидарности или самопожертвования на пользу обществу, государству.

   Продолжение — в следующем номере.