Дети отцов, погибших в Великую Отечественную войну, — последняя память о той войне. И эту память они носят в себе как живые ее свидетели.

   Уодят и уже почти ушли из жизни участники сражений Второй мировой. Те, что остались тогда в живых и встретили День победы, после войны взвалили на свои плечи труд по восстановлению страны. Многие уходили из жизни уже в мирное время: «Мы не от пуль — от старых ран умрем...»

   Жвущих стали считать перед юбилеями, задумались о долгах перед ними...

   Ивот уже в XXI веке, когда этот счет пошел на сотни, а то и десятки, в правительственных постановлениях заговорили об обеспечении, увеличении пенсий, а главное — о материальном благополучии ветеранов: жилье, участке земли и других благах. Оказалось, что и сейчас старикам-ветеранам надо вставать в очередь и ждать этих благ спустя 65 лет!

   Яподростком встретила День Победы в далекой глубинке, в деревне, и запомнила его не салютами и ликованием. Ранним утром на фоне бравурных маршей, звучавших из репродуктора у сельсовета, над деревней раздался плач, почти вопль. В избе, куда я зашла за молоком, плакала, катаясь по скамье, тетя Даша, а рядком стояли ее дети, пять или шесть малолеток, последний родился уже в первый месяц войны. На мой немой вопрос она повернулась ко мне и прорыдала: «Замирились!»

   Эо было утро 9 мая. Потом я поняла, почему в этом крике звучала такая безысходность. Пока шла война, извещения о смерти (похоронки) и сообщения о том, что пропал без вести, получали почти в каждом доме. О плене тогда никто не знал, тем более о лагерях. Но вот наступило «замирение», и она (жена, мать) осталась навсегда одна: «Один на один со слезами, с несжатыми в поле хлебами...» Эти матери, жены прожили потом еще и вторую жизнь, чтобы спасти своих детей, поставить их на ноги...

   Онажды, где-то в 70-80-х годах, вышел указ о льготах матерям погибших. Военкоматы занялись поисками. Мой коллега, ветеран войны, горько пошутил, что у нашего престарелого правительства совсем уже память отбило! У кого из них к этому времени матери были живы?! Хотя, может, и нашли тогда где-нибудь долгожительницу...

   Птом о женах (вдовах) вспомнили, но опять же было условие: если она не вышла вторично замуж. И я сразу подумала про тетю Дашу: как же ей и подобным ей, горемычным, свою судьбу было устроить? Вернулось в деревню мужиков всего ничего. И один обелиск со списком погибших в загородке как память. Так что их, верных вдов, в свое время было много, они и тогда в военкоматы ходили, спрашивали, полагается ли им какая-то поддержка. Им говорили: «Ждите!» К очередному юбилею — 50-летию со Дня Победы — и жен осталось мало в живых, закончили свой жизненный путь без надежды на помощь своего Отечества. А в извещениях о гибели мужа было указано, что они имеют право на возбуждение ходатайства о пенсии. Сразу же после войны деньги обесценились, и эта пенсия для них не стала подспорьем.

   Тперь о детях погибших отцов — тех, кто выживал в тылу: над ними не рвались снаряды (хотя многие пережили оккупацию), но они уже были сиротами, нередко с первых дней войны. Спасали матери да старшие сестры и братья. Из шести детей тети Даши выжили четверо, сама она рано умерла, оставив их на руках старшей дочери — в деревенских семьях их звали до старости няньками. Все дети окончили школу в селе, да так и остались при земле. Возможности учиться дальше не было. А старшая — нянька — до конца жизни осталась одна. Может быть, несколько по-другому складывались судьбы городских сирот, но лишений и трудностей было не меньше: трудиться начинали чуть не с 12 лет.

   Тперь и это поколение стало бабушками и дедушками. Одна из женщин хлопотала о внуке, что был участником войны в Чечне, говорила, что прадед у него погиб на войне, просила и через военкомат, но никакого закона о льготах детям погибших отцов не было.

   Вначале XXI века заговорили о льготах и для этого поколения. В Челябинске нашлись энтузиасты, которые обратились к губернатору Петру Сумину с просьбой (даже не требованием) посодействовать детям погибших воинов в организации поездок на могилы отцов. Несколько групп из области получили такую возможность. Я много лет искала могилу отца: в извещении адрес был неточен, искажено название деревни. А погиб он под Москвой в декабре 1941 года. Тогда спасали подступы к столице, гибли тысячами, хоронили в общих могилах после боев. Около этой деревни была пирамидка, омытая всеми дождями, без фамилии и имен. Отец мой начал с боев у озера Хасан, прошел финскую войну и погиб в первые дни Великой Отечественной. Всей его жизни было 36 лет.

   Нс, детей погибших отцов, остается все меньше. Льготы получили, как и все ветераны труда, за заслуги. По нашей области детей погибших отцов осталось около 64 тысяч человек.

   ВМиассе несколько лет назад была проведена регистрация, составлены списки. Инициативу проявил городской совет ветеранов. Потом и льготы пообещали, конкретно по оплате телефонной связи. Но сначала надо было получить удостоверение, что ты сын или дочь погибшего, выстоять огромную очередь, потом еще одну, растянувшуюся на месяц в собесе, открыть сберкнижку, куда шла эта субсидия. Нынче от этой субсидии почти ничего не осталось, т. к. сумма оплаты все растет. В день 60-летия Победы мы получили поздравления и 1000 рублей, в нынешний юбилей тоже обещали выдать компенсацию. То есть о нас все же помнят...

   Ули из жизни многие инициаторы движения «Память сердца», да и нашему поколению далеко за 70 и даже 80 лет.

   Кгда на классный час ко Дню Победы я через детей пригласила их бабушек и дедушек, потерявших своих отцов в ту войну (участников войны уже нет, а многие не могут прийти), с каким удивлением смотрели дети на своих любимых, родных, обыкновенных бабушек... Как стеснительно и скромно говорили те о себе, своих отцах, а то и дедах, какие документы хранили всю жизнь: письма, фотографии, пожелтевшие извещения, истершиеся по сгибам. Им, этому поколению, было столько же лет, сколько сейчас внукам и правнукам в этом классе.

   Ягоржусь своим поколением, тем, что росло в сиротстве, рано познало лихо войны, сохранило любовь к Отечеству, понимание, как надо трудиться, и верность памяти отцов, дедов, которые себя не жалели, когда защищали Родину и своих детей.

   «Отечество, работа и любовь — вот для чего нам надобно родиться», — сказала поэт Р. Казакова. Это девиз всего поколения. Мы действительно последнее эхо той страшной войны...