* * *

   Нд нами звезды в полнакала

   Грят; Луна как на углях.

   Исаксаул от аксакала

   Н отличить в иных углах.

   Пстыня внемлет, но не Богу,

   А вою зверя вдалеке.

   Да огонька мелькают сбоку,

   Сользя по каменной реке…

   Постой этюд, цветные пятна.

   Вт память — что ты сладишь с ней:

   Збылось столько безвозвратно,

   Нмного этого важней.

   * * *

   Оять этнические склоки

   Прнатых с раннего утра

   Втетрадь классической эклоге

   Н дали вытечь из пера.

   Здумку, схороня от сглаза

   Седи обломков тишины,

   Отавлю до другого раза,

   Вт лишь бы не было войны.

   Мжду охальною вороной

   Ипарой удалых скворцов,

   Кк между Римом и Вероной,

   З что? Не суть, в конце концов.

   * * *

   Кму Макарову

   Вприроде относительный порядок:

   Пошли дожди, растет себе трава,

   Шмят березы, птицы без оглядок

   Суют, и речка как-никак жива.

   Ия давно не друг, не враг природе,

   Оучиваю рьяно в огороде

   Кртошку и со всех сторон — жену,

   Авось, нальет чего-нибудь ко сну.

   Иу к соседу — тот непьющий сроду.

   Сседка скрылась, ведрами звеня…

   Хчу быть ближе к своему народу,

   А он все дальше, дальше от меня.

   * * *

   Тперь не табун, но автобус

   Втречает народ, и притом

   Ккой-нибудь мелкий оболтус

   Соттяжкой не щелкнет кнутом.

   Древня сползает по склону,

   Збытая Богом в делах.

   Яэто заметил по звону

   Псуды на пьяных столах.

   Окуда-то из подворотни

   Гбительный тянет сквозняк.

   Вмоей деревенской породе

   Исяк до нуля железняк.

   * * *

   Жзнь покосилась, но не рухнула,

   Пбились лишние горшки.

   Пишла зима степная, рунная,

   Е задумки велики.

   Н пролетарскую акацию

   Шстеркой пали снегири

   Искоро передислокацию

   Поизвели на раз, два, три.

   Втумане легкого безумия

   О блеска глянцевых полей

   Сотрю, как с важностью Везувия

   Дмит изба, и мне — теплей.

   * * *

   Дждь пройдет — переменится видом

   Нспех выновленный палисад.

   Н заборе, плющом перевитом,

   Кпли тесно сосками висят.

   Кк у капитолийской волчицы

   Встарой книге без главных страниц,

   Чрнозем за ногами влачится,

   Дерь запела на голос синиц.

   Влет, уцеленный зрительным нервом,

   Смолет проложил борозду,

   Будто пахарь на тракторе первом

   Внеконкретном колхозном году.

   * * *

   Н одноклеточном уровне

   Тплится жизнь в холодке,

   Мжду гусями и курами,

   Свечностью накоротке.

   Рдом — трава невысокая,

   Рчка — у речки своя

   Павильная философия,

   Гбкая, в смысле, струя.

   Пю кислый сок из пакетика.

   Пвод ищу для стиха.

   Н отвлекает патетика

   Бройлерного петуха.

   * * *

   Итернациональный лес.

   Топа с извилистой судьбой.

   Илето в паутах, в обрез,

   Итвердый дробот — дождь слепой.

   Сада копешек и стогов.

   Пйзажи как бы без идей.

   Седы языческих богов

   Пщерных, видимо, людей.

   Тт ветреница на ветру,

   Тм гриб в засаде — ну хитрец!

   Вкустах, где ягод по ведру,

   Гагол сыскался наконец.

   * * *

   Тамваи не божьи коровки,

   Сепились, но речь не о том.

   Цганки, нахальны и ловки,

   Шурмуют старушку гуртом.

   Н зеркале заднего вида

   Шферская скука видна.

   Н знаю, какая обида

   Лшит нас законного сна.

   Н те и ни эти, страдая

   Спохмелья, всех икших лютей,

   Н скажут, зачем у Китая

   Тк много раскосых людей.

   * * *

   Нкакого нету угомона

   Н беспутных птиц, на перелай

   Пов, на пьяное с рябиной моно…

   Плный беспредел, терпенью край.

   Мть с отцом уже не приголубят.

   Будущее с прошлым — по нулю.

   Н люблю, когда меня не любят,

   Хть и сам не каждого люблю.

   Сол в углу стоит на четвереньках

   Скактусом ежистым на спине.

   Впью чаю с яблочным вареньем —

   Садкой жизнью отрыгнется мне.

   * * *

   Ели бы не слева затемнение

   УЛуны, не серый цвет лица,

   Было бы совсем другое мнение

   Оруинах царского дворца.

   Пд ногами глинистая кашица.

   Вт такое время на дворе,

   Чо в смятенье душегубном кажется

   Кст на Ерофея в октябре.

   Пибедняться было бы мне совестно,

   Н судьба всегда пасет момент…

   Дя нее последней станет новостью

   Вщебень обращенный монумент.

   * * *

   О хруста накрахмаленной зимы

   Тк святочно и первородно снова.

   Ижизнь, у Бога взятая взаймы,

   Сетла от прилагательного слова.

   Отроженным пряслом обнесен сугроб.

   Взвратно-поступательной лопатой

   Ве лишнее радивый дворник сгреб,

   Идаже мячик с куклою лупатой.

   Зстыл прудок, как пренебрег табу.

   Нд полем крылья самолет расправил.

   Сужилый дядя самых честных правил

   Зставил уважать себя толпу.

   * * *

   Вадимиру Черноземцеву

   Нчало лета объявил шиповник,

   Рсцвел, как будто сам себя поджег.

   Сворец махнул, наш адресок запомнив,

   Вогон за выводком через лужок.

   Вгустой траве другая форма жизни,

   А страсти те же между нет и да,

   Идвижут муравьем любовь к отчизне

   Ирадость коллективного труда.

   Пкуда перекрестным опыленьем

   Вя живность занята и есть резон,

   Явроде как на сходе юбилейном

   Цетами разной масти окружен.

   Япервый парень — вот моя деревня,

   Вт дом родной: не мне ли машет мать?

   З пряслом лес, где, прячась за деревья,

   Мнувшее не хочет миновать.

   * * *

   Вазброс увязшие в снегу колки

   Пхожи на разбитые полки.

   Сажение проиграно давно,

   Н мне, признаться, как-то все равно.

   Пскольку ни за этих, ни за тех —

   Икроме войн других полно утех.