Мсяц назад, а если быть более точными — 7 февраля нынешнего года, мы опубликовали в нашей газете имена солдат, осужденных много лет тому назад военным трибуналом и реабилитированных военной прокуратурой в декабре прошлого года.

   Пизнаться, мы не надеялись на то, что кто-то отзовется на эту публикацию. Ведь со дня осуждения Ивана Семенова, получившего 25 лет тюрьмы с конфискацией имущества, прошло целых полвека, а Ивана Васильева, осужденного на восемь лет лишения свободы, и Василия Дубровина, приговор которого был самый страшный ( он был расстрелян по решению трибунала ) и того больше — 60 лет минуло. Мы просто выполнили требования закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий», который предписывает оглашать имена невинно осужденных и реабилитированных, независимо от того, сколько прошло лет.

   Ктому же, все трое бывших солдат не были уроженцами Миасса, они лишь призывались в армию из нашего города. И трудно было предположить, что кто-то из них или их родственников через столько лет окажется именно здесь, в Миассе. Но мы ошиблись.

   Буквально через день после публикации порог нашей редакции переступил уже немолодой и совершенно потрясенный новостью человек. Он представился: Дубровин Петр Иванович...

   Кк автор той заметки, где-то в душе я все же надеялась: а вдруг... Но признаюсь, что тут тоже испытала легкий шок. Неужели брат? Через 60-то лет!

   Д, это был брат Дубровина Василия Ивановича, расстрелянного по приговору трибунала в военном 1942 году. И было ему тогда всего -то 20 лет. В чем так мог провиниться перед государством юный солдат, чтобы понести столь жестокое наказание? Увы, его родные и близкие — мать, два брата и четыре сестры — ничего об этом не знали.

   Всилий,их старший сын и брат, был призван в армию в марте 1941 года, за три месяца до начала войны. Петр, которому в то время едва исполнилось 8 лет, хорошо помнит тот день, помнит, как всей семьей провожали Василия. Не на войну, просто на службу в армию. Почетнее для парня в то время дела не было. И он хотел походить на старшего брата, чтобы вот так же, прильнув к нему, всплакнула мать, и так же, впервые крепко, по-мужски, пожал руку отец. Они тогда еще не знали, что в октябре этого же 1941 года будут все вместе провожать на фронт отца, а через неделю после его проводов мать родит еще одного сына — седьмого ребенка в семье.

   Рдители так никогда и не узнают, что произошло в армии с их старшим сыном. Отец Иван Васильевич, проявив геройство и мужество, как будет написано в похоронке, погибнет в августе 1942-го, не провоевав и года. Его большой семье будет назначена небольшая пенсия по случаю потери кормильца. А мать Анастасия Ивановна трагически погибнет в январе 1954 года под колесами автомобиля, куда на неровной дороге затянет ее сани с лошадью.

   О брата из армии, из города Житомира, они успеют получить несколько писем, но с июня, когда начнется война, писем больше не будет. И ничего больше не будет, никаких вестей долгие 60 лет...

   Ивдруг это сообщение в газете: Дубровин... Василий... уроженец села Косачево... осужден... расстрелян... реабилитирован...

   Срочки прыгали в глазах. Неужели это наш Василий? Неужели наш? Нашелся?

   Ои, конечно, помнили о нем. Но давно потеряли всякую надежду узнать что-то о судьбе брата. Пропал без вести на войне. И все. Разве мало было их — солдат, навечно сгинувших в страшном пекле Великой Отечественной? На отца пришла похоронка. Другие получили сообщение: пропал без вести в боях за... О Василии не было никаких сообщений. Ни письменных, ни устных.

   Исегодня его родные знают ничуть не больше. Мы показали Петру Ивановичу официальное письмо, пришедшее к нам из военной прокуратуры Приволжско-Уральского военного округа, в котором скупо сообщено, что Дубровин Василий Иванович, 1921 года рождения, 9 февраля 1942 года был осужден военным трибуналом 37-й Армии и приговорен к расстрелу. Приговор приведен в исполнение 22 февраля 1942 года.

   Ндо ли говорить о том, что младший брат казненного 20-летнего солдата Петр Иванович Дубровин, которому сегодня уже под 70, и все другие родные, получив это известие через шесть десятилетий, хотят узнать все, что произошло в том феврале 1942 года с их старшим братом, почему так трагически и так бесславно оборвалась его жизнь? И кто повинен в этом?

   Д, было такое время. Да, оно уже уходит в историю, а историю, говорят, не судят. Но историю делают люди, и их имена остаются. И если сегодня хватило разума восстановить и обнародовать имена безвинно пострадавших и безвинно погибших, то, может, стоит назвать имена и тех, кто предавал, закладывал, клеветал и судил? Память об иудах тоже должна жить. В назидание потомкам. Может, тогда мы перестанем ходить в своем историческом развитии по кругу, а пойдем, наконец, вверх, по спирали.

   Рдные солдата Василия Дубровина крови, конечно, не жаждут. Они просто хотят узнать о последнем годе жизни своего брата и его смерти. Петр Иванович уже побывал в Челябинске, в комиссии по восстановлению прав реабилитированных жертв политических репрессий, где ему сообщили, что гриф секретности с дела его брата снят, и он может ознакомиться с ним. Но дело еще надо найти.