Бывает, что екнет и включится: «Оболенский...» — и обжигают воспоминания... Были радости общения, теперь наплывают горькие размышления. Мелочи отступают, гудит эхо вечных непостижимых тайн человека. Знаю, не понять, но и не пытаться понять — невозможно. Откуда он взялся? Каким ветром его занесло в Миасс?

   Пхоже, произошла направленная случайность. В Челябинске он не прижился, в Москве — безделье и не тот дух... В это время в машгородке совершался культурный подъем, требовались кадры, и В. А. Тарасова — сама незаурядный человек, директор ДК «Прометей» именно в этот год пригласила Л. Л. Оболенского в Миасс. Ей помогали — одному из помощников Л. Л. в 1973 году подписал автограф о себе: «...И он махнул в «Миасс-20», где был радушно принят Валерием Силиным и подружился с ним». «Махнул!» — в этом порыве и неопределенность и надежда: хуже не будет, выживу!

   Вжил. И начался бурный, плодотворный процесс взаимообогащения: он давал окружающим свои знания, опыт, взволнованную свежесть взглядов, он будоражил сознание, изнутри мирно взрывал спокойствие провинциалов, а они — пытливые, способные, неугомонные — дарили ему свои труды, успехи и благодарность. Лихо шли дела и время! 19 лет общения пролетели незаметно. Отдаленный отзвук этого процесса — в немногих воспоминаниях. Оказалось, вспоминать — всерьез, откровенно и тем более для печати — тяжкий душевный труд.

   В1987 году Л. Л. сломал ногу и стал «невыходным» из дома. Теперь к нему домой потянулись писатели, поэты, художники, журналисты и, конечно, киношники — все заторопились услышать, записать, снять «ваш уходящий объект», как стал называть себя Л. Л. В его речах, рассказах, проповедях появились новые нотки, иные, чем ранее, откровения. Раскрепощенное время раскрепостило и Л. Л. Оболенского. Более откровенно заговорил он о репрессиях, о лагерях, и все же, по привычке, намеками. Громко и широко зазвучала тема христианства, православия. Чувствовал, вероятно, что пришла пора подводить итоги, покаяться и очиститься или, хотя бы, сыграть последний образ самого себя, такого, каким хотелось казаться, и закрепить этот образ в памяти людей.

   Вфильмах «Ваш уходящий объект...» и «Таинство брака» образ получился, мне кажется, не очень удачный: он переиграл в самооправдание своей сложной, неоднозначной жизни.

   Ндо глубже познать Л. Л. О., осмыслить его заветы и поступки. Зачем? Нет, не ради прославления Л. Л. О. — надо думать о живых и помнить его, незаурядного, чтобы не забыться в серости. Хочется криком кричать: «Люди, куда идете?! Не заблудитесь, не развратитесь в безнравственности, лжи и эгоизме!» Чему можно научиться на примере Оболенского? И тут же: а что надо человеку? Л. Л. О. может быть интересен для тех, кого не устраивает обывательский, мещанский распорядок жизни. Его образ не столько зовет подражать ему, сколько побуждает к размышлениям. Вспоминая его, невольно упираешься в «тонкие» проблемы человеческого существования: что значит жить достойно?

   Еть о чем подумать. Всю жизнь фактически без семьи... Кто он? Пожертвовавший своим семейным счастьем борец, подвижник, святой? Неудачник? Или современный, опередивший свое время цивилизованный человек, не нуждающийся в семье, Родине? Как к нему относиться? Сама профессия артиста популярна, но не типична, а порой и осуждаема (такие праздные люди, богема). Да, в его жизни бывало всякое. Великолепные творческие, особенно актерские, способности, жажда знаний позволяли ему сотрудничать с первооткрывателями, гениями кино — это привлекает, учит устремлению к совершенству. Его некоторые житейские, «бытовые» поступки отталкивают, особенно те, которые граничат с изменой долгу. Как его принимать, какую обобщенную оценку дать? Надо бы, да очень трудно.

   Уы! «Совершенный человек» несовершенен, и приходится принимать его таким, каков он есть: радоваться его совершенству, благородству и отвергать в нем низкое, дурное. В этой уступке несовершенству не потерять бы человеческого облика. Это занимало самого Л. Л.; помню — он посмеивался над крайностями индивидуализма: «таков уход» в «отчужденность» экзистенциалиста. Для него все, что кругом, — чужое, враждебное. Только «я есть истинно». Сам Л. Л. был яркой индивидуальностью. Я не уверен, можно ли его назвать личностью, обладающей по статусу свободой выбора. Факты его биографии вынуждают предполагать, что в его натуре были круто замешаны высокие интеллектуальные и духовные свойства и... слабости, пороки, порой безответственность, безволие духа.

   Чо есть искусство? Каково его предназначение, его влияние на общество? Эту тему не обойти в разговорах о Л. Л. О. — это было его дело, его он знал хорошо. Как понял (и из общения с ним), искусство всегда связано с осмыслением жизни, с интуитивным познанием истины. «Искусство вообще» может быть созидающим и разрушающим, а между ними беспредельная зона — зрелище, так же бесполезное людям, как и необходимое им. Л. Л. О. тонко чувствовал, знал, понимал и пропагандировал то искусство, которое называется настоящим, подлинным, которое возвышает человечество, помогает ему выжить, идти по верному пути без катастроф и самоуничтожения.

   Оземном. Каковы должны быть требования к людям на виду, юбилеи которых отмечаются публично? Они должны быть прозрачны, поняты и приняты народом, как заслуживающие почитания и памяти теперь и в будущем. Надо бы предугадать, как бы они повели себя завтра, насколько они перспективны для потомков.

   Л Л. О. был человеком широких, свободных, неординарных взглядов. Как бы он повел себя в условиях «реформ»: не сломался ли бы на «свободе»? У него были прочные реалистические (теоретически) позиции, но ему, как и на заре молодости, потребовались бы Лев Кулешов и Сергей Эйзенштейн — эти из породы дерзких, непредсказуемо дерзких, но реалистов. Остается надеяться, что уроки их будут усвоены художниками, и они не перепутают реальность с виртуальностью.