Денадцатое апреля, вечереет. Стук в ворота, и резкий длинный звонок. Соседка, чуть переведя дыхание:

   — Лес на горе горит! Звони скорей, посадки вот-вот запылают.

   Бегом к телефону, набираю номер лесхоза 56-09-81. Занято. Звоню 01, в ответ: «Знаем, в лесхоз уже сообщили, но поедут ли, сказать не могу». Снова звоню в лесхоз.

   — Лес горит, от Целинного переулка вверх, на горе. Уже свечкой вспыхивают сосны.

   — У меня нет людей, дежурство закончено, все разошлись по домам.

   — Посадки горят, кто их тушить будет?

   — Я что ли побегу? Сказал же: дежурство закончено, людей нет.

   Согорода спешит жена:

   — Ты что на телефоне завис? Смотри, уже черный дым повалил. Пошли тушить. Сами же этот лес садили.

   Да кандидата в пенсионеры запыхтели в гору.

   Нкто, даже старожилы, не знает достоверно, куда и как в прошлом исчез лес со склонов Чашковских гор вокруг старого Миасса. Некоторые придерживаются версии, будто бы первые поселенцы перевели строевой лес на жилье, другие утверждают, что на горах рос березняк и деревья пустили на дрова. А еще, что на склонах бушевал пожар. Слышал, что во всем были виноваты выбросы из труб Лугининского медеплавильного завода. Кто-то считает: лес был выделен вблизи города на восстановление жилья погорельцам после сильного пожара в дореволюционном Миассе (тогда сгорело более двухсот домов). Я вырос в доме у подножья этих гор и ни разу не встречал на склонах ни пней, ни каких других остатков былого леса. На старинных фотографиях видов города конца XIX века заметно, что и тогда горы были безлесные. Можно подумать, голыми склоны существовали изначально, но по законам природы вблизи полноводной в те годы реки такого быть не должно. Остатки прежнего лесного массива — столетние сосны — по сей день произрастают напротив Троицкой церкви.

   Ннче вокруг старой части города набрал силу рукотворный молодой сосняк. Сегодня — уже настоящий лес. А появился он благодаря стараниям детей и взрослых.

   Креализации своей давней задумки озеленить склоны гор Миасский лесокомбинат приступил накануне столетия со дня рождения Ленина, около сорока лет назад. За одну весну высадить культуры на десятках гектаров каменистой почвы предложил заслуженный лесовод страны, в то время директор лесокомбината, Иван Яковлевич Богданов. Но для эксперимента сначала саженцы сосны-двухлетки были высажены на восточных и северных склонах Чашковского хребта. Взялись хорошо, дружно. Пока они не набрали силу, не пошли по-настоящему в рост, их усердно оберегали от потравы скотом, от низового пожара.

   Уедившись, что начатое дело можно продолжать без риска лишних затрат сил и средств, приняли решение о подготовке к новому этапу работ. А риск был в том, что южная сторона гор освобождается от снега очень быстро и под весенним солнцем почва высыхает за неделю. Организовать школьников, жителей старого города, добровольцев из других его частей взялась Вера Евгеньевна Кощеева, в то время лесничий Миасского лесничества.

   Водин из весенних дней гора загудела, как пчелиный улей. Сотни школьников и взрослых горожан откликнулись на призыв поучаствовать в полезном деле. С утра до позднего вечера на склонах Чашковки то там, то здесь был слышен звон ведер, стук лопат, детские возгласы, смех. Работа в теплые майские дни была в радость, спорилась. За два выходных были высажены тысячи саженцев, а благоприятные погодные условия той поры помогли им окрепнуть, пойти в рост.

   Уе три десятка лет рукотворный лес дарит горожанам маслята и подберезовики, в июне здесь появляется первая земляника. А как по весне цветут среди сосенок яблони-дички! Зимой к жилью, к самым огородам, подбегают зайцы. Не боясь, на виду у людей шелушат сосновые шишки белки. Благо в густом сосняке корма им предостаточно. Был год, когда на вершину горы часто заходили лоси, косули.

   Сйчас лесные посадки находятся в огнеопасном состоянии. Работы по прочистке, прореживанию и разделению их просеками уже назрели и крайне необходимы. Не дай Бог в таком молодняке разгуляться огню: тушить его придется с великим трудом, а потери лесных культур могут оказаться значительными. Пожар, способный за минуты превратить молодой сосняк в горельник, вспыхивал не раз. Спасали посадки люди, живущие на окраине города.

   Пка мы поднимались в гору, огонь был потушен. Старшеклассники школы № 1 Евгений Тиунов и братья Роман и Александр Грузины, заметив дым, не раздумывая побежали к лесу. Сосновыми ветками они умело сбили пламя, а потом еще раз прошли по периметру обгоревшей травы, чтобы полностью ликвидировать возгорание. На горе местами кое-где еще дымились опавшие сосновые шишки, сухие ветки, корни. Обгоревший и черный снизу доверху стоял десяток деревьев. Нынешняя весна для них оказалась последней, пропал чей-то труд и годы роста сосенок.

   — Ребята, как вам удалось так быстро справиться с огнем, или мы очень тихо спешили?

   — Тушить часто приходится, уже научились.

   — Живем у самой горы, каждый год по несколько раз бегаем.

   — Кто ж их поджигает?

   — Малолетки, наверно. Ветром рвануло пламя по траве, вот и напугались, разбежались.

   — На Пасху пожаров не случилось?

   — Да мы сами всю ночь костер жгли.

   — К этому делу подошли профессионально, сделали отжиг поляны.

   — Мы же понимаем, что в лесу с огнем шутки плохи.

   Кгда спросили, помнят ли они, как на этих голых склонах высаживали сосенки, друзья удивленно переглянулись и почти хором в ответ: «Нас в то время еще не было».

    Неудержимо быстро летят года. Выросло уже то поколение мальчишек и девчонок, поднялся и зашумел их рукотворный лес. Старый город сегодня в зеленом обрамлении сосновых посадок, и отсюда, сверху, с гор, он, на удивление, красив.

   Рбята свернули в улицу, а мы присели на камень. Меняется жизнь, меняются взгляды людей, но неизменным остается чувство малой родины. Лес на склонах Чашковских гор сделался частью старого Миасса, стал нашим, общим, родным. И сберегать его следует всем миром как по зову сердца, так и по должностным инструкциям. Не убережем — и вновь вокруг города вместо леса будут торчать голые камни лысых гор, а потомки станут гадать, куда и как исчез лес?