Индейское лето

   Псле фильма,

   сраженный красотами прерий,

   Благородством вождей

   и жестокостью мира,

   Кбескозырке приладил орлиные перья —

   Внашем русском селе

   Чнгачгук стал кумиром.

   Дем играл я в индейцев,

   от шишек не плача,

   Зсыпал же в обнимку с колчаном и луком.

   М сдружились, когда, подражая апачам,

   З отчаянность Тольку прозвал Чингачгуком.

   Всамодельный вигвам

   торопились спросонок

   Воль ограды рябины

   в индейских нарядах.

   Чстый пруд за селом окрестили Гудзоном,

   Ге кружились утята вблизи водопада.

   Иоднажды, раскрасившись углем и мелом,

   М утенка спасли от пернатого вора.

   Вех точнее в мишень

   я пускал свои стрелы,

   Побивая насквозь даже доски забора!

   Ллю звали мы «скво»

   (помесь ангела с бесом)…

   Т, смеясь, обещала: я буду женой.

   Жнский нрав,

   он коварней стрелы ирокеза:

   Цловалась ты с Толькой на тропке лесной.

   Слнце красное осенью этой взбесилось,

   Рсцвела в мыслях горечь, как огненный мак:

   Н вернуть мне Поющую Лилию силой —

   Дуга верного с воза не сбросишь никак!

   Икуда-то исчезла из сердца бравада,

   А в душе не осталось лихого огня.

   Зшвырнул я колчан под струю водопада,

   Иусох водопад до размеров ручья!