нутренняя Россия – наша безусловная Родина. Она существует в нас независимо от политических, социальных, экономических и всех прочих реалий. Просто либо она есть в душе, либо ее нет, и тогда любые попытки выстроить осмысленное личностное бытие на нашей земле – все равно что мертвому припарки. Родившись с инстинктом внутренней России, мы проживаем с ним всю жизнь, порой умудряясь так и не понять, что же в нас дышало, пело, мучительно содрогалось, напряженно пульсировало. А это была она – внутренняя Россия.

    Перипетии истории мало меняют ее сокровенную сущность, которую трудно выразить словом, которой можно только жить, потому что она насквозь бытийственна. Можно ощутить ее во всем: в легком касании осеннего ветра, прожигающего наши тела и бередящего души, в ночной метели, врывающейся на наши улицы посланцем первозданного хаоса, в тихом «Господи, помилуй» на всенощной в полутемном старом храме, в слезах матерей, чьи сыновья так и не вернулись с войны.

    Для того чтобы обрести в себе внутреннюю Россию, порой не хватает жизни, потерять ее – раз плюнуть. Плюнуть на отчие заветы, на родную старинку — вот уже и потерял ее безвозвратно.

    В лихолетье, когда разгуляются на земле Русской бесы, когда затянет окоем черным мороком с запада, когда Иван да Марья забудут свои имена, превратившись одночасьем невесть в кого, сберечь в себе внутреннюю Россию – наше заветное дело. Дуновениями весеннего ветра, разметающего великопостными седмицами мартовский снег, передать ее детям и внукам. Передать как первый и последний вздох, как глоток родниковой воды, от которого ломит зубы, как заповедную молитву, как песню, которую от веку до веку поет русский человек, как наше святое Православие.

    Внутренняя Россия должна стать сердцевиной нашего «я», его неразделимым ядром. Только так мы останемся сами собой, не потеряем лица, не посрамим нашу Великую Мать.

    Потому что без нее жить мы не сможем.