Эту невысокую симпатичную женщину в Миассе знают давно и многие. Зовут ее Прасковья Семеновна Вшивцева. Одна из того поколения наших соотечественников, которые трудились на благо страны и народа, не покладая рук и не ожидая наград, защищали страну от врага, восстанавливали ее после страшной войны, были воспеты в стихах и песнях, а теперь ни за что ни про что унижены клеветой и нуждой. Такое поругание и оказалось самым страшным испытанием для них. Прасковья Семеновна из числа тех, кто выдержал и это. Секрет, я думаю, в ее биографии; в ней как в зеркале отразились и время, и судьбы людей, живших тогда, и ее собственный характер.

   Уотца-плотника и матери-домохозяйки было семеро детей. Может быть поэтому Паша и ее старший брат к окончанию семилетки были не по годам самостоятельные и активные.

   Гды были трудные (начало тридцатых), но государство находило средства и возможности заботиться о детях. Так брат и сестра получили путевки для учебы в Миасском педагогическом техникуме. Стипендия небольшая, но общежитие было бесплатным, а в столовой (за нее удерживали часть стипендии) кормили три раза сытно и вкусно. Только учись! Знаю нескольких миасских студентов тех лет, и все с благодарностью вспоминали свой техникум.

   Сарательную и активную девушку быстро заметили: уже на втором курсе комсомольцы техникума избрали ее своим секретарем, а членом райкома комсомола она стала еще студенткой.

   Уительствовать Прасковья Семеновна начала в 9-й, тогда начальной, школе. Потом через три года по окончании учительских курсов в Челябинске ее направили учителем неполной средней школы № 11. Работала она там недолго, через год, летом 39-го, стала заведующей отделом школьной молодежи райкома комсомола, а через несколько месяцев — инструктором обкома ВЛКСМ. Вскоре в обкоме произошло сокращение штатов, и снова — теперь уже родной, Миасс. Здесь осенью 40-го ее избрали секретарем райкома комсомола, а 4 марта 1941-го приняли в партию. Было ей 25.

   Лбовь и война... Как много об этом сказано и написано, но всего, видно, не рассказать никогда. Своего любимого Паша провожала на фронт вместе с лучшими своими друзьями в числе первых. Могла ли удержать? Нет, не в ее характере и правилах, хотя уже ждала ребенка. Дочка никогда не видела отца, он погиб вместе с товарищами в партизанских белорусских лесах. Под Можайском погиб и любимый брат — политрук.

   Кково, имея на руках маленького ребенка, быть во время войны секретарем райкома комсомола, знают только те, кто это испытал. Поэтому в 42-ом году она — заведующая детским садом, что тоже тогда было нелегко.

   Н вот снова резкий поворот судьбы. Вызвали в райком партии и сказали: «Надо, Паша». А «надо» — это помощник начальника политотдела Кундравинской МТС. Спрашиваю: «Вы дочку, наверное, у родных оставили? Как же ехать на такую работу с маленьким ребенком?» В ответ — жест, красноречивее которого ничего быть не может: прижала руки к груди, как прижимают дитя: «Нет, она всегда была со мной!»

   С42-го по 48-й годы Прасковья Семеновна была инструктором Кундравинского райкома ВКП(б), первым секретарем райкома ВЛКСМ, зав. отделом пропаганды и освобожденным секретарем партийной организации Кундравинской МТС, зав. культпросветотделом райисполкома. Послужной список, достойный любого мужчины, не то что молодой женщины. Я называю это подвигом, пусть кто-нибудь назовет иначе.

   В48-м она вернулась в Миасс и 9 лет проработала в цехе шасси Уральского автозавода, вначале мастером-воспитателем, а потом помощником начальника цеха по кадрам и быту.

   Скаким-то особым теплом Прасковья Семеновна вспоминает 16 лет работы воспитателем мужского общежития автозавода. Молодежь была разная, некоторые ребята после Атлянской колонии. Таким помогали приобрести профессию, приобщали к спорту, туризму. По отзывам тех, кто обитал в то время в общежитии, милиции там не бывало. Воспитатель умела так организовать работу совета общежития, что они сами справлялись с проблемами, да и хулиганства-то не было. В красном уголке был не только телевизор: сколько интересных встреч и вечеров там проводилось, сколько музыки (был хороший баянист)! Администрация цехов была отзывчива к просьбам. Если надо было кому-то помочь материально, воспитатель добивалась этой помощи. Бывшие питомцы Прасковьи Семеновны с удовольствием и благодарностью вспоминают «вылазки» на природу (профсоюз тогда мог оплатить и автобус, и коллективное питание), туристские слеты, как весело отмечали дни рождения, свадьбы (правда, потом воспитателю приходилось прикладывать усилия, чтобы добыть молодоженам пусть крохотный, но свой уголок).

   Впамять о трудном и прекрасном, что пришлось пережить, в личном архиве хранятся многочисленные награды, грамоты, благодарные письма.

   Пнсионеркой Прасковья Семеновна стала в 60 лет. И тут на ее долю выпало совершить еще один подвиг: дочь почти одного за другим родила троих сыновей. Думаю, вряд ли работающая женщина, не рассчитывая на серьезную помощь, решилась бы на это. Сейчас, когда Прасковья Семеновна заводит разговор о внуках, столько тепла и гордости в ее голосе! Иначе и быть не может: все они выросли на ее руках и все они хорошие ребята. Своим внукам она не только бабушка, но и большой друг.

   4 марта исполняется 60 лет, как Прасковья Семеновна вступила в партию коммунистов. Она ни на один день с тех пор не расставалась с ней. Даже тогда, когда Ельцин своим указом пытался запретить партию, ветераны продолжали собираться, чтобы обменяться нелегкими мыслями да и просто чтобы выжить. Я помню эти трудные встречи, бывала на них. Моя мама (ее, к сожалению, уже нет в живых) была с Прасковьей Семеновной в одной партийной организации 10 лет, а называла ее ласково и уважительно — Параскева.

   Дрогая Паша — Параскева! Дорогая Прасковья Семеновна!

   М, коммунисты города, сердечно поздравляем Вас с прекрасным юбилеем! Низкий Вам поклон! Доброго Вам здоровья на радость вашим родным и всем нам!