Кгда это случилось и почему, но мы и сами не успели заметить, как служба Отечеству перестала в нашем обществе быть престижной и уважаемой. А умение «откосить» от армии оказалось возведено в ранг особо ценных мужских достоинств. Но не все в нашей жизни так однозначно плохо, как иногда пытаемся представить мы, журналисты. Жизнь по-прежнему многогранна. В ней сохраняется место и подвигу, и трусости. Но не забыты, к счастью, и такие слова, как честь, достоинство, долг…

   Сгодня, в канун Дня защитника Отечества – праздника, сумевшего сохранить свой уважаемый государственный статус, мы предложили выступить в нашей газете морскому офицеру, капитану 2-го ранга Константину Иричуку. Константин Григорьевич сегодня в запасе, но его дело на флоте продолжает 30-летний сын – капитан 3-го ранга Алексей Иричук.

   Оец: «Наш флот был самым уважаемым в мире»

   Вдетстве многие мальчишки послевоенного времени играли в войну. И, конечно, нашими любимыми героями были летчики и моряки. Несмотря на то, что первые два года моей жизни прошли на Азовском море – в городе Мариуполе, в детской памяти практически ничего о море не отложилось. Во всяком случае, все, что я знаю о тех годах, это – из рассказов моих родителей. Возможно потому до определенного возраста в большей степени мне хотелось стать военным летчиком-истребителем.

   Н после окончания девятого класса впервые попал в Одессу и увидел Черное море. Оно показалось мне необыкновенным, бесконечно заманчивым и красивым. То, что стану моряком, теперь сомнений уже не вызывало.

   В1968 году после двух жесточайших медицинских комиссий (а комиссию из пятнадцати совершенно здоровых парней прошел только я один), в июле приехал в город Севастополь, в Черноморское высшее военно-морское училище имени П. С. Нахимова.

   Вте годы престиж военно-морских училищ был очень высок. Конкурс составлял шестнадцать человек на место. Я поступил на первый корабельный факультет, где готовили офицеров-ракетчиков для надводных кораблей, ракетных катеров и подводных лодок ВМФ СССР. В 1973 году окончил училище и был назначен для прохождения службы на гвардейский ракетный крейсер с легендарным именем «Варяг» Тихо-океанского флота.

   Пием в гвардию запомнил на всю жизнь. Знак гвардии на груди по сей день воспринимается как особый знак, как особые к тебе требования. И это чувство гордости, своей причастности к могучей славе Военно-Морского флота страны я пронес через все годы службы. Поэтому когда в тяжелые для нашего флота годы в прессе появилось сообщение о том, что очередной корабль, авианосец, названный «Варягом» и предназначенный для смены списанного к тому времени моего «Варяга», вдруг собрались продавать на металлолом в Индию, мне, как офицеру крейсера, было очень больно и обидно за наш флот. Однако здравый смысл у кого-то возобладал, и историческое имя корабля передали другому, новому крейсеру, и ныне этот гвардейский ракетный корабль, называемый на флоте за свое очень мощное вооружение «Убийца авианосцев», несет службу в составе Тихоокеанского флота.

   Коме «Варяга» мне довелось послужить и на другом, также носящем легендарное имя крейсере – большом противолодочном корабле «Стерегущий». Сегодня мало кто знает о том, что в 1905 году, ровно через месяц, эскадренный миноносец «Стерегущий» повторил подвиг «Варяга».

   Светский военно-мор-ской флот в то время был флотом океанским – грозным и уважаемым во всем мире. Тихий и Индийский океаны, район Филиппинских островов были хорошо знакомы кораблям ВМФ СССР. Конечно, приятно осознавать, что и я лично принимал участие в укреплении мощи флота, в защите интересов своего государства. Как у многих офицеров того периода, в моей морской службе были и ракетные стрельбы, и слежения за авианосными ударными соединениями вероятного противника, и боевая служба.

   Двелось послужить и на самой крупной на Тихоокеанском флоте ракетной базе. Служба была связана с обеспечением кораблей оружием и участием в учебных стрельбах.

   В1985 году мне предложили продолжить службу в военном представительстве при научно-производственном объединении электромеханика, уникальном с технической точки зрения предприятии, с великолепным составом инженерно-технических работников, прекрасными руководителями, которые сумели сохранить профиль предприятия даже в самые тяжелые, развальные годы.

   Чрез десять лет после этого я уволился из рядов Вооруженных Сил и продолжил работу в качестве гражданского служащего военного представительства, в том числе и в интересах военно-морского флота. И ни разу в жизни не пожалел, что стал военным моряком. И мой сын выбрал себе такую же дорогу.

   Сн: «Иного пути для себя не видел…»

   Алексей родился в 1977 году в закрытом военном городке Тихоокеанском. Все мужчины, окружающие его с самого рождения, были морскими офицерами. И его родной дядя Алексей Антонович Кузнецов (брат моей жены) тоже морской офицер, служивший на Северном флоте, ныне капитан 2-го ранга запаса.

   Алексей окончил миасскую школу № 18 в 1994 году.

   Икогда в 11-м классе он объявил о своем решении поступать в Военно-морское училище, на семейном совете нам пришлось только определиться, в какое именно училище он будет поступать. К тому времени Севастополь стал городом государства Украина, поэтому поступать в училище имени Нахимова Алексей уже не мог. Решили, что это будет Высшее Военно-морское училище подводного плавания имени Ленинского Комсомола в городе Санкт-Петербурге. Направление – подводный ракетный флот.

   Нш сын поступил в училище в тяжелые для флота годы. Большинство выпускников школ предпочитали «откосить» от службы, учебу выбирали на экономических да юридических факультетах. Военная служба враз стала не престижной. Алексей тоже мог бы учиться в БГТУ, куда, кстати, и поступил через нашу школу ВУЗов. Или, к примеру, в МФТИ (в школе ВУЗов он учился в классе направления МФТИ). Однако решение служить в Военно-Морском флоте было настолько сильно, что никакие тяжелые времена, условия, а также даже некоторые сложности по медицинским показаниям (по зрению) не смогли стать препятствием для него. И в 1994 году Алексей стал курсантом Высшего Военно-морского училища подводного плавания имени Ленинского Комсомола.

   Оончив его в 1999 году, начал службу на атомном подводном ракетном крейсере стратегического назначения «Рязань». Решение служить на ходовых лодках тоже было однозначным и неоспоримым. Так как отец и родной дядя были офицерами корабельной службы, то и для себя иного пути Алексей не видел.

   Тжелые для флота годы легче не становились. Я, как флотский офицер, считаю, что в те времена в море ходили настоящие парни, герои своего времени, может быть даже где-то не модные нынче романтики. Именно такими были сослуживцы Алексея. Мне довелось побывать в тот период в командировке на Северном флоте и со многими ребятами из экипажа, в котором служил мой сын, я познакомился лично.

   Дже страшная трагедия «Курска», а погибшие там моряки для этих ребят были конкретные люди: с кем-то вместе учились, с кем-то служили, не повлияла на их отношение к своей профессии. Они любили свой крейсер. На свои деньги покупали инструмент, краску для корабля. И ходили в море. Несмотря ни на что служили и верили, что флот все-таки возродится. И похоже на то, что он действительно возрождается. Может быть еще очень медленно, не такими темпами, как хотелось бы, но все же он снова становится океанским. Но и поколению моего сына хватило времени, чтобы узнать что такое море, что такое ракетная стрельба с лодки. Им немало довелось выходить в океан и на своей лодке, и на других.

   Послужив на атомоходе до воинского звания капитан-лейтенанта, Алексей был переведен для дальнейшей службы в аппарат военных представительств. В настоящее время он служит начальником группы на предприятии, имеющем непосредственное отношение к Военно-Морскому флоту. И, думаю, сегодня мы вправе гордиться нашей морской династией, потому что не изменили ни российскому флоту, ни армии, пережив вместе с ними не самые лучшие времена.

   Сйчас в семье у Алексея подрастает сынишка Вадим. И кто знает, может лет через пятнадцать он захочет продолжить дело деда и отца. Ведь любовь к морской службе – вещь генетическая…