Оазавшись с Михаилом Ильиным прошедшей осенью в Миассе, я не собирался выступать перед читателями, но друзья-литераторы вызволили-таки меня из путешествия по Уральским горам и озерам и зазвали в центральную городскую библиотеку имени Юрия Лебединского. А там собрались писатели, поэты, работники музеев, учителя, руководители детских литературных студий со своими учениками и просто читатели.

   Двно миасцы не встречали меня так тепло и радушно. Редко приходится приезжать, а тут мы с моим школьным товарищем устроили вылазку на автомобиле из Самары. Проехали тысячу километров и попали в родные места, чтобы порыбачить, посмотреть на любимые горы и речушки, повидать своих близких, побывать на пепелищах детства и юности. Заехали с Михаилом в педучилище, где ныне находится городской краеведческий музей. Директор музея Николай Николаевич сказал нам, что на озере Тургояк, на острове Веры, нашли домены – руны на древнем языческом капище. Когда-то мы плавали на этот остров на яхте, валялись на его берегу и грелись на солнце, но и подумать не могли, что этот островок окажется носителем тайн былых цивилизаций.

   Устроителем литературного вечера был поэт Александр Петров. Он автор восьми поэтических сборников, которые выпустил на свои средства в челябинских издательствах. Он ведет литературное объединение «Метроном», недавно был принят в Союз писателей России. По своей специальности он инженер, но в душе лирик. Я держу в руках его последний сборник «Обратный счет», вышедший в областном центре, в издательстве «Цицеро». Талантливая книга.

   Пиведу одно стихотворение в качестве иллюстрации (в сокращенном виде):

   Солько помню, стоит/ эта баня, сараи да стайки,/и не рушится быт,/ не исчезли фуфайки./ Толстым слоем асфальт./Оседают заборы, домишки./Интернетовский сайт/ стал привычнее книжки./ …Только сердце шалит/ – это возраст, душа и обида./Перво-наперво быт,/якорь жизни – корыто. «Сколько помню, стоит эта баня…»

   Пэт в первых книжках проходил пору ученичества, преодолевал сопротивление зримого и образного слога, ударяясь в красивости и литературщину. Не избегнул и подражаний, правда, хорошим, достойным мастерам. А вот теперь заговорил своим узнаваемым тембром, о своих пережитых чувствах. От формалистических изысков Петров пришел к классическому стилю, и даже написал лирический венок сонетов «Острова». Ушел от шероховатостей, обрел четкость ритма, движение мысли.

    Александр Петров когда-то учился у поэта Михаила Лаптева, и мы иногда встречались на литературных мероприятиях, когда я возвращался из Москвы на каникулы. Только в последние десять–двенадцать лет он активно взялся за работу со словом и сделал мощный рывок. Это радует. Ему не хватает общения в Миассе, тогда он отправляется в областной центр, в Челябинск, где есть среда, где с ним считаются, издают его книги. Участвует в фестивалях поэзии, проводимых в Екатеринбурге, в Самаре или в Подмосковье. И все же велика тяга к мечте, тяга к большой и интересной жизни, без которой нет и поэзии:

   Яна обочине стою:/ водоворот сует/ не принимает жизнь мою./Сожги, огонь, мой след/ в истории моей страны,/ которой больше нет. «Сожги, огонь, мои года».

   Кждый творец занимает очередь за крохотной долей бессмертия, без которой он не мыслит своего земного существования. Но если повезет, и доля эта окажется значительной… А как может повезти, если ты находишься далеко от тех мест, где раздают это самое бессмертие? Кто же друзья у поэта? Пудель, да попугай. Вот и косится взгляд на незаряженное ружье на стене. Но сила духа преодолевает сомнения:

   Сой гримасу летним ливнем, / сердце в камень заточи,/ долгим-долгим, синим-синим/ небом боль свою лечи./ Солнце высушит ожоги,/ оградит от новых стрел./ Пусть тебе помогут Боги/ в жизни свой найти удел. «Не вернется, не надейся…».

   Сою первую книгу стихов поэт Валерий Кузнецов издал на рубеже своего шестидесятилетия. Назвал он ее «Последний мамонт». Предваряет сборник аннотация, написанная поэтом и учителем Кузнецова, Николаем Годиной. Журналист по образованию, Валерий Кузнецов первые стихи опубликовал еще в середине семидесятых. Година так характеризует его творчество: «Стихи Валерия самобытные, яркие, с отчетливыми признаками романтизма». От себя добавлю, что они точны по мысли, содержательны, метафоричны. Валерий хорошо владеет словом, его строки можно цитировать – настолько они лаконичны и глубоки. Примером тому может служить целое стихотворение, в котором нет ни одного лишнего слова:

   Эот бес никогда не лукавил,/ Отступая сквозь морок земной,/Он искать меня слово отправил,/ И последнее слово – за мной./ Но последнему слову неймется,/ Продлевая неверный полет,/ То укроется, то вознесется,/ То во мрак, как звезда, упадет./ То обнимет меня, словно хочет,/ Знать, какие ищу я врата,/ И огонь, отвергающий очи,/ И кладущий печать на уста… «Этот бес никогда не лукавил…»

   Пэта не может не волновать тема творчества и смысла жизни, потому что они неразрывны по своей сути. Он посвятил стихи Михаилу Лаптеву, учителю и уважаемому поэту:

   Хтелось, жилось и любилось,

   Вразливах вселенского зла,

   Н мгла мировая сгустилась,

   Исила куда-то ушла.

   Д, поэта «мучает суть ремесла». Он прав. Но в том-то и беда, что иногда силы покидают, а мгла мировая берет над нами верх. И чем больше светлого и позитивного будет исходить от нас, пишущих, тем труднее будет мгле одолеть человечество.

   Зая, как сложно литераторам из глубинки найти признание хотя бы у себя в области, хочу представить еще одного поэта – Марата Шагиева. Вероятно, мы с ним виделись, когда он юношей приходил в студию «Ильменит» к учителю Михаилу Петровичу Лаптеву. Но на этом вечере в библиотеке я не узнал его: возмужал, изменился, сделался более открытым. И стихи он читал крепкие, проникновенные. У меня две его книги «Серебряный солнечный ветер», где поэзия соседствует с его прозой, и «Полет бабочки», где только проза: роман, повесть и рассказы. До этого у Марата выходили книги «Я – миасскит», «Априори», «Следы на песке». Мне не довелось их прочесть. Наверняка это были поэтические книги. Сложно переключаться с поэзии на прозу, поэтому я продолжу разговор только о поэзии Шагиева. К его прозе придется вернуться позднее, ибо она заслуживает отдельного обсуждения.

   А вот стихи говорят о своеобразии автора.

    Стихи Марата акварельны, чисты, воздушны. Они отражают мимолетность настроения, подчеркивают наблюдательность автора, характеризуют его, как живописца, владеющего словом, не хуже, чем кистью:

   Ах, дождь! Ты вечный мой соперник;/ И угловат, и некрасив,/ поешь… на ритмы звонких перьев/ Весь хаос капелек разбив./ Пусть в поле слякотно и голо, и небо цвета серых крыс…/ Но ты, ты обретаешь голос/ без микрофонов и без крыш./ В чем прелесть майского тебя?../В собранье перезвонов лучших,/ И в новизне, и в пресных лужах,/ И в шумных поступях дождя.

   СЕленой Ранневой я тоже познакомился несколько лет назад на одном из мероприятий лит-объединения «Ильменит», которое организовал Соломон Эпштейн – старейший литератор и журналист в городе Миассе, у которого мы все учились в свое время. Елена – талантливая детская поэтесса, книжки которой расходятся в области, а вот публикаций в столичной печати пока не было. Зато другая поэтесса, Людмила Олифирова, с которой мы тоже встретились в «Ильмените» давно уже нашла свою литературную нишу в Москве, где она работает в детском саду. Ей пригодилось музыкальное образование и преподавательский опыт. Ныне она сотрудничает в журнале «Музыкальный руководитель» и готовит свой первый поэтический сборник.

   Дмаю, что ее образные и по-женски искренние и нежные стихи найдут своего читателя.

   Пвесть «Скобаренок» Бориса Миронова читатели могли заметить по публикации в журнале «Дружба народов». В этом году он выступил с новой книгой, выпущенной в Челябинске, у которой оригинальное название «Глокая куздра». Речь в ней идет об уральских мастерах, создававших ракетный щит нашей страны. Книга забавная от начала до конца, и в ней нет никаких секретов, представляющих интерес для зарубежных разведок. Но в ней выписаны удивительные характеры, смешные истории и занимательные ситуации, в которых людям приходилось выживать и при этом налаживать производство сложных ракет.

   Пэт Александр Горный совместно с критиком Борисом Фридлянским выпустили сборник стихов поэта Михаила Лаптева, памятуя об огромном вкладе, который он внес в работу литературного объединения «Ильменит». На следующий год будет 80-летний юбилей Михаила Петровича. Если бы он был с нами, то за многих своих земляков поэт мог бы от души порадоваться. Но так сложилось по жизни, что он покинул нас в самую лихую годину периода застоя, когда ему так не хватало глотка творческой свободы, без которой он задыхался, не находя ни настоящего признания, ни возможности писать так, как он хотел. Долгое время с литературной молодежью работает поэт Николай Година. В областной администрации поэта наградили за его 40-летний вклад в это нелегкое дело. Да и пишет он с годами только интересней и глубже. Активно издается в области, его произведения пользуются всероссийским признанием.

   Уеники Лаптева, Эпштейна и Годины теперь сами с усами. К ним самим тянутся ученики. Я уже приводил пример, как Александр Петров организовал новое литобъединение «Метроном». Тонким лиризмом отличаются стихи Светланы Кузьменко, которая однажды подарила мне свой сборник. Недавно она выпустила новую книжку стихотворений, которую я еще не читал.

   Кнечно же, я не всех охватил в своем повествовании, да это и невозможно, потому что молодые приходят ежегодно, и это прекрасно. Значит, не все потеряно.