Мй возраст – вынужденная пора воспоминаний, раздумий, опасных сопоставлений, и повод всегда есть. Сегодня – это юбилей Е. В. Никольского.

   Кжется, прошлой осенью ходил я с Евгением Васильевичем и его изо-студией на этюды, фотографировал, снимал кино… Прошло тридцать лет. Память дырявая, а поход помнится до мелочей, радостно. Картины на стене, в том числе и акварели Никольского, подхлестывают память, уводят в дали притягательные, укрепляют связь с прошлым, активным, творческим.

   Всвой 60-летний юбилей Евгений Васильевич разложил на столе акварели и предложил гостям: «Выбирайте…». Я выбрал «Похолодало», жена – «Весну».Моя акварель чуть суховата, но в тон мотиву: дорога, уходящая вдаль, за горку, в колеи намело сухого снега, рядом стынут голые березки. Сурово, но правдиво, цельно, образно: скоро зима!

   Вкоре после кончины художника я купил у Никольских три акварели: «Нежданный снег», «Зеленеет» и «Тает». И Вера Абрамовна подарила мне по моему выбору – «Перед грозой». На добрую память. Хороши акварели! Автор тонко чувствует состояние природы, умеет увидеть типичное и метко дать название. Особенно (ах, хороша!) картина «Нежданный снег». Тихо падают и не могут упасть, повисли в воздухе теплые снежинки. Через завесу густых хлопьев на взгорке желтеют-золотятся березки, желто-коричневато с изумрудом темнеют невысокие лиственницы. Время замерло, остановилось… – покой. Посмотрю, и проходят, бывает, нахлынувшие тревога и безысходность: «Все пройдет, все покроется снегом забвения, все доброе возродится…». Смысл жизни обретает определенность, уверенность: не постоянно же безумствовать буре страстей! Утихает смятение: «Почему же люди, большинство, далеки от искусства, от стремления к совершенству?».

   Янесколько раз писал о Е. В. Никольском – была потребность высказать свою благодарность за творчество, за деятельность педагога. Наиболее полно я написал о нем в очерке «Добрые акварели», опубликованном в 1995 году в альманахе «Синегорье». В 2006 году включил очерк в свою книгу «Из войны – к творчеству». Но есть, конечно, еще недосказанное.

   Преворот 90-х сокрушил основы образа жизни, мрачно отрезвил меня. Продолжающееся смятение умов, разрушение культуры вынуждают более тщательно и объективно, правдиво оценивать события и деятельность (значимость, симпатии) близких мне людей, тем более художников. Нет, мое отношение к Никольскому не изменилось. Думаю, он бы не кинулся в стихию рынка. Не гадаю, догадываюсь – есть подсказка: дочь его, Марина Евгеньевна продолжает традиции отца, переняв его образ жизни – помогает повышать культуру горожан.

   И почти забытого. В заметке «Светлое не забывается» (1997 год) я позволил себе, как считают, непозволительное, ненужное: «Признаюсь, творческая дерзость Зотеева, патриотизм Морозова, вольный дух Оболенского… покоряли меня и несколько заслоняли спокойный характер и размеренную деятельность Никольского. Все познается в сравнении – не могу уйти от этого и не хочу…». Желание сопротивляться хаосу, обману, вседозволенности вело меня к правдоподобию, по мере сил, способностей. Казалось бы, мои симпатии – и невелика честь! Но, увы, были обиды. И есть, я знаю. Есть поклонники – защитники у Никольского. Хорошо! Но не надо ничего преувеличивать: мир искусства так высок!

   «Евгений Васильевич принадлежит к числу тех людей, у которых легко и хорошо делается дело. Как бы само собой, без хождения за советами к начальству и понуканий с его стороны. Значение этих людей по-настоящему понимают после их смерти – тогда вдруг всем становится ясно, что заменить их некем, а дело, которое они делали, не из легких. Мне нравятся такие люди. Они – гордость города. Память о них должна быть сохранена для потомков». Это написано давно, для первой посмертной выставки «Акварель» в кинотеатре «Восток» в 1980 году. Подтверждаю, верно написано.

   Д, дело художника не из легких. Искусство, культура собираются по крупицам. Евгений Васильевич Никольский вложил свою крупицу в основание доброй культуры и подлинного искусства.