«Каждый ребенок – художник. Трудность в том, чтобы остаться художником, выйдя из детского возраста». Пабло Пикассо

   ...Мы все это видели в детстве. В том самом, волшебном детстве, когда деревья казались сказочной лестницей на небо. Когда каждый цветок вкрадчиво нашептывал в наши доверчиво торчащие круглые ушки СВОЮ сказку, а нам до жути хотелось заглянуть в его глубину – вдруг там прячется Дюймовочка? Когда любимым развлечением было шлепанье босыми ножками по теплой летней луже, а горбушка с сахаром казалась лучшим на свете лакомством...

   Ве это – было. И все это есть в мире сегодня. Просто мы стали другими, разучились верить в чудеса. При этом мир ничего не потерял, а мы потеряли многое. Любимый когда-то дождь вызывает, в крайнем случае, досаду: «Опять придется брать зонтик!» И в этой нескончаемой круговерти «работа-дом-работа-дом» нет времени остановиться. Или нет желания?.. А может, желание все-таки есть, но есть и страх, что все уже в прошлом, что, как ни старайся, не услышишь ни шепот опадающей листвы, ни колыбельную лесного ручейка, а в весеннем гимне, исполняемом городскими птахами, не разберешь слов...

   Тк и живем. Заткнув уши и закрыв глаза. Души незаметно черствеют, чувства ржавеют – да это и не удивляет ничуть: не нужны они в нашем рациональном, жестком мире, где в первую очередь ценятся физическая сила, напористость, железная воля...

   ...И все-таки, все-таки есть среди нас люди – серьезные, взрослые – которые непостижимым образом сумели сохранить «розовые очки детства». Благодаря этим «очкам», они видят сами и возвращают нам утраченную, казалось бы, навсегда, способность ВИДЕТЬ МИР.

   «Это просто отдушина...»

   Мксим Овчаренко, автор двух миниатюрных сборников «Прикосновение» и «Оранжевый мир», – один из них. Нет, он не писатель, он – инженер-системотехник. Но разве для того, чтобы быть писателем, нужно специальное образование?

   Лстаю крохотные, легкие, как крылья бабочки, странички: «Звезды», «Солнечные узоры», «Внезапный снег», «Облака», «Сказки осеннего леса», «Закат после жары», «Небесные странники»... Что это? Стихи в прозе, сказки, повести? Трудно определить точно жанр этих миниатюр. Скорее, это философские размышления о мире.

   «Я отчетливо осознал, – пишет автор в послесловии к первой книге, – что существует огромная пропасть в восприятии мира между детьми и взрослыми. Дети живут... в настоящем и по-настоящему. Взрослый – в условностях. Жизнь его превращается в компьютерный файл – упорядоченный, безжизненный, оторванный от действительности...»

   Псть вас не отпугивает слово «философские». Здесь нет ничего заумного, наоборот: прозрачность мысли, точность формулировок, яркость образов, как будто взятых прямиком из нашего с вами детства. И еще – пронзительная искренность молодого автора:

    – Мои миниатюры нельзя назвать писательской деятельностью. Это просто отдушина какая-то – от работы, от быта… от всего. Момент творчества – это всегда дискомфортное состояние: как будто что-то накрывает сверху и надо поскорее освободиться... Знаю, звучит странно: состояние души неприятное, а произведения – светлые, легкие... Тьма внутри, а рождается свет. 5–7 минут – миниатюра готова. Никогда ничего не исправляю...

   «..А писать буду для души!»

   П словам Максима творчеством он занялся в 33 года.

   – Это не совсем так, – вступает в разговор мама, учитель музыки Нелли Евгеньевна Овчаренко. – Были попытки и в школе, причем – тщательно скрываемые. Случайно нашла на антресолях, где храню архивы обоих сыновей, наброски научно-фантастической повести, которые перемежались с дневниковыми записями. Одна меня удивила: «Время – половина первого. Все спят, а я пишу. Не знаю, что меня тянет к этому ремеслу. Вероятно, желание высказать свое состояние...»

   Ве наши таланты зарождаются в семье. Как и когда это происходит? Вряд ли получится ответить точно. Но зато можно проследить, как воспитывалась в ребенке тяга к слову, внимание и любовь к природе, к искусству.

   – Память у Максимки великолепная, – продолжает воспоминания Нелли Евгеньевна. – Трех лет не было, а уже наизусть читал сказки Чуковского. Тогда же и первое стихотворение выдал: «На деревьях были почки, а теперь уже цветочки!» Много времени вместе с ним проводили, ходили в лес...

   – ...освобождать елочки от снега, – вставляет Максим.

   – Той весной внезапно выпал тяжелый, мокрый снег, – подтверждает мать. – Жалко было смотреть на поникшие под его тяжестью деревья, вот и отряхивали ветки.

   – Вообще, часто на природе бывали вместе с мамой и ее учениками: слушали, о чем поет ручеек, как шуршат под ногами листья, как поют птицы... Эстетическое восприятие мира заложили в детстве. И, конечно, музыка меня окружала с самого рождения – засыпал и просыпался под звуки фортепиано...

   Вжизни Максима была не только хорошая музыка, но и хорошая литература:

   – Очень любил «Маленького принца», знал наизусть процентов на восемьдесят. Когда писали сочинение на эту тему, учительница не поверила, что я сделал работу самостоятельно. Поставила двойку, вызвала маму: «Зачем позволяете ему списывать с книг?» Мама принесла из дома томик Экзюпери и показала, что там нет вступительной статьи. Убедила...

   – Помню наш с сыном разговор перед поступлением в вуз, – вспоминает Нелли Евгеньевна. – «Максим, – сказала я, – мне кажется, что у тебя гуманитарные способности перевешивают...» – «Нет, – ответил он, – поступлю в технический вуз, а писать буду для души!»

   «Это не акварели, а опилки какие-то..»

   Првое произведение под названием «День» Максим прочитал маме по телефону (сам он сейчас живет в Челябинске).

   – Я послушала – здорово! Тогда он, чтобы порадовать меня, написал еще одно. И еще. И еще... Когда накопилось штук десять, я соорудила домашнюю книжечку, назвала ее «Акварели» и подарила Максиму на день рождения. Он был доволен, но на обратной стороне написал: «Это не акварели, а опилки какие-то. Но маме они нравятся, и я продолжаю их плодить...» А потом «опилки» увидела педагог школы № 19 Жанна Абрамовна Обухова: «Это же законченные по форме произведения! Надо печатать!» Нашли издателя в Челябинске, и полтора года назад появилось «Прикосновение»...

   Уминиатюр Максима Овчаренко сегодня много поклонников самого разного возраста – от пяти до пятидесяти и старше. Чем объяснить такую популярность?

   – Скорее всего, тем, – подумав, отвечает Нелли Евгеньевна, – что они не умом написаны, а душой.

   А не так давно круг читателей неизмеримо расширился. Это произошло, когда Максим принял участие в литературном конкурсе, объявленном в Интернете фирмой «Панасоник». Участвовало в нем шесть тысяч человек со всей России, кроме обладателя главного приза определялись еще и победители в четырех номинациях. Среди них был и Максим Овчаренко.

   – Честно говоря, мои произведения ни в какую из объявленных номинаций не вписывались, поэтому жюри придумало новую – «Самый удивительный текст». Нас пригласили в Москву, вручили каждому плазменный телевизор...

   «Чем не сюжет?..»

   – У меня интереснейшая семья, хочу написать о ней. Уже и название повести придумал – «Осколки». Сейчас работаю над сказкой про пуговицу. Почему про пуговицу? Воспитательница детского сада рассказала мне про девочку, которая не расстается с большой, красивой пуговицей, считает, что она волшебная, и на время сончаса кладет ее за щеку... Чем не сюжет для сказки?

   «Каждая его миниатюра вызывает оптимизм, наводит на мысли, которые тебя, как человека, возвышают…».

   «…Мы все «на застежках», нам что-то мешает открыться. И спасибо Максиму, что он приоткрыл часть своей души, внес какой-то янтарный свет, ощущение ласки и нежности…».

   «На книжных развалах нет ничего подобного. Даже в четырехкомнике «Новая проза» вы такой отрады не найдете. Эта «отрада» – всего-то маленькая книжечка. А больше, наверное, и не надо…».