Нродному коллективу ансамблю камерной музыки «Любители пения» – 10 лет

   Более десяти лет назад в одном из миасских общежитий поселились странные жильцы. В то время, когда все нормальные, с точки зрения соседей, люди, уткнувшись в экраны телевизоров, переживали за судьбы героев очередного телесериала, они собирали у себя молодых людей, любящих петь, и... пели вместе с ними.

   Чо пели? Не шансон, что, наверное, было бы более понятно обитателям общежития. Не любимые молодежью бардовские песни. А что же? ...Прекрасные классические произведения русских и зарубежных авторов, старинные и современные, часто – на языке оригинала. Целый год продолжались «подпольные спевки», и настал момент, когда захотелось выйти

   из «подполья» и подарить свою музыку людям.

   Првый отчетный концерт коллектива состоялся в центре досуга «Строитель» в апреле 95-го года. Эту дату супруги Ирина и Владимир Бедностины считают днем рождения ансамбля камерной музыки «Любители пения».

   Гсть «Глагола» – дирижер, преподаватель миасского колледжа культуры и искусства, один из руководителей коллектива, которому нынче исполняется десять лет, Владимир Бедностин (на снимке). Начавшись с судьбы собственно ансамбля, разговор незаметно коснулся и других интересных тем...

   «Перед выступлением всегда волнуюсь..»

   – Название у нас появилось не сразу. Лет шесть были просто «коллективом имени меня». Но как-то надо было называться, поэтому объявили среди самих себя конкурс. Были варианты названий на итальянский манер «sotto voce», «belle voce»... Но в то время мы пели, в основном, русскую музыку. Думали–думали... Зачем нам красивое иностранное название, если по-русски эти слова переводятся как «любители пения»? И суть раскрыта полностью, потому что поют действительно любители.

   Оин из первых концертов проходил в зале администрации: там трудно петь, себя не слышишь, сцена неудобная. Волновались с Ириной, конечно. Не за себя – за ребят. А они такие уверенные, такие смелые – мы, мол, выучили все, чего нам бояться? Вышли на сцену и растерялись, глаза во-от такие, тон поймать не могут. Думали по наивности: «вышел – спел – свободен». Не-е-ет! Сцена – страшная вещь, получается только то, что выучено до автоматизма.

   ...После концерта смеялись, вспоминая, какая коленка сильнее дрожала... А вообще-то всегда перед выступлением волнуюсь, хоть и занимаюсь хоровым дирижированием уже 20 лет.

   «Понял,

   что пропал...»

   – Маленьким солировал в хоре музыкальной школы № 2. Учился в училище на струнном отделении, позже перевелся на теоретическое, хотя мне прозрачно намекали – давай, мол, на дирижера. После того, как блестяще завалил сольфеджио при поступлении на музыковедческое отделение в Уфе, мама сказала: «Не поступил? Вот УралАЗ – вперед!» Подумал-подумал и отправился попытать счастья на дирижерском отделении Челябинского института культуры. Как ни странно, поступил. Думал, проучусь год и переведусь куда-нибудь... Но в октябре нам дали работу с хором...

   Дбросовестно выучил партию, преподаватель рассказал, что нужно говорить, какой рукой махнуть... Вышел, махнул рукой, а они как запоют! И тут я понял, что пропал. Это было именно то, о чем, оказывается, мечтал всю свою жизнь. Хор допел до конца, я сказал: «Еще раз, пожалуйста!» И так все пять минут, что были отведены на работу. Ощущение непередаваемое! С этого момента серьезно взялся за учебу. Ирина училась курсом старше. На третьем курсе мы поженились...

   Н пути к Миассу

   Пиехав после института в Златоуст, молодые музыканты открыли экспериментальный хоровой класс: набрали первоклассников и стали заниматься с ними по системе, которую разработали на основе современных методик преподавания.

   Праллельно Бедностины организовали камерный хор, женскую часть которого составили преподаватели музыкальных школ. Но мужская группа, как и позже в Миассе, состояла из непрофессионалов.

   «Ребята были, как белый лист...»

   – Мужские голоса «Любителей пения» начались с Ириного брата – он работал на КБМ и пел у нас. С ним вместе пришли его друзья. Потом наши девочки привели ребят-музыкантов. Так потихоньку сложился стабильный состав. Ребята были как белый лист, кроме как под гитару никогда ничего не пели, поэтому первой нашей работой стала обработка народной песни, где все мужские голоса вели одну партию.

   З время существования коллектива через него прошло более сотни человек. И у каждого состава были свои любимые произведения. Вообще, то, что учишь, рано или поздно становится любимым. Хотя первый состав никак не хотел петь спиричуэлс (духовные песни американских негров). Ну, просто ни в какую! Мы им: «Это так весело, так ритмично!» А они: «Эту попсятину петь не будем!» Пару раз на концерте спели – и все. Не хотят!

   «Я привык жить

   на интересе...»

   – Своим студентам в колледже всегда говорю: «Ребята, я на вас потрясаюсь! Как вы можете учиться? Ведь вам неинтересно!»

    Сам привык жить на интересе, хочется все попробовать одно, другое, третье... И потом, петь – это так здорово!

   Вдь в чем разница между классическим исполнителем и эстрадным? Оперный певец может голосом выразить все абсолютно, поэтому ему не требуется никаких потряхиваний, выкрутасов, телодвижений. Рок-музыканты на сцене бьются, в транс себя вводят, вызывают чувства, которых на самом-то деле нет.

   Ситаю, надо учить ребят чувствовать. До смешного доходит: студенты-первокурсники в ступор впадают, когда получают задание описать характер музыки произведения, которым дирижируют. У них настолько не развито чувственное ощущение мира – просто жалко их становится...

    Когда человек хочет научиться чему-то, он будет впитывать, что ему надо. А не хочет, так хоть ты перед ним на голове стой, хоть фокусы показывай, это абсолютно бесполезно.

   Суденты год от года все равнодушнее к музыке. Мне кажется, во многом современная жизнь виновата: кнопочку нажал, вот тебе и караоке, тысячи песен на любой вкус.

   «Профессия,

   в которой надо быть сумасшедшим...»

   ... Сколько раз пытался уйти в бизнес – не могу! Не мое. Пусть мне будут платить несчастную тысячу, но я все равно буду заниматься тем, что знаю, люблю, умею. В конце концов, в чем состоит наша жизнь? В получении удовольствия. И когда человек слушает музыку и получает удовольствие, у него появляется еще один повод порадоваться окружающему миру. А это замечательно!

   Хдожник – он чем хорош? Мы все ходим по улице и ничего не замечаем, а художник посмотрел – какая красота! – и нарисовал. И мы вместе с ним получили наслаждение, спасибо ему. Чем с большего числа точек зрения мы сможем взглянуть на мир, тем нам же интереснее будет жить.

   Итория в одном концерте

   – Пятого февраля приглашаем всех любителей музыки в ЦД «Строитель» на наш концерт. Начнем его тем составом, который поет сегодня, а потом будут подходить те, кто когда-то пел у нас.

   Пчему решили праздновать в феврале? Большинство наших ребят – студенты челябинских и екатеринбургских вузов и им гораздо удобнее приехать во время каникул. Мы специально построили программу как историю творческого становления коллектива за десять лет. Конечно, все не споем, но что-то из особо полюбившегося – обязательно!

   Весто послесловия...

   – Владимир Михайлович, как вам удается всегда гореть? Где «дрова берете»?

   – Нам внушают: то, что вы поете, народу не нужно! А на самом деле, сколько бы мы концертов ни проводили, каждый раз убеждаюсь: глупости все это! Хорошую музыку любой народ понимает. Ведь что такое музыка? Это тренаж чувств...