Сегодня такой день, когда говорить о женщинах нужно только стихами, стихи им посвящать и дарить. Так уж вышло – наверное, не случайно, что к наступлению весны в литературной папке «Глагола» оказались и новые стихи известных нашим читателям авторов, и плоды творчества самих прекрасных дам, и лирический фотопейзаж. Надеемся, что все это поможет читателям почувствовать: сегодня праздник!

   Сихи приходят глубокой ночью, а то и под утро, когда солнцу в небе еще не скоро быть. Тихо за окном, на душе покойно. Редкие минуты, когда время как бы замедляет бег. Жизнь, как поезд скорый пролетает, позади – полустанки и ромашки, впереди – вечер и лампа белая, которая светит, но не греет. Лариса Анатольевна достает заветную тетрадку, вот строки ей явились, теперь успеть бы записать, иначе обидятся гостьи, в даль неблизкую уйдут...

   Касной, красной

   я молодость помню свою,

   Всерой, серой шинели

   шагаю в строю,

   Исверкают зарницы,

   как залп батарей,

   Сней ночью на кромке России моей...

   Кк же так получается? Свои трудовые будни Лариса Анатольевна Чернышева провела среди цифр, отчетов и верстки планов. После окончания алма-атинского университета много лет работала в системе государственной статистики экономистом промышленности. Но не дано знать никому, что поджидает каждого на житейских поворотах. Пробил час и решил статистик «алгебру гармонией поверить». Когда в девятнадцать лет сочиняют стихи, это мне понятно. А если ямб и хорей не дают спать на склоне лет? Значит, так надо. Человек пишет стихи. Не будем ему мешать.

   Кк сверкало крошево звездное,

   Кгда я на посту стояла.

   Нчь январская и морозная...

   Дадцать лет я свои встречала.

   По себя Лариса Анатольевна говорит так:

   – Родилась я 25 января, в один день с Робертом Бернсом и Владимиром Высоцким. Не духи ли этих великих поэтов по ночам мне нашептывают строчки?

   Вт пишет Лариса Анатольевна стихи, десятка три уже наберется. И все о светлом, нигде нытья не встретишь. А могла бы поплакаться. Жизнь ведь трепала изрядно. Отца в тридцать седьмом расстреляли. Потом война, в семнадцать лет шинель надела, служила зенитчицей на Дальнем Востоке.

   Тлько в наших седых головах

   Ее бродят сюжеты,

   Вемя крутит назад

   Кдры прожитых лет,

   Впоминаются встречи,

   Вкзалы, разлуки, приветы.

   Чо прошло, отцвело,

   Огорело, чего уже нет...

   Оа вспоминает не войну, а себя на войне. Помнит подружек своих батарейных — Аню, Нину и Надю. «Мы были молоды и ничего не боялись. Жизнь казалась прекрасной, хотя и битва страшная шла». Она часами может читать Пушкина вслух. Она много лет рисует своего Поэта. Она хранит книги с дарственными надписями дальневосточных писателей. В послевоенные годы, в Хабаровске, водила дружбу с Николаем Задорновым, Василием Ажаевым, Дмитрием Нагишкиным, Петром Комаровым, Николаем Шундиком, Всеволодом Ивановым, Юлией Шестаковой...

   Кужевная пена прибоя

   Тхо, ровно легла на песок,

   Зесь бродили когда-то с тобою,

   Эо наш, это Дальний Восток...

   ... Наговорившись вволю с Ларисой Анатольевной, я шел по снежным улицам машгородка. И одна загадка мне не давала покоя. Какой неведомый стержень скрепляет воедино и цепко дела, помыслы наших стариков. Почему порой нас так тянет к ним. Когда столь долга череда сумрачных дней и нет денег в кармане, когда иссякла вера и копится зло на душе, идите к старикам. Они помогут. Копейкой, словом, огородиной, взамен не требуя ничего.

   Вбесконечность закатится шарик судьбы,

   Отавляя на Млечном слезинки-следы.

   Икак память о жизни в черном шелке ночей

   Вхороводе созвездий кружит Водолей.