М продолжаем публикацию воспоминаний Антона Антоновича Скаруцкого.

   Рволюция, как налетевшая буря, ломала старые устои и обычаи, весь привычный уклад жизни. Закрылось Челябинское духовное училище, где я проучился два года. По возвращении в Миасс поступил в Миасское городское училище. Его тогда называли Высшим начальным училищем, и на медных пряжках учеников были выбиты три буквы «В. Н. У.».

   Зание училища -- белое, двухэтажное и довольно обширное -- торцевой своей стороной выходило на Восточный переулок. Учитель рисования чех Э. И. Мали мне запомнился чрезвычайно ярко. Может быть, тому виною был его оригинальный метод преподавания. Пока мы выполняли свои рисунки с натуры, Эммануил Иосифович услаждал наш слух творениями Гомера, Софокла, Еврипида... Так постепенно мы изучили «Одиссею», «Иллиаду». Наше воображение тревожили мудрец Диоген, поселившийся в бочке, Платон с его чудесными повестями об Атлантиде, Эпикур с его заветами и Сократ, которого принудили принять яд. Незаметно, шаг за шагом, мы впитывали в себя чувство прекрасного и проникались уважением к величественной античной культуре... Все это обогащало наш духовный мир и в то же время существенно помогало в изучении древней истории.

   Эмануил Иосифович отметил мои художественные дарования и советовал не зарывать талант. Но, увы... Во мне не было необходимой целеустремленности...

   И того времени помню, как на противоположном берегу речки на пустыре возник дощатый шатер цирка. По вечерам оттуда доносились приглушенные звуки духового оркестра и удары в барабан. Мы с моим неразлучным другом Шуриком Чехомовым не любили смотреть выступления борцов и боксеров. Совсем другое дело — звери или фокусники. Тогда мы впервые увидели лилипутов, великана и даже настоящего негра с кличкой Цимба. Клоун Рыжий Джо распевал про какого-то Распутина, который «царице арапа заправлял».

   Змой 1917--1918 года по Миассу поползли тревожные слухи о большевистской угрозе. А какой-то старый деятель земства, приютившийся у Жмаевых (в их доме жила семья автора и находился класс, в котором преподавала его мать – ред.), все время бредил Учредительным собранием, считая, что это и есть спасение от всех бед. Потом он куда-то исчез. А в нашем классе остановилась группа красногвардейцев с баяном. Гармонист играл, бойцы пели У меня же были свои заботы Я устраивал всякие фокусы с фосфором, который странно пах и светился в темноте. Запоем читал книги из школьной библиотеки, мастерил летательные аппараты и моторчики..

   ВГородском училище в это время как среди преподавателей, так и среди учащихся старших классов началось брожение умов, выразившееся в несогласии с прежней программой и методикой преподавания. В результате училище разделилось на школу №1, где придерживались старых порядков, вплоть до преподавания Закона Божия, и директором остался Зорин, и на школу № 2, которая стала носительницей новых, прогрессивных веяний. Ее возглавил наш математик Алексей Семенович Коршунов. Мне больше нравился такой простецкий Коршунов, а вовсе не неприступный халдей Зорин, поэтому я выбрал вторую школу. А нас все стали дружно называть раскольниками, хотя староверами мы вовсе не были...

   Соявшие у нас в доме красногвардейцы вдруг неожиданно ушли и больше не возвращались. И потом по улицам стали бегать с ружьями торгаши, прасолы и еще какие-то бородатые дядьки. И тут впервые до нашего слуха дошло слово «мятеж». Радостные бородачи носились с оружием утром, а около двух часов дня я с балкона вижу, как с околицы шагают, четко чеканя шаг, щеголеватые солдаты в обмотках и поют:

   Пдарю тэбе колэчко.

   Будь тэпэр моя кралэчка!

   Оо, думаю, какие-то иностранцы к нам пожаловали. Вскорости выясняется, что это – чехи. Не прошло и суток, как к нам вселились новые постояльцы — команда военного оркестра. И теперь по вечерам солдаты разучивали различные музыкальные вещи. По большей части это была танцевальная музыка, с которой они выступали в городском саду. Играли они замечательно. И у нас каждый вечер был бесплатный концерт.

   Чхи вели себя очень прилично, были вежливы и галантны, всегда чисто выбриты. От них пахло одеколоном и дорогим табаком. Но, конечно, по музыкальной команде нельзя судить о солдатах рядовых. По-русски они изъяснялись довольно прилично и охотно рассказывали про свою родину.

   В время их пребывания нередко устраивались вечера и балы, где иностранцы обучали наших девчат новейшим европейским танцам. Помню, был устроен конкурс на первую красавицу города. Главный приз взяла дочка нашего соседа – портного Б. М. Гоза. Борис Моисеевич и сам был очень красивый мужчина. У него был нежный цвет лица, черные волосы и голубые глаза. Дочка была его вылитая копия.

   Соей галантностью чехи покорили сердца миасских барышень. И когда пришла пора разлуки, было пролито немало девичьих слез. Галантные чехи, оставив после себя груды разбитых сердец, исчезли из города незаметно. На несколько часов миасский обыватель оказался в интересном положении – вдруг совсем никакой власти... Вот где лафа!

   Н, обыватель и показал себя во всей красе. У многих жителей во всей наготе об-нажились все их первобытные инстинкты.

   Кбакалейной лавочке подъезжает верховой белоказак. Несколькими ударами приклада сбивает замок и, не слезая с лошади, въезжает в нее. Нашарив пачку махорки, кладет ее в карман, заодно прихватывает горсть семечек и беспечно уезжает. До остального ему и дела нет, плевать он на все хотел. Казак на рысях мчится дальше, а тут начинается грабеж средь бела дня. Жадная толпа врывается в лавочку, и начинается погром. Озверевший обыватель рычит и дерется. В порыве страстей толпа звереет, поднимается невообразимая драка. В один миг земля возле лавки покрывается охрой вперемешку с гвоздями, табаком, семечками и осколками стекла. Просвечивают подозрительные и жуткие лужи. И не понять: то ли это краска, то ли кровь...

   Оемев от ужаса, мы смотрим с Шуриком на это безумие и глазам своим не верим, когда среди неистовой толпы встречаем наших знакомых. Мой друг бледен как мел, его трясет, и мы расходимся по домам.

   Тм временем перестрелка усиливается: стрекочут пулеметы, грохают пушечные выстрелы. Началась артиллерийская дуэль между капелевцами, стреляющими с Чашковской горы, и красными, наступающими со стороны Златоуста. Время от времени в воздухе появляются красивые облачка от взрывающихся в воздухе снарядов. Их осколки падают, барабаня по крышам. Испуганный обыватель прячется в подполье. А я не испытываю ни малейшего страха и торчу на крыше своего дома. Я наслаждаюсь новым невиданным зрелищем. Но мне не дают исчерпать наслаждение полной чашей: со двора я слышу гневный голос матери:

   — Тонька, ты с ума сошел! Слезай сейчас же!

   Оень не хочется мне слезать, потому что все это мне кажется каким-то ненастоящим, а как в кинематографе. Но мамина взбучка будет самая настоящая и даже очень ощутимая. Успеваю еще заметить, как одним снарядом у деревянного дома снесло целый угол и в громадную брешь можно было видеть внутренности дома.

   Нконец, в один из августовских дней 1919 года части Красной Армии вступили в город. Советская власть теперь утвердилась окончательно. А мне исполнилось 14 лет. Этой зимой я заканчивал курс Высшего начального училища и дальнейший путь мой был скрыт в сплошном тумане неведения...

   Кпечати подготовила