Вюности она была очень перспективной спортсменкой и, естественно, девушкой здоровой, сильной. До старости ей еще далеко. Для большинства женщин 30 с «хвостиком» – время расцвета. Для нее здоровье и радость жизни – в прошлом. Будущее – под вопросом.

   Оа – одна из первых в нашем городе наркоманов. В те годы, когда она с приятелем и подружкой попробовала из любопытства, от избытка жизненной энергии маковое молочко, о наркотиках мало кто знал. «Баловалась» периодически месяца полтора, потом как-то само собой случился перерыв. Ей показалось тогда, что она как будто простудилась. «Да нет, — объяснила потом более опытная подружка – это ты «кумарила». Так наркоманы называют ломку.

   Сфизическим недомоганием она тогда справилась довольно легко. «Мне бы, дуре, тогда и бросить!» – тоскливо говорит она теперь. Но – осталась психологическая тяга. В городе появилась так называемая «ханка» – концентрированный опий. Попробовала – понравилось. Однако в скором времени проявились последствия – начало ломать суставы, донимали боли в позвоночнике, спазмы кишечника. «Помогали» наркоманы – после уколов становилось легче.

   Птом появился героин. И вскоре она почувствовала, что дела ее плохи. Пошла к врачам – сама. Прошла курс лечения. Через три дня «сорвалась». Вырваться из мучительной зависимости она пыталась шесть раз. Потому что хочет жить. И чтобы целью и смыслом жизни не была очередная доза.

   Нркотики отняли у нее все – здоровье, работу, семью, самоуважение, честное имя. Ее муж тоже кололся. В большинстве семей наркоманов на женщину возлагается обязанность обеспечить наркотиком себя и мужа – так же, как в нормальных российских семьях она заботится о пропитании. В этом, собственно, и заключаются семейные отношения наркоманов. Других нет, потому что даже в сексе они практически не нуждаются, не говоря уже о детях. Уколовшись, наркоман пребывает в состоянии, когда ему не нужно ничего. Выйдя из него, думает лишь о том, где достать денег на очередную дозу.

   Лгко сказать – достать дозу. Одному наркоману нужно в месяц на зелье тысяч девять. Есть только два пути добыть необходимые средства: либо красть, либо торговать наркотиками. За краденый хороший видеомагнитофон можно выручить два грамма порошка (на 500—600 рублей). Выходит, нужно украсть в месяц 17—18 таких «видиков». Героиня нашей печальной повести уже отсидела срок за преступление, относящееся к тяжким. Она больше не хочет жить в мире, где нет иных ценностей, кроме «дозы». Даже в заключении тех, кто крадет у товарищей, называют «крысами» и за людей не считают. В среде наркоманов «крысятничество» – норма.

   Кгда-то у нее был характер. Видимо, недюжинный, если даже остатков его хватает, чтобы раз за разом возвращаться в больницу. Лечение, неизбежно сопровождающееся ломкой, само по себе мучительно (не говоря уже о том, что стоит немалых денег). Для наркомана со стажем каждое внутривенное вливание начинается с длительного и болезненного поиска вен...

   Сйчас она оформляет документы, чтобы поехать на лечение в Челябинск. Там, говорят, лечат в стационаре закрытого типа и на время ломки пациентов погружают в сон. Едет с последней надеждой.

   А жизнь могла бы сложиться иначе...