Тлько через 68 лет дочери узнали о трагической судьбе своего отца — солдата Великой Отечественной

   Эот день в огромном Советском Союзе, во всех его пятнадцати республиках, всегда был днем народной памяти, хотя официального такого статуса не имел. Свое государственное название, как День памяти и скорби, он приобрел только в новой России – в 1995 году. Но на то они и народные даты, что рождаются и живут независимо от официальных указов. И 22 июня как День памяти и скорби длится в нашей стране вот уже долгие 70 лет…

   Пмять не умирает

   Эо может показаться парадоксальным, но великая и страшная война через многие десятилетия словно заново открывает для нас вечную истину о том, сколь коротка человеческая жизнь и как бесконечно длинна ее память.

   70 лет прошло с того дня, который не только круто изменил весь дальнейший ход нашей истории, но и грубо, безжалостно ворвался в жизнь каждой отдельной семьи, изменив и ее судьбу.

   Уодит поколение ветеранов, для которого война отнюдь не история, а огромный пласт жизни.Стареют и дети солдат Великой Отечественной. Всем, родившимся в год ее начала, тоже уже исполнилось по 70 или еще исполнится. Они той войны, на которую уходили их молодые отцы, уже не знают. Но ведь и их память жива! И многие тысячи, десятки тысяч детей пропавших без вести отцов, сами не веря в это, продолжают ждать. Нет, уже, конечно, не самих отцов, а просто хоть какой-то весточки о них. И война продолжает отдавать свои страшные долги…

   Грький июнь 41-го

   Анна Александровна Солодова как раз из того самого поколения, что считается ровесником Великой Отечественной. Она родилась в марте 1940-го. В июне 41-го, когда страшная весть о начавшейся войне долетела до Тургояка, где жила их семья, ей только что исполнился год.

   Мленькая Аня, конечно, не запомнила ни горьких слез молодой своей матери, в 34 года остававшейся с четверкой малышей на руках, ни тяжелых переживаний отца, в том же месяце уходившем на фронт. Лишь глядя на старших сестер – семилетнюю Валю и пятилетнюю Маню, да трехлетнего братишку Леню, она громко ревела за компанию со всеми.

   Попал без вести

   Кк они жили все эти долгие четыре года, Аня тоже помнит урывками. Не в состоянии детская память удержать в себе даже столь трагические события. Но вот послевоенное детство хорошо помнится по сей день.

   О отца – тургоякского золотаря, ушедшего на фронт прямо с золотых приисков, в то памятное первое лето войны пришло всего одно письмо. Он сообщал, что их стрелковый полк стоит под городом Ельней в Смоленской области и что завтра предстоит большой бой. И все. Больше от отца не было получено ни одной вести. А семья ждала…

   Мть, выбиваясь из сил, тянула свою тяжкую ношу. Жаловаться и плакаться было некому: все в то время жили одинаково тяжело. Может, чуть легче было лишь тем, кто получал треугольники писем с фронта. Им было кого ждать и на что надеяться. Семья Александра Тумакова тоже ждала. И дождалась. Уже после войны пришло извещение: их отец Александр Михайлович Тумаков, 1905 года рождения, пропал без вести.

   Ндежды почти не оставалось. Но кто запретит жене и детям ждать?! И они по-прежнему ждали. Мать, Елена Яковлевна, вспоминая безбедную довоенную жизнь, своего работящего мужа, крепкое хозяйство, в котором содержались и лошади, и несколько коров, и большой огород, в отчаянии ходила к гадалкам: а, может, жив он, может, покалечен как-то страшно и не хочет возвращаться домой? От горя и безысходности и вечные женские сомнения одолевали: может, другую семью завел и не хочет возвращаться к старой? Случалось ведь и такое. Сколько семей развела, разрушила, разбросала по всему свету война! До сих пор люди, даже на исходе жизни, все еще пытаются найти друг друга…

   Вросли на улице Озерной

   Гды шли. Дети росли, учились, работали. Мать в трудах и заботах потихоньку старилась. Анна Александровна вспоминает, что держала она своих детей в строгости, шалости не поощряла. Да и баловаться им было некогда. Семья по-прежнему держала корову, правда, теперь уже только одну, садила большой огород. Изысков ни в еде, ни в одежде не было. Но от голода никто не страдал. Пенсия была крошечная и надеяться было не на кого. Поэтому работали по хозяйству все, с самого раннего возраста, как только могли удержать лопату в руках. У каждого были свои обязанности по дому, которые не-укоснительно выполнялись.

   Еена Яковлевна учила своих ребят никогда не трогать чужого, не пакостить соседям, чтобы никто и никогда не посмел назвать их обидным словом «безотцовщина!».

   – Жили мы тогда все небогато, но дружно, – вспоминает Анна Александровна. – Помогали друг другу и не запирали на замок ни дверей, ни ворот. Такое было время: трудное и по нынешним временам, наверное, удивительное.

   Првой окончила тургоякскую школу старшая Валентина и уехала в Челябинск учиться на токаря. В Миассе тогда ремесленных училищ не было. А вслед за старшей сестрой потянулись и младшие. Все получили рабочие специальности и всю жизнь трудились в Миассе на появившихся здесь в конце 50-х оборонных предприятиях. Учиться дальше не смог никто. Сперва надо было помогать матери, а потом у каждого появились свои семьи. Да и к рабочим тогда отношение было совсем иное – очень уважительное.

   Анна Александровна выбрала для себя профессию шлифовщика-универсала и всю жизнь проработала в НПО электромеханики, достигнув в профессии самых больших высот. И ее старшие сестры и брат тоже не опорочили ни имени своей матери, ни фамилии отца-фронтовика.

   И дом на самом берегу Тургояка на тогдашней улице Озерной, а нынче – улице Туристов, стоит здесь до сих пор. Только из семьи Тумаковых в нем давно никто не живет. После смерти Елены Яковлевны в 1998 году дом продали.

   Ншелся!

   Опропавшем на войне отце ни мать, ни дети – Мария с Леонидом – при жизни так ничего и не узнали. Они ушли раньше, чем пришло скромное известие о его трагической судьбе.

   Саршей Валентине и младшей Анне повезло больше. Год назад, почти через 70 лет(!) их отец Александр Михайлович Тумаков нежданно-негаданно вернулся из долгого небытия. И вернуло отца уже состарившимся дочерям не родное государство, распахнувшее перед ними двери своих архивов, а общественная организация, созданная по инициативе самих детей войны, чьи отцы не вернулись с фронтов – «Память сердца. Дети погибших защитников Отечества». А самой организации помогли уже нынешние ребята, по праву называющие себя поисковиками.

   Ножиданно к поискам оказалась причастна и наша газета. Случилось следующее.

   Рвно два года тому назад – в июне 2009-го – мы опубликовали на страницах «Глагола» 35 фамилий солдат, в 41-м призывавшихся на фронт из Миасса и в том же году по воле судьбы оказавшихся в фашистском плену. Так было. Сейчас уже всеми историками признано, что первые три месяца войны для нашей армии были катастрофическими. Пленение солдат Красной Армии в этот период было массовым. И это стало трагедией не только для них самих, но и для их семей, нередко считавшихся семьями предателей и долгие годы живших с чувством неосознанной, но глубокой вины.

   Александра Тумакова в опубликованном списке военнопленных из 41-го года не было. Напомним, что списки эти по просьбе областной организации «Память сердца» предоставила германская сторона. Как оказалось, они были неполными, но дали толчок для дальнейшего поиска, которым и занялась группа семиклассников из школы № 7 под руководством большого энтузиаста-краеведа Валентины Николаевны Варгановой.

   Вимательно изучив списки фамилий, опубликованные в нашей газете, ребята пошли дальше. Связавшись через интернет уже с нашим Центральным архивом Министерства обороны в городе Подольске, они нашли еще 13 погибших в плену солдат, ушедших на фронт из Тургояка. Среди них оказался и Александр Михайлович Тумаков. А самым обидным оказалось то, что данные на всех сгинувших в фашистской неволе солдат были переданы германской стороной в наши архивы еще в 1947 году. Но до родных, долгие годы живших мучительными ожиданиями, они так и не дошли…

   Солько живу – буду помнить

   – Отыскать погибших солдат, – поделилась с нами Валентина Варганова, – оказалось легче, чем найти их родных. Ведь столько лет прошло!

   Рдственники нашлись только у семерых из тринадцати. Всех их прошлым летом собрали в поселковой администрации Тургояка. Тепло приветили и поздравили пусть с запоздавшим, но все-таки обретением своих отцов после стольких лет безвестности. Сдержанная на слова и эмоции дочь солдата Анна Александровна Солодова, вспоминая эту встречу, не может удержаться от слез:

   – До самой смерти буду помнить и уважать этих людей, этих ребят, что нашли нашего отца! Низкий им поклон и великая благодарность. Жаль, мама не дожила…

   Плученная информация, конечно, очень скудна. Никто уже не расскажет детям, как попали в плен и как погибли там их отцы. И все же – это хоть какая-то точка в их трагической судьбе. Точка, которая вернула их из забвения и возвратила детям, внукам, правнукам.